Знание - сила, 2007 № 05 (959)

Руководить он начал еще из Москвы — телеграммой предложил созвать ко дню своего прибытия партийнохозяйственный актив предприятия. Установки в этой телеграмме были непривычно ясные, конкретные, точно адресованные. Но это мы (меня по окончании восьмого класса тоже мобилизовали и сразу практически назначили членом комсомольского руководства) узнали потом. А сначала коллектив запаниковал: вместо квалифицированных руководителей свалился на наши головы невежда-оратор. Будет теперь навалом мартышкина труда, репрессий и прочих прелестей дурацкого руководства. И никакой еды, тепла, крыши над головой, не говоря уже о производительной работе.

Схема самолета Як-9

Речь нового директора на активе поразила всех: спортивного вида молодой человек спокойно вышел на трибуну, внимательно оглядел аудиторию, дождался полной тишины и негромко, но напористо, без обычных «ээээ», «значит» и прочего словесного мусора языком не митингового оратора, а профессора изложил задачи каждого руководителя. Неимоверно трудные, так что сразу всем стало ясно: время выяснения отношений миновало. Пора засучив рукава работать. Никаких лозунгов, заклинаний, проклятий врагу. Только конкретные задачи. С удивительным для нового на заводе человека знанием дела. Лейтмотив выступления был по понятиям старого руководства крамольным: улучшение быта работников. Под демагогическим лозунгом «все для фронта, все для победы» нерадивые и вороватые прежние руководители не создали для людей, вырванных из привычных условий жизни, потерявших почти все имущество (в дорогу разрешено было взять по пятьдесят килограммов багажа на человека), элементарные условия существования.

— На фронте люди гибнут, а вы чем лучше? — нагло выкрикивали в зал, заполненный полуоборванными, голодными, утомленными работой без выходных по двенадцать, а нередко намного больше часов подряд, сытые, хорошо одетые командиры производства.

— Если, — отвечал им новый директор, — в один далеко не прекрасный день рабочие начнут выполнять задания, как вы требуете, ценой жизни, завтра их выполнять будет некому. Фронту могут помочь не драконовские меры, а хорошо организованная на основе новых технологий работа. Необходимы инициатива, настойчивость, предприимчивость, техническая грамотность, а главное — совесть.

Эти положения он не уставал внедрять в сознание всех руководителей до самого своего ухода с завода в 1946 году.

Другая директива — «руководству докладывать только чистую правду» — показалась вовсе парадоксальной мастерам, привыкшим угадывать, что приятно услышать начальнику. Что это не пустая декларация, Л.П. наглядно показал через несколько дней. Вышел приказ по заводу о награждении мужественной комсомолки Маши Токарь. Она уронила заклепку в полость отсека крыла. Если бы током воздуха этот крошечный кусочек металла занесло в узел управления элеронами, самолет бы погиб, возможно, вместе с летчиком. Чтобы достать злополучную детальку, пришлось порядочную часть крыла разобрать. Сменно-суточное задание не выполнили. По мнению многих, зря: Маша могла не заметить потерю такой мелочи или промолчать. Никто никогда не догадался бы, отчего погиб самолет — может, его немец подстрелил. Война же! Но честная девушка не побоялась наказания, возможно, сурового: о выполнении плана еженощно докладывали самому «отцу народов». Директор рисковал головой, но всем показал, что дороже правды нет на производстве ничего. Того же теперь требовали руководители всех ступеней. Вероятно, именно поэтому работа предприятия налаживалась удивительно быстро.

Мне надо было снять с фанерной перегородки старый боевой листок и повесить новый. За тонкой стенкой раздавались голоса. Один — директорский — все время повышался.

— Сколько еще терпеть твои невыполненные обещания?!

— Ну еще, Леонид Петрович, дней...

Самолет Як-9М 25-й серии

— Просто не знаю, что с тобой делать — сколько одних выговоров набрал. Дождешься, в «Жало» настучу. Пусть твои детки полюбуются.

(Сын, дочь и зять мастера Сычева работали в техотделе.)

— Ну, Леонид Петрович.

— Что Леонид Петрович, Леонид Петрович, я, что ли, обещаю и ничего не выполняю?

— Как перед богом — ...

Дальше я не слышал, но поразило меня отношение двух не просто взрослых, а ответственных работников к сатирическому листку. Игрушке в моих еще почти детских глазах. Множество партийных и прочих взысканий показалось убеленному сединами отцу семейства не таким тяжелым наказанием, как появление карикатуры в стенгазетке. Больше полувека прошло, а этот урок не забывается.

Соколов не был, как многие поначалу опасались, обычным комсомольским «вождем», случайно оказавшимся в директорском кресле, ничего, кроме заученных идеологических фраз не знающим, но считающим свои глупые решения непререкаемой истиной. Л.П. умел с первого взгляда определить, к чьему мнению стоит прислушаться. Не стеснялся спрашивать совета, но всю ответственность брал на себя.

Много сил и времени уделял оперативной работе, хотя считал ее не своим делом. Чрезвычайные обстоятельства заставляли.

— В хорошо организованном производстве, — часто повторял он, — директор непосредственно не участвует. Его задачи — перспективы развития предприятия, подбор и расстановка кадров, поддержание хорошего психологического климата в коллективе, действенная поддержка новаторов, связь с госструктурами, техническая и коммерческая стратегия, и ее основа — дружба, а не традиционная свара с главным конструктором и заказчиком. Главная забота — непрерывное улучшение продукции. А оперативная работа и разработка конкретных детальных планов — забота специалистов-командиров разных уровней.

Но их и в мирное время не хватало. Откуда взять теперь, во много раз больше? Ответ «прост»: вырастить в своем коллективе. В переводе с русского на русский, смело выдвигать мастеров в начальники цехов, технологов — в начальники служб, и так по всей иерархии. Практически все рабочие туполевской фирмы — люди высокой производственной и общей культуры — стали мастерами, начальниками разных служб, технологами. Для удачного назначения мало одной смелости. Важнее чуткость психолога. Соколов умел угадать в человеке способности, о которых сам кандидат порою не догадывался. Конечно, ошибался. Но редко.