Ева Иллуз - Почему любовь ранит? Социологическое объяснение

Размышляя о нашем будущем союзе — нашем браке — о пережитых препятствия на пути к нашему счастью, мне кажется, они бывают двух или трех видов. Во-первых — это физические причины и ваши, и мои — такие, как ваша ипохондрическая болезненная неустойчивость, единственным лекарством от которой является физическая забота и внимание к правилам здоровья, — а с моей стороны — излишняя чувствительность, непоследовательность и недостаток контроля над мыслями и памятью. Это всегда усиливается, стоит мне упрекнуть кого-нибудь и начать придираться, и я надеюсь, это утихнет с выздоровлением. Я также надеюсь, что торжественное чувство важности мудрого и постоянного внимания к правилам здоровья произведет на нас обоих огромное впечатление. А на второе место я поставила отсутствие какого-либо определенного плана взаимной бдительности относительно улучшения друг друга, нехватку определенного времени и места для выполнения этого с твердой решимостью совершенствоваться и совершенствовать друг друга — признаваться в своих ошибках и молиться за наше исцеление [524] Девидсон К. Н. Книга любви: Писатели и их любовные письма. NY: Plume, 1996. C. 73 [ Davidson C. N. The Book of Love: Writers and Their Love Letters. New York: Plume, 1996. P. 73]. .

По современным стандартам такое описание проблем в отношениях кажется и бесстрастным, и сухим, т. е. оно не предполагает, что этим двум личностям следует понимать уникальность друг друга и стремиться к максимальному слиянию. Скорее, оно говорит о том, что эти две личности должны стремиться к «совершенствованию» друг друга. Это контрастирует с современными нормами и культурными моделями близости и тесных доверительных отношений.

Описывая структуру повседневной жизни многих пар, исследователи утверждают, что «в ежедневных повседневных беседах партнеры проверяют и подтверждают физическое влечение друг к другу, обоюдные желания и отношения; заявляют о своих ценностях; раскрывают суть вопросов, вызывающих беспокойство; в свойственной им манере проявляют привязанность; а в остальном свободно рассуждают на множество тем, которые и открыто, и ненавязчиво высвечивают интересующие их вопросы, и дают ключи к пониманию мыслей других людей. Эмпирические данные, как выясняется, подтверждают важность повседневных разговоров» [525] Дак С. У. «Серьезные отношения: разговоры, здравый смысл, ощущение родства» цитируется в: Стаффорд Л., Меролла А. Дж. Идеализация, воссоединения и стабильность любовных отношений на расстоянии. С. 38 [ Stafford L., Merolla A. J. Idealization, Reunions, and Stability in Long-Distance Dating Relationships. P. 38]. . Такая форма разговора — т. е. обнажение души и проявление предпочтений — создает подлинную близость, которая противоречит способности сохранять дистанцию. С когнитивной точки зрения тесные доверительные отношения для эмоций являются тем же самым, что визуальная близость для познания. Иначе говоря, удаленность от объекта позволяет нам создать его культурный образ, который может обострить наши чувства и сильнее захватить наше внимание. Близость к объекту, напротив, заставляет сосредоточиться на разрозненных компонентах переживания. Я бы сказала, что близость, перенесенная в повседневную жизнь и романтические отношения, заставляет более внимательно относиться к отдельным и обособленным моментам ежедневного существования и делает человека менее способным уделять внимание и концентрироваться на их когнитивной форме, на культурном образе, который делает их способными создавать эмоциональную яркость. Другими словами, институционализация интимной жизни и близости вызывает раздражение и разочарование, заставляя партнеров постоянно фокусироваться друг на друге и в меньшей степени фокусироваться на культурном образе своих эмоций.

Одна из причин, по которой расстояние способствует идеализации, заключается в том, что оно активизирует «другую» форму сознания, т. е. память, которая воспроизводит воспоминания о приятных переживаниях, и предвосхищение, которое создает череду чувственных образов. Отдаленность наделяет способностью предвосхищать встречу в соответствии со сценариями, созданными в памяти и когнитивными формами, которые эстетизируют повседневную жизнь и растворяются в когнитивной безграничности повседневной реальности. Поскольку эмоции лучше формируются при взаимодействии с четко обозначенными (эстетическими) формами, расстояние позволяет чувствам быть более интенсивными именно потому, что они организованы в четкие и ясные когнитивные модели.

Существует глубоко укоренившееся мнение, которое предполагает, что чрезмерное воображение и ожидания лишают нас способности справиться с реальностью, и что ожидания, по сути своей, оторваны от действительности. В одной из историй, опубликованных в колонке «Современная любовь» (Modern Love) в «Нью-Йорк Таймс», женщина рассказывает о том, что она рассталась с мужчиной, который был для нее очень подходящей парой, именно из-за ее завышенных ожиданий:

Когда я задумалась о своем тесном окружении и ленивом бойфренде, я на мгновение представила себе нашу будущую совместную жизнь, которая поразила меня… ну, своей заурядностью. А я хотела большего. <���…> В Нью-Йорке, и особенно в киноиндустрии, трудно избавиться от представления о том, что на горизонте всегда есть кто-нибудь получше. Впрочем, приняв эту идею, я превратила свою жизнь в непрерывный круговорот мелких разочарований, которые заставили меня затосковать по кому-то вроде моего Тима Донохью, который всегда был доволен собой и тем, что имел. Более того, я даже захотела снова стать таким как он [526] Бернинг Л. Я называю твое/его имя // New York Times. January 27, 2011 [ Berning L. I Call Your/His Name // New York Times. January 27, 2011]. .

Глубокое расхождение между ожиданием и реальностью часто рассматривается с точки зрения завышенных ожиданий относительно качеств партнера, и подобная чрезмерность, как показывает эта история, активизируется институционализированной надеждой улучшить свое положение. Лори Готлиб, одна из авторов журнала «Атлантик» (Atlantic) , писавшая о том, как трудно найти себе пару, призвала женщин умерить свои ожидания. Как резюмировал другой комментатор, ее призыв заключался в том, что «женщины должны научиться искать хорошие качества в тех мужчинах, которые могут не соответствовать их взыскательному вкусу , но с которыми, по их мнению, они хорошо ладят» [527] Джонсон Д. Те, кто вступают в брак. New York Review of Books. August 19, 2010. С. 24 [ Johnson D. The Marrying Kind. New York Review of Books. August 19, 2010. P. 24]. (курсив мой. — Автор ). Проблема здесь в том, что мужчины и женщины, ищущие партнера, имеют очень сложные и когнитивно четкие ранее сформированные наборы критериев, а в этой рекомендации отсутствует понимание механизма, который делает эти ожидания не только очень четко сформулированными и когнитивно значимыми, но и препятствующими реальным отношениям. В реальной жизни не меньше, чем в голливудских фильмах, одним из центральных механизмов, порождающих разочарование, является то, что мы можем назвать психологической онтологией личности, т. е. тот факт, что окружающие рассматриваются как обладающие стабильными, поддающимися описанию, узнаваемыми психологическими свойствами. В этой онтологии личность имеет неизменные характерные черты, о которых она должна быть хорошо осведомлена, чтобы взаимодействовать с неизменными характерными чертами окружающих. Следовательно, человек ищет людей с определенными, узнаваемыми, устойчивыми качествами. Таким образом, онтологизируются две категории, а именно: категория личности и категория отношений.