Знание-сила 2006 № 12 (954)

— Михаил, а кто эти люди, ваши сотрудники? Как они к вам приходят?

— Ну, по-разному. Раньше был стандартный путь: биологический кружок, биофак, дружина охраны природы. Многие региональные организации из них выросли в Нижнем Новгороде, в Казани, в Челябинске. Движение дружин охраны природы существует до сих пор, хотя, конечно, прежней массовости нет. Но маленький ручеек оттуда вытекает. По 2-3 человека в год к нам приходят, многие работают добровольцами.

В советское время в дружинах довольно многое можно было делать. Учет фауны, борьба с браконьерством, с незаконными рубками елей, операция "Первоцвет", организация заказников. Можно сказать, что дружины были кузницей кадров для всей охраны природы. Получился такой тип человека, который хочет охранять природу при любых обстоятельствах. Если государственный орган хорошо работает — в государственном, в министерстве, в комитете. Если в государственном органе работать становится бессмысленно — бюрократия, отстаивание начальником посторонних интересов или просто слишком много препятствий, — уйдет человек в общественную организацию, свою создаст, будет независимым экспертом.

Сейчас охраной природы занимаются крупные общественные некоммерческие организации, в основном международные: наша, ВВФ, в какой-то степени Социально-экологический союз. Есть некоторые сильные региональные организации, которые на уровне регионов что-то делают. Это организации неправительственные с высокопрофессиональными сотрудниками, имеющие возможность привлекать экспертов с международным авторитетом. А хороший специалист денег стоит. Поэтому у всех проблемы с финансированием, надо гранты искать. С зарубежными —- после указа президента об общественных организациях — проблема, отечественных грантодателей мало. Нам в этом смысле проще — мы, с одной стороны, всемирная организация, а с другой — есть отделение в нашей стране, "Гринпис Россия". Что касается нынешних наших волонтеров, гринписовских... Как ни странно, есть люди, которые просто хотят чего-то полезного, что ли. Хочется им романтики, наверное. Баррикад, хотя до них обычно дело не доходит.

— Михаил, скажите, общественную экологическую экспертизу в нашей стране проводят такие международные организации ?

— Общественную экологическую экспертизу имеет право проводить любая общественная организация, у которой в уставе записана подобная деятельность. В регионах проводят общественную экспертизу самые разные организации, например, экспертизу строительства второй очереди Балаковской АЭС проводило совместно Балаковское отделение Всероссийского общества охраны природы, "Гринпис России" и представители Зеленого креста, экспертизу трубопровода на Сахалине — областная общественная организация "Экологическая вахта Сахалина". Самое важное для нас — это положение закона, согласно которому на общественную экологическую экспертизу документация должна быть представлена в том же объеме, что и на обязательную государственную.

— И ее действительно предоставляют?

— Не всегда, конечно, но обычно — да, раз закон обязывает. За исключением государственной, коммерческой иди любой тайны, которые достаточно четко очерчены. Например, на строительство атомной подводной лодки не представят Или там какого- нибудь военного аэродрома стратегической авиации. А в законе "Об охране окружающей среды" написано, что информация о состоянии окружающей среды вообще не может быть закрытой. Но, конечно, общественную экологическую экспертизу надо зарегистрировать в муниципалитете.

— А если муниципалитет ее не регистрирует?

— Просто так он отказать не может. В законе есть абсолютно исчерпывающий, закрытый перечень случаев, по которым может быть отказано в регистрации. Соответственно, если орган местного самоуправления за семь дней не придумает один из этих способов отказать в регистрации, экспертиза считается зарегистрированной независимо от того, что они ответили.

— Ну а все-таки, зачем же общественную экологическую экспертизу проводить, если она не имеет юридических последствий ? В чем ее смысл ?

— В идеальном случае, когда государственная экспертиза проводится независимыми и неподкупными экспертами, выявляет реальный масштаб воздействия на среду и выносит обоснованное решение, конечно, тогда никакая общественная экспертиза не нужна. Тем более что за экспертизу надо платить. Были уже случаи, что общественные организации, "Гринпис", VAVF, заказывали и платили за государственную экологическую экспертизу.

Но идеальная экспертиза находится там же, где и идеальное государство, идеальный газ и абсолютно черное тело, — в области идей. Кстати, упраздненный в 2000 году Госкомитет по экологии старался этой модели соответствовать, чем крайне мешал разным сомнительным проектам. А в реальном мире то вертикаль власти строят, то министерства реорганизуют, то хозяйствующие субъекты спорят — нужен какой-то общественный противовес. В нашей нынешней ситуации общественная экологическая экспертиза — это единственный законодательно закрепленный способ для граждан реально узнать, что же на их территории собираются возводить. Любой экспертизе, и государственной и общественной, подвергается конкретная документация: технико-экономическое обоснование проектов строительства, проект международного соглашения или даже предполагаемый закон. Из этой документации мы и узнаем, что грозит гражданам, и им сообщаем.

Экспертизе подлежат и изменения в законодательстве. Законы же у нас пытаются принять прямо в том виде, в котором их пропихивает какая-нибудь промышленная группа. Сейчас мы, "Гринпис России", как раз проводим общественную экспертизу нового Лесного кодекса России. Если его примут в нынешнем виде, будет просто развалена система охраны леса: можно будет вырубать водоохранные леса и использовать эти участки под застройку.

Так что сейчас общественная экспертиза используется как "стоп- кран", как экстренный метод остановки абсолютно неприемлемых по экологическим соображениям проектов.

— Кто проводит общественную экологическую экспертизу? Профессионалы-экологи?

— Да, полученные проектные материалы оцениваются профессионалами. Научными сотрудниками институтов и университетов, независимыми экологами, работниками министерств и ведомств — людьми, которые по роду своей работы обладают квалификацией, позволяющей оценить воздействие проекта на окружающую среду. По Сахалинскому проекту в состав общественной комиссии входили геологи, биологи, географы, даже бывший капитан дальнего плавания, по Балаковской АЭС председателем комиссии был И.Н. Острецов, крупный ученый, зам. директора по науке ВНИИ атомного энергетического машиностроения. Заключение общественной экспертизы мы направляем во все инстанции, от которых зависит принятие решения, и, конечно, в органы, проводящие Государственную экспертизу.