Знание-сила, 2008 № 09 (975)

Разработчики говорят, что в обычных условиях их система помещается на кору мозга вблизи сегмента, отвечающего за моторные функции человека.

Александр Савинов

...Бабка возилась у печки, горшки ворочала. Отсветы горячего угля вырезали на лице глубокие морщины. Лицо старое, но руки крепкие. Сальная свечка разгоняла темноту; в углу старик сидел, жевал бескровными губами. Бабка выгнала его в сени, крикнула, как собаке: «Ложись!» Вытерла рот ладонью, подвинула свечку, спросила женщину, что присела на краю скамьи: «Принесла?» Женщина горсть серебра показала. Бабка завернула в платок монетки-чешуйки, достала сверток, развернула. Женщина смотрела, затаив дыхание. «Гляди, — тебе зелье и коренья, польза будет!»

Историк М. Корогодина в книге «Исповедь в России в XIV — XIX вв.» обнаружила свидетельства магических действий в «исповедных» вопросах для женщин. «Хотя на Руси были мужчины волхвы и чародеи, но в текстах, обращенных к женщинам, намного больше статей, касающихся магии и ворожбы, чем в текстах, обращенных к мужчинам». Отмечали «зелья», которые наделялись магическими свойствами. «Зельем» называли разнообразные составы, посредством которых можно «околдовать» человека или нанести «порчу» на недруга. Духовник-священник на исповеди сравнивал «зелья» с «чарами бесовскими» и вопрошал: «Носил или посылал зелья злые?» В один ряд с «зельем» ставили «корения и неподобные словеса чаровные». В «исповедании о грехах» встречаются «зелья смертоносные», их применение равносильно убийству. В требнике печатном 1623 года, в «мужском» списке для исповеди сказано: «Велел ли кому убить или утопить или зельем уморить?» В данном случае зелье — яд. Злодеи знатные, влиятельные размышляли об убийстве тайном, что показано в исповедных вопросах: «Иному кому убить или зелием отравить не велел ли? Иному кому убить или утопить, или зелием уморить?» В летописях Смутного времени сказано, что злополучный царь Василий Шуйский послал к предводителю мятежников Болотникову слугу с «злым зельем». А невестка Шуйского на пиру подсыпала «лютое зелье» в чашу Скопина- Шуйского. Знаменитый воевода упал и вскоре скончался.

В библиотеке Академии наук есть рукописный «Синодик лицевой» с иллюстрациями. Принадлежал Наталье Алексеевне, сестре царя Петра. Рисунки в «Синодике» устрашающие: вот «жена» вниз головой висит. Пояснение: «Сия мука тем. кои колдуют всячески, след у человека вынимают и ветром пускают всякую скорбь. Висеть таким кодуньям вечно и лютые звери терзать их будут!» Следующий рисунок в книге показывает, что дурные женщины «за власы висят». Указание: «Сия мука будет тем, кои дают смертоносного зелия и отрав, и коренья мужьям и всякому человеку на смерть и людей иных научали».

Применение «зелий», судя по «исповедным вопросам», только в определенных обстоятельствах приводило к смертельному исходу. «Не то зелье, чтобы в землю, а то, чтобы жилось», — отмечено в словаре В. Даля. В словарной статье Даль относил «зелье» к миру растительному: злаки, травы, растения. Одновременно, по Далю, «зелье» — снадобье лекарственное. Или дурное «зелье лихое». «Зелейщица» лечит или «чарует» травами, кореньями. «Огромное количество вопросов в исповедных текстах для женщин показывают, что зелье — преимущественно средство женское», — находим в историческом очерке. В применении «зелий» заметны в средневековом обществе разнообразные «хитрости».

В 1675 году доверенный боярин Никита Одоевский проводил в столице розыск по делу «ворихи» слепой Феньки, которая обнаружилась в доме князя Куракина, где занималась каким-то таинственным делом. Князя посадили под домашний арест, Феньку и слуг взяли и «пытали «крепко». Спрашивали: кто приходил к Феньке и знал ли Куракин про это? Зачем Фенька в городе появлялась в сопровождении княжеских слуг? С какой радости стольник дворцовый Шереметьев телогреи шелковые Феньке подарил и к ней приходил? Доклады о допросах Феньки царь слушал в присутствии думных чинов, что свидетельствовало о значении розыска. Царь прихварывал, подозрения очевидные... Палачи усердствовали, Фенька умерла под пыткой. Царь Алексей Михайлович скончался через полгода. Остались слухи и догадки: «ворожила» Фенька или «зелье» какое готовила?

Заклинания, «ворожба», «зелья» — набор чудодейственных средств, который находился и в темной избе, и в высоком царском тереме: культура допетровского времени сохраняла равномерный порядок верований и обычаев в повседневной жизни знати и народа.

«Есть жены-волшебницы, иначе обавницы», — говорилось в известном сочинении XVII века «Беседа отца с сыном о женской злобе». «Изводит такая мужа колдовством в первый день свадьбы, на первом ложе и в первой бане. Над едой шепчет, под ноги нечто подсыпает, кореньями и травами промышляет». В исторических исследованиях отмечено, как женщины сохраняли в своей среде навыки языческих обрядов. На исповеди женщин спрашивали: «Не давала ли потворных зелий мужу или кому иному?» По обычаю муж и жена обязаны исповедоваться у одного священника. «Учитель он, наставник... призывайте к себе в дом часто, приношение давайте от трудов, обнажайте грехи и получайте советы о житии полезном», — говорилось о назначении духовного отца. Он знал интимные подробности семейной жизни; в его вопросах о применении «зелий» заметно беспокойство «мужского мира»: женщина мужа «зельем добывает», равнодушного «потворным зельем» возвращает. «Зелье» незаметно давали «на любовь», добиваясь расположения супруга и согласия в семье. Или «на порчу», чтобы извести нелюбимого и жестокого. Страх преследовал мужчин: что подольет в квас «жена-зелейница»? Что сама выпьет, отвернувшись? Отсюда вопросы исповеди: «Пила зелье какое?» «Мужа уморила ли отравой?»

Обратимся к исповедному сборнику, где представлен зловещий набор женской хитрости: «Не помыслила ли кого зелием уморить или утопить, или тоску навести?» Приходилось иным «женкам» вертеться на исповеди, отвечать: «Не давала ли потворных зелей мужу или иному? Зелье или траву не давала ли пить кому?»

«Добрая жена — веселье, а дурная — злое зелье!» В литературе XVII века особое «отравное зелье» показано как любовный напиток. В известной повести о Савве Грудцыне молодая жена томится в доме престарелого мужа: третий раз он женат и норовит пораньше спать лечь, чтобы перед рассветом в церкви появиться. Благочестивый старик. Скучно живет молодая жена, но появляется гость, юноша Савва. Прельщает жена юношу, подмигивая или на ногу ему наступая; подобные знаки любовной страсти неоднократно отмечены в «исповедных вопрошаниях». Она готовит «зелье».