Кристель Петиколлен - Как избавиться от манипуляторов. Есть такая возможность

В течение долгих месяцев пилот подвергал себя самокритике, пытаясь понять, когда и что он сделал не так или чего он не сделал, что должен был бы сделать, и никак не мог понять. Он потерял сон, в нем развились все обычные симптомы человека с манией преследования.

Однажды он рассказывал команде о своих проблемах, и тут одна стюардесса смущенно созналась, что когда-то она допустила промашку, что и стало причиной его преследований. Это случилось лет десять назад. Она была тогда совсем молодой стажеркой. В конце стажировки с этим пилотом и инструктором, она стала восторгаться умением командира плавно посадить самолет, как говорится, «побрить травку». Видя восхищение юной стюардессы, инструктор процедил тогда сквозь зубы, что самолет, вообще-то, сажал он, и, заметно оскорбившись, ушел. В этот день и началось преследование. Услышав это, пилот с облегчением вздохнул.

Но сколько еще людей безуспешно ищут объективных объяснений, даже не подозревая, что предлог мог быть настолько пустячным, даже ребяческим. И откуда столько злобы? Что вы такого сделали, что заслужили их преследование? Никаких рациональных объяснений вы не получите.

Манипуляторы пугливы и завистливы. Мы инстинктивно понимаем, что лучше быть на их стороне, чем выступать против них. С самых древних времен по трусости и малодушию люди на всей Земле становились на сторону более сильных и сохраняли ошибочный опасливый нейтралитет по отношению к самым слабым. Именно так, под прикрытием толерантности, манипуляторы пользуются невероятной снисходительностью, граничащей с услужливостью. Их жертвы презираются. Их считают слабыми и наивными и если, в конце концов, они сбиваются с пути, они не пользуются той же снисходительностью.

Впрочем, феномен подавления еще мало изучен, а значит, и его последствия тоже. Вот почему жертв морального притеснения часто принимают за сумасшедших. Их называют истеричными, придирчивыми, плаксивыми, спорящими по пустякам, а на самом деле – у них передозировка стресса, они сталкиваются с махинациями, но когда они об этом рассказывают, их принимают на параноиков. И не случайно: притеснение – это постоянные уколы, по-своему смехотворные. Нередко они жалуются лишь на незначительные мелкие агрессии: «Он мне сделал то-то…», – говорит жертва. Пораженный друг, не желая обидеть, отвечает: «Но в „этом <���£нет ничего особенного! Не обращай внимания!» Жертва настаивает: «Да, но он вдобавок еще и…», а друг в ответ замечает все с той же искренностью: «Но и здесь тоже нет ничего необычного! Не расстраивайся из-за ерунды!» К тому же пассивные агрессивные действия манипуляторов скрыты и трудноразличимы. И тогда действительно получается, что если рассматривать мелкие дрязги по отдельности, то сами по себе они выглядят ничтожными, но, подобно пытке капающей водой, они могут свести с ума, когда их накапливается много. Немногие это понимают.

Самое распространенное мнение о жертвах ментального манипулирования – что это психологически слабые люди, легко поддающиеся влиянию. Еще часто говорят, что среди жертв попадаются настоящие мазохисты, сознательно идущие на такие отношения из любви к унижениям, которые им в этом случае обеспечены. Если бы это было так, люди уравновешенные, так сказать, «в здравом уме» не подвергались бы риску стать жертвой манипулятора.

Это упрощенное видение проблемы, обидное для жертв засилья и опасное для тех, кто, возможно, полагает, что ему-то такие злоключения не грозят. Чем больше будет распространяться это ошибочное мнение, тем чаще жертвы будут чувствовать себя виноватыми и стыдиться рассказывать о своей Голгофе. И снова манипуляторы будут защищены, снова им будут открыты все пути. К тому же нелишне добавить, что после того, как манипулятор раскачал и ослабил свою жертву, он с удовольствием выдает ее за сумасшедшую. Не стоит лить воду на его мельницу, тем более что чаще всего человек бывает психологически расстроен в период преследования. В большинстве случаев он не был таким до встречи со своим притеснителем, и если ему удастся нарушить договор и выйти из-под его засилья, то спустя несколько лет он сможет вновь найти равновесие, и притеснитель не сможет больше причинить ему вреда. В большинстве случаев люди, пережившие моральное притеснение, ранее не имели никакой предрасположенности к нездоровым отношениям и впоследствии у них тоже никогда их не бывает. Период притеснения остается отдельным эпизодом в их жизни.

Определенно – любой из нас. Никто не может утверждать, что он не подвергается ментальному манипулированию. Несмотря на все мои познания в этой области, мне тоже случается время от времени попадать в ловушку. Обычно это длится недолго, я могу посмеяться над сложившейся ситуацией, и каждый новый случай позволяет мне подтвердить или отказаться от своей теории, но я никогда не буду столь наивна, чтобы утверждать, что я абсолютно защищена.

По мнению некоторых авторов, 10 % населения не подвластны манипулированию и естественным образом применяют технику контрманипулирования, которой остальные овладевают с трудом. Судя по всему, эти люди, сами не поддающиеся манипулированию, не понимают, в чем состоит проблема: «Это просто провокация! Не надо отвечать! Ты просто должен сказать «нет», и все! Ты высасываешь проблему из пальца!» – и т. д. Лично я не раз отмечала, что большинство из тех, кто ведет такие речи, сами столь же поддаются манипулированию, как и все остальные. Со стороны легко увидеть веревочки, за которые дергают, гораздо труднее их заметить, когда ты сам вовлечен в такие отношения. С другой стороны, такие рассуждения – это явное приуменьшение, непонимание проблемы, и они внушают жертве чувство виновности, вместо того чтобы ей помочь.

Мне приходилось встречаться с людьми, действительно не поддающимися манипуляции, и я восхищаюсь их инстинктивной способностью создавать брешь в натянутых для них силках. Часто это люди с ненарушенной личной целостностью и очень низкой степенью подчинения. Как, например, эта молодая женщина, к которой на вечеринке довольно развязно обратился некий манипулятор: «А почему не пришел твой парень?», а она парировала: «Если ты хочешь узнать, есть ли у меня парень, почему бы тебе прямо об этом не спросить?» Но и у этих людей есть уязвимые места, и бывают в их жизни моменты, когда они чувствуют себя уязвимыми.

Развод, смерть близкого человека, проблемы на работе – и их уверенность может дать трещину, в которую не преминут втиснуться манипуляторы. И наоборот, мы рассматривали с вами стокгольмский синдром: у некоторых слишком реактивных людей он может быть постоянным, что приводит к самоманипулированию, а это позволяет им подстроиться под своих собеседников. В этом случае, разумеется, эти люди почти постоянно находятся под засильем, даже когда у них ничего особенно не просят. Что касается мазохистов, о которых часто говорят, что они находят радость в страдании, психиатр Эрик Берн, основатель транзактного анализа, напоминает, что мазохизм – это «за неимением лучшего», и что люди, ставшие мазохистами, просто не имели доступа к другим системам отношений, гораздо более позитивным.