Елена Попова - Укутанное детство. Не прячьте детей от жизни

И снова история для примера.

Инга — молодая мама, ее сыну Марку три года, и он гроза детских площадок: отбирает игрушки у других детей, дерется и кусается. Инга на это не реагирует — ведь ребенок должен развиваться свободно, а у нее много своих неотложных дел: новые ролики и сториз в «Инстаграме». Мамы обиженных детей безрезультатно пытались поговорить с Ингой, конфликт ширился и рос. Одна из мам стала сомневаться в собственной правоте: а вдруг не Инга, а она неправильно воспитывает своего ребенка, учит его хорошо себя вести, быть вежливым? Вдруг он из-за нее вырастет хлюпиком, неспособным за себя постоять?

На самом деле Инга прикрывает красивыми словами свою педагогическую слабость и лень. Умение договариваться, уступать, учитывать мнение другого и отстаивать свое вырабатывается уже в песочнице. Это не значит, что его невозможно приобрести потом, с возрастом. Возможно. И вполне успешно. Но зачем лишать своего ребенка опыта проведения успешных переговоров?

Инге проще переругаться со всеми мамами во дворе, чем придумать увлекательную игру для сына, поговорить с ним, объяснить много-много раз, как лучше себя вести, чтобы получить желаемое. Ведь одно дело, когда тебе дали игрушку добровольно и ты можешь наслаждаться игрой, и совсем другое, когда ты ее отнял и вынужден оберегать, чтобы ее теперь уже не отняли у тебя.

А сын той сомневающейся мамы чудесно умеет за себя постоять, и договариваться уже тоже умеет. Даже организовать и повести за собой трехлетних пацанов может. Так что воспитание и ограничения идут ему явно на пользу.

Я считаю, что ребенок должен осознавать неотвратимость наказания. Как со скатертью. Он должен знать, что если тянет ее на себя, то ему может прилететь по голове чем-то тяжелым.

Хочу подробнее остановиться на теме наказания. Когда я спрашиваю родителей, как они наказывают ребенка, многие из них отвечают, что никак. Под наказанием они понимают физическое насилие (шлепнуть, дать подзатыльник), крик или ограничения (поставить в угол, лишить компьютера). То есть рассматривают его исключительно как меру карательную и применяемую после совершения нежелательного поступка.

Мне же больше нравится, как расшифровывает это слово психолог Александр Ефимович Алексейчик: как наказ, указание правильного направления. Тогда в наказании должны участвовать оба: и ребенок, и родитель. Если ребенок лишен компьютера, то и родитель тоже. Если ребенка посадили на определенное время на стульчик, то и родитель должен сидеть рядом. Если мы станем воспринимать наказание не как способ сделать больно, а как возможность чему-то научить, то смыслы сами собой поменяются. Чему может научить мама, бьющая своего ребенка ремнем за двойку? Исключительно тому, что ошибки нужно скрывать, их нельзя исправить, за ними всегда следует боль, и еще — что маленьких можно бить.

Современные родители уже не удовлетворены функцией «одеть, накормить». Мы хотим заботиться об эмоциональном благополучии и будущей успешности наших детей, хотим, чтобы они были счастливы. Желание есть, а опыта, как этого добиться, нет, и мы пользуемся методами, которые достались нам в наследство от наших родителей.

Представьте себе, что вы что-то запретили ребенку, например играть на компьютере (планшете, телефоне), и обнаружили, что он нарушил ваш запрет, да еще и скрыл это от вас. Какое, на ваш взгляд, наказание будет самым эффективным?

• Забрать (отключить) гаджет.

• Провести беседу о недопустимости лжи.

• Поставить в пример свое поведение в детстве, а вы были послушны.

• Вместе заняться чем-то таким, что ребенок любит делать.

• Лишить ребенка вкусняшек (то есть сладкого, общения с друзьями, прогулок, покупки игрушек, похода в кино и т. д.).

• Заставить делать что-то полезное, но неприятное, например убрать свою комнату.

• Выпороть.

Мало кто понимает, что наказанием может быть вечер, проведенный по-настоящему вместе с мамой, за общим делом, в совместности. А такая форма наказания, как совместная игра, не рассматривается совсем! Мы рассматриваем его как способ достучаться до своего ребенка — через боль, обиду, слезы. Хотим, чтобы плохой поступок запечатлелся и связался с неприятными воспоминаниями, делаем намеренно то, что ребенку неприятно, страшно или больно. Накричать, посадить на стульчик, лишить мультиков или сладкого. Чаще всего мы наказываем детей за те поступки, которые не позволяем себе, и за те качества, которые стараемся в себе изжить. Как ни парадоксально, но если маму в детстве ругали за медлительность, то нерасторопность собственного ребенка будет раздражать ее гораздо сильнее, чем женщину, у которой таких проблем не было. Потому что «медлительная» мама считает свои долгом преодолевать этот недостаток. А еще — она не допускает мысли, что с возрастом этот недостаток сгладится, а возможно, станет основой для успешной самореализации. Ей кажется, что устранить медлительность можно только через поторапливание, наказания, дедлайны. И, самое главное, она считает борьбу с медлительностью необходимой. В Средние века детей туго пеленали не для того, чтобы они крепко спали. Считалось, что иначе ножки и ручки у ребенка навсегда останутся кривыми, как при рождении. Порой и мы относимся к детям как к заготовкам будущего человека.

Уже доказано, что в стрессовой ситуации обучение происходит намного медленнее и с меньшей эффективностью. Значит, наказание и нравоучение проигрывают простой человеческой беседе или игре. Или совместному делу: посадить цветы, покрасить забор, пойти всей семьей в поход и здесь на практике учиться аккуратности, заботе о другом, чувству времени. К тому же то, на что мы обращаем внимание, в детях и развивается. Если часто говорить о неудачах, ребенок не будет стремиться к успеху, он для него станет чем-то неочевидным.

У Артема синдром Аспергера. Он очень внимательный, вдумчивый и нестандартно мыслящий ребенок. Настолько, что не справляется с заданием для детсадовцев «найди лишнее», хотя ему уже восемь. Если бы мама выбрала борьбу за стандартное мышление, чтобы Артему было легче в школе, она получила бы неуверенного в себе человека с низкой самооценкой. Но мама решила поддержать парня и сама занимается с ним олимпиадными задачами. Здесь Темино нестандартное мышление порой находит такие варианты, что его репетитор, кандидат математических наук, приходит в восторг. При этом Артем ходит в общеобразовательную школу. Его мама чутко приглядывается к сыну, учитывает его мнение, консультируется со специалистами. Общение и обучение — это живой процесс, который учитывает самые разные переменные, а у детей с ограниченными возможностями переменные настолько часто встречаются, что родители начинают относиться к ним как к закономерностям. Вот уж у кого действительно высокая толерантность к неопределенности и способность выдерживать неудачи раз за разом, год за годом! А еще они умеют радоваться тому, что есть.