Знание-сила, 2004 № 08 (926)

Даже отзывы коллег не успокоили Гелл-Мана. Например, Дэвид Гудстейн, вице-президент Калифорнийского технологического института, оценивая книгу, сказал, что это "самый точный портрет Марри, который когда-либо мне встречался". Впрочем, что называть "точным портретом" — послужную характеристику человека, хранящуюся в его досье, или его размышления наедине с собой? Марри, добавил Гудстейн, внутренне совсем другой человек.

"В принципе, я уже не физик-теоретик, — сказал как-то Гелл-Ман, — я — ученый-теоретик". Когда-то его не интересовали рычаги и сила трения; теперь он не хочет замыкаться в рамках мультиплетов и триплетов, по которым рассортированы элементарные частицы и составляющие их кварки. Его интересуют взаимосвязи и структура всего мироздания.

Впрочем, теория не подменяет ему действительность. Он не случайно поселился в Санта-Фе, вдали от Калтеха. Здесь, на юге США, тесно переплетаются основные составляющие американской культуры — культуры индейцев, латиноамериканцев и англосаксов. Здесь рождается Америка завтрашнего дня. Ведь не секрет, что в скором времени в США будет доминировать испаноязычное население. Здесь, как в шестидесятые годы в Академгородке, возникает странный симбиоз "физиков и лириков" в его варианте made in USA. Все рядом здесь — картинные галереи и Лос-Аламосский институт, оперный театр и Институт Санта-Фе, одним из основателей которого стал Гелл-Ман.

Все рядом здесь, и все интересует Гелл-Мана — почти все на свете, а не только "научная истина". Он увлекается нумизматикой и историей — его первая жена, Маргарет Доу, была археологом (она умерла в 1981 году, через год после их серебряной свадьбы). У него есть отличная коллекция индейской и африканской керамики. Ему нравятся этнография и лингвистика. Беседуя с человеком, он любит пояснить ему, что означает его имя, часто удивляя собеседника. Говорить же он может на французском, испанском, датском и итальянском; читает и на других языках. Его живо интересуют праязыковые структуры, лежащие в основе различных языков мира. Не забыто и давнее увлечение птицами. Ради наблюдения за ними он ездит по всему свету. Из девяти тысяч видов птиц он успел повидать четыре тысячи видов.

Сохранение редких птиц так же волнует его, как и сохранение культурного богатства человечества. Под его словами могли бы подписаться многие антиглобалисты: "Эволюция человеческой культуры привела к огромному разнообразию жизненных укладов. Однако всего за несколько поколений это разнообразие может исчезнуть, потому что мы не знаем, как его сохранить. Нам не нужны новые фабрики, дымовые трубы, новое загрязнение окружающей среды. Вместо этого нам нужно повышать качество продукции, делать ее более миниатюрной и эффективной".

Вот уже четверть века Гелл-Ман входит в число директоров Фонда Мак-Артура, одного из самых влиятельных филантропических фондов США. Занимая этот пост, он поддерживает прежде всего междисциплинарные проекты, особенно те, что посвящены духовному развитию человека, становлению его личности.

Как развивается головной мозг ребенка в раннем возрасте? Как помочь подростку преодолеть переходный возраст? Как создать условия для полноценной жизни человека в старости? "Мы всегда задаемся вопросом, — подчеркивает Гелл-Ман, — что нужно сделать для того, чтобы человек мог преодолеть все открывающиеся перед ним ступени развития, чтобы он не остановился на этом пути?"

Перед самим Гелл-Маном открываются все новые области науки. Он, действительно, уже не физик-теоретик. Последние тридцать лет он — профессиональный строитель; он возводит монолитное здание науки. К середине XX века традиционный храм Науки постепенно превратился в средоточие отдельных, не сообщающихся друг с другом келий, в которых проживали весь свой научный век десятки тысяч ученых, деградировавших в "узких специалистов". Гелл- Ман по своей природе принадлежал к другой партии — "вечных бродяг", странствующих из одной кельи в другую и стремящихся непременно что- то прихватить с собой в одной комнатке и перенести в следующую. Люди его склада применяют законы астрономии к лингвистике, находят параллели между эволюцией живого и развитием математических идей, стремятся видеть музыку и слышать живопись. Сведя теоретическую физику к "самым элементарным" частицам — кваркам, он стремится свести в одно целое и все многообразие научных направлений. Вопреки скепсису классических ученых, привыкших считать, что "на стыках наук обычно растет бурьян", 1елл-Ман занимается междисциплинарным взаимодействием отдельных наук.

С семидесятых годов он все больше внимания уделяет исследованию комплексных систем, которые не укладываются в "прокрустово ложе" одной-единственной науки. Среди наиболее интересных ему "систем": живые организмы, головной мозг, экосистемы, человеческие культуры, экономические системы. Гелл-Ман убежден, что не следует разлагать все эти комплексы на отдельные части и пытаться описать поведение их фрагментов по отдельности. Надо относиться к ним как к неделимым объектам — этаким "кваркам" мироздания.

Для изучения подобных "мегакварков" Гелл-Ман и его единомышленники основали в Санта-Фе Институт исследования сложных феноменов. Девизом института стала фраза "emerging syntheses" — новый синтез. Примером подобного синтеза разных наук стала, по словам Гелл-Мана, теория дарвинизма, объединившая в одно — и совершенно новое — целое сведения, накопленные биологией, палеонтологией и геологией. Задачей создаваемого института должна стать всяческая поддержка подобных теорий, обобщающих факты, собранные учеными разных специальностей. Сейчас Гелл-Ман руководит научным советом института, который существует уже два десятилетия. Начав свою карьеру с провидческих открытий и предсказаний, он пытается угадать будущее уже не отдельных частиц, а огромных, целостных явлений. И в этом нет никакого чуда! В этом — весь Гелл-Ман.

Каждый из нас наверняка задавался вопросом: "Для чего мы спим?" Почему треть жизни мы проводим во сне? Сон — естественный, почти тривиальный процесс, фундаментальное свойство организма, которое не перестает нас удивлять. Каждую ночь мы спим, и, как ни приятно нам это занятие, мы не понимаем, что мы делаем. Назначение сна все еще остается загадкой.

Вырабатывает ли организм определенные вещества, погружающие в сон? "Чем дольше человек бодрствует, тем неодолимей становится потребность в сне. Очевидно, этот феномен связан с отравлением организма гипотететическим веществом, имеющим свойства токсинов", — писал в 1913 году французский физиолог Анри Пьерон. Он назвал это предполагаемое вещество "гипнотоксином", "сонным ядом". Во сне оно якобы разлагается и выводится из организма.