Знание-сила, 2008 № 07 (973)

Но для нас еще большее значение имеет другая цитата из той же статьи: «Филологический факультет должен готовить молодых специалистов так, чтобы они... строили переправы и мосты через пропасти, возникающие между специалистами разных специальностей. Это необходимо для того, чтобы специалисты высшей квалификации могли объясняться с народом, могли доводить достижения науки и техники до народа».

Как мы видим, лысенковцы полагали, что для усвоения любой науки достаточно преодолеть лишь лингвистические трудности. И если Лысенко придерживался того же мнения, а у нас нет оснований в этом сомневаться, то он не должен был робеть, вступая в спор со знаменитыми учеными.

Но Гоголь определил и другую причину успеха Хлестакова — это Осип. Конечно, не он один. Как известно, окружение делает короля. Сотрудники народного академика им восхищались, скорее всего, искренне. Однако и без осипов, желавших хорошо пообедать, можно не сомневаться, дело не обошлось. И если бы по примеру городничего советские руководители собирали информацию о Лысенко, то они получили бы именно ту информацию, которая привела бы их к выводу: это тот человек, который нам нужен. Впрочем, сослагательное наклонение здесь ни к чему. В литературе приводятся справки, которые НКГБ давало руководству относительно кандидатов на высокие научные посты (В. Губарев. Секретный атом. — М.: Алгоритм, 2006. С. 54). Трудно усомниться в том, что подобные справки давались и на Лысенко. Те, кто сможет с ними ознакомиться, узнают, без сомнения, много интересного и поучительного. В известной книге (Волкогонов Д. А. Сталин. Политический портрет. — М.: Новости, 1992) приведены отрывки из подобных справок: «Академик Б. — крупный специалист в области черной металлургии. Мало общается с коллегами вследствие чрезмерной жадности его жены; Академик В. — имеет авторитет только среди математиков. Холостяк, употребляет в значительных дозах алкоголь. Академик Н. — директор института горючих ископаемых; по данным агентуры, институтом руководит слабо, часто болеет; Академик З. — по показаниям врагов народа, является участником антисоветской организации. В области изыскания руд проводил вредительскую работу. Много внимания уделяет личному благополучию; Академик Лысенко Т.Д. — беспартийный, директор института генетики. Президент Академии сельхознаук, дважды лауреат Сталинской премии. Академик Лысенко авторитетом не пользуется, в т.ч. и президента Комарова. Все считают, что из-за него арестован Вавилов Н.И. ...»

Как видим, до руководства страны дошли даже слухи о жадности жены какого-то академика. Но обратим внимание на последнее замечание. Оно имеет принципиальное значение хотя бы потому, что этого у Гоголя нет. Руководители страны знали, что у Лысенко есть враги, и поэтому скептически относились к аргументам, которые выдвигали его противники. «По-своему очень не глупые» руководители подозревали, что за чисто научной критикой скрывается или личная вражда, или борьба научных кланов. Поэтому они только прикидывали, кто был за Лысенко и кто против, не пытаясь разбираться в их научной аргументации. Парадокс заключается в том, что дошедшая до самого верха информация о наличии у Лысенко врагов ему сильно помогла — их доводы воспринимались как проявление этой вражды. И они компенсировались доводами его многочисленных сторонников. Вспомним опять-таки Гоголя. Когда Марья Антоновна назвала настоящего автора «Юрия Милославского», то ее замечание, кстати совершенно справедливое, было воспринято как проявление дурного характера. Обратим внимание, что первым про «Юрия Милославского» заговорил не сам Хлестаков, а Анна Андреевна, предположившая: «Так, верно, и «Юрий Милославский» ваше сочинение», а Хлестаков лишь подтвердил это предположение. Поэтому именно она резко среагировала на замечание Марьи Антоновны. Похоже, что так обстояли дела и с Лысенко — у его противников в свою очередь были свои противники, в особенности когда речь шла о каких-то частных вопросах. При этом возникала возможность играть свою игру многочисленным осипам, которые могли быть как среди агентов, так и среди тех, чье мнение агенты доводили до сведения руководства.

Но здесь легко можно впасть в упрощение. Понятно, что когда, Лысенко стал президентом ВАСХНИЛ, у него появилось много сторонников. И часть из них была очень влиятельна. Тот же Столетов. Более сложный вопрос, почему его поддерживали влиятельные люди на ранних этапах его карьеры. Причины успехов Лысенко в разное время разные. И их следует рассматривать по отдельности.

Н.И. Вавилов

По не вполне понятным для нас причинам многие поддерживали молодого Лысенко в то время, когда президентом ВАСХНИЛ был еще Вавилов. Точно так же, как Осип, который сумел сориентироваться в то время, когда городничий еще сомневался. И первые успехи Лысенко значительно более загадочны и менее изучены, чем его деятельность уже в качестве безоговорочно признанного руководством страны лидера сельскохозяйственной науки. Пишут, что вначале сам Вавилов поддерживал Лысенко. Возможно. Но один человек, даже президент ВАСХНИЛ, не мог сделать из рядового агронома столь «значительную особу». В этой истории, скорее всего, не обошлось также и без желающих пообедать осипов.

И здесь, по-видимому, имеет значение скрытая угроза, прозвучавшая в словах Осипа: «Барин порядок любит». Поскольку далее последовала конкретизация: «Вот уж на что я, крепостной человек, но... Бывало, заедем куда-нибудь: «Что, Осип, хорошо тебя угостили?» — «Плохо, ваше высокоблагородие!» — «Э, — говорит, — это, Осип, нехороший хозяин. Ты, — говорит, — напомни мне, как приеду». Здесь видна особенность николаевской России и в значительно большей степени сталинского СССР — неопределенность отношений между людьми. Ни в каком нормативном документе не было предписано, что местные администраторы обязаны угощать слугу «значительной персоны» с непонятным статусом. Но тем не менее Осип недвусмысленно напоминает городничему, то есть лицу официальному, что его судьба может зависеть от такого слуги. И тем самым усиливает атмосферу страха и неопределенности. А в такой обстановке у Осипа, который по меткому выражению Гоголя, «не любит много говорить и молча плут», появляется много возможностей проявить свои способности. Если про молодого Лысенко говорили, что с ним опасно связываться, то это могло сильно ему помочь. Кстати, сам Гоголь в своем «Предуведомлении» подчеркивает, что в городке в связи с известием о ревизоре воцарился страх. А страх — враг разума. И по-видимому, с молодым Лысенко конфликтовать действительно было страшновато.