Дэвид Брукс - Общественное животное. Тайные источники любви, характера и успеха

О чем вы будете говорить? Здесь все время приходится говорить о себе. Каждая моя речь посвящена мне самому. Каждая встреча, которую я провожу, посвящена мне. Каждая статья, которую мне суют под нос, – обо мне. Как только начнут писать о вас, все это коснется и вас тоже.

В то же время занятие наше сугубо коллективное. Вы ничего не сможете сделать в одиночку, а это значит, что время от времени вам придется отказываться от собственных идей, какими бы блистательными они вам ни казались, и говорить и делать то, что в наибольшей степени полезно для партии и команды. Вам придется стать братьями по оружию с людьми, которые вам не нравятся и никогда не понравятся, если вы дадите себе труд взглянуть на них трезво.

Вы не имеете права отрываться от партии и от людей, которым вы служите. Вам не следует торопиться, говоря о своей правоте, или слишком часто выказывать повышенный интерес. Вам придется поддерживать меры, которые на самом деле вам отвратительны, и возражать против вещей, которые вы лично считаете полезными. Вам надо будет притворяться, что, как только я выиграю, я смогу решить все проблемы и все контролировать. Вам придется делать вид, что предвыборные мифы – это чистая правда. Вам придется говорить, что наши соперники – это исчадия ада, что в случае их победы Америке придет конец. Всякое нарушение этого правила расценивается как угроза партийной солидарности, и это действительно так.

Вы попадете в кокон. Однажды я читал изумительную статью о жизни клещей. Клещ реагирует на стимулы только трех типов. Он распознает кожу, распознает температуру и распознает волосы. Эти три вещи составляют весь мир клеща. Когда вы войдете в наш бизнес, ваш мир съежится и одновременно начнет выводить вас из себя, доводить до безумия. Вас будут просить уделять самое пристальное внимание срочным новостям, которые на самом деле абсолютно неважны и не имеют никаких последствий, новостям, о которых вы забудете на следующий день.

Вам придется внимательно читать блоги 20-летних юнцов с их веб-камерами. Эти юнцы специально подобраны, чтобы освещать предвыборную кампанию. Эти ребята никогда в жизни не видели выборов и не представляют себе, что это такое на самом деле. Эти парни начисто лишены чувства истории, а кругозор у них как у хорька. В их присутствии вы не смеете высказывать нетривиальные мысли, все должно быть заранее приготовлено и отрепетировано. Не испытывайте новые идеи на публике.

Все эти вещи грозят уничтожить вашу способность оставаться честными хотя бы наедине с собой. Вы утратите способность отчетливо видеть мир и происходящие в нем события, под угрозой окажется цельность вашей личности. Тем не менее мы должны пережить весь этот театр абсурда, ибо он чреват самыми серьезными последствиями.

Когда вы окажетесь вместе со мной в Белом доме, объем ваших обязанностей удвоится, ибо в Белом доме любое решение является чрезвычайно важным. Оказавшись в Белом доме, мы перестанем безудержно заигрывать со страной. Мы получим возможность вести ее и воспитывать. Оказавшись в Белом доме, вы не захотите потерять ни секунды.

Когда мы окажемся там, мы не станем размениваться на мелочи, нас ждет успех на всех фронтах. Я отказываюсь быть робким президентом. Я стану великим президентом. У меня есть для этого нужные дарования. Я понимаю в политике больше, чем все американские политики вместе взятые. Я превосхожу их политическим мужеством. Мой девиз: «Это моя игра. Отдайте мне мяч».

На людей со стороны, на людей, не попавших в орбиту харизмы Грейса, эта речь могла бы произвести двойственное впечатление. Но Эрика и Гарольд находились в поле притяжения его ауры. В тот момент им казалось, что это самая яркая речь из всех, какие им приходилось до сих пор слышать. Речь дышала уверенностью в своих силах, удивительной житейской мудростью и преданностью делу. Они находились рядом с политиком всего несколько минут, но были целиком и полностью покорены его обаянием, и эта любовь – по крайней мере у Эрики – продлится целых восемь лет.

Гарольд никогда прежде не следил за предвыборными кампаниями, понятия не имел ни об организации опросов, ни о внутрипартийной стратегии. Прошло несколько дней. Эрика с головой погрузилась в организационную работу, но Гарольд продолжал барахтаться на поверхности, ничем особенным не занимаясь. Но он наблюдал и думал. С самого начала его поразили принципиальные разногласия между советниками Грейса. Некоторые из них считали, что главный принцип предвыборной кампании – пообещать избирателям как можно больше благ. Посулите избирателям политику, которая улучшит их жизнь, и за эту надежду вы получите их голоса. Хорошая политика по сходной цене.

Другие советники считали, что основная идея избирательной кампании – вызвать у избирателей бурные эмоции, выковать стихийные узы, связывающие команду кандидата и избирателей; внушить им надежду своим видением будущего; послать им сигнал: «Я – такой же, как вы. Я буду реагировать на события так же, как на них отреагировали бы вы сами, окажись вы на моем месте. Я буду таким, какими были бы вы сами». Цель политики – не защита чьих-то интересов. Цель политики – подогрев нужных эмоций.

Гарольд, учитывая его образование, воспитание и жизненный опыт, примкнул ко второй группе. Грейс в это время бился на праймериз [126] Праймериз (primaries) – первичные выборы, в ходе которых выбирается единый кандидат от политической партии. с твердым, как кремень, губернатором из Новой Англии – Томасом Галвингом. В политике они придерживались приблизительно одинаковых взглядов, поэтому борьба между ними свелась к битве социальных символов. Грейс был сыном водителя грузовика, но вел свою кампанию в лирическом, поэтическом стиле, склоняя на свою сторону представителей образованного класса, склонных к идеализму. На праймериз он раз за разом отвоевывал у Галвинга 20-25% голосов избирателей с университетским образованием. На первых десяти праймериз Грейс, кажется, старался проводить митинг не далее чем в 50 ярдах от кабинета проректора местного университета. Грейс не просто предлагал программы. Он как бы делился жизненным опытом. Он предлагал надежду вместо страха, единство вместо раздоров, рассудительность вместо опрометчивости. Месседж был ясен: «Жизнь прекрасна, наши возможности безграничны. Нам надо лишь сбросить путы прошлого и вступить в золотой век завтрашнего дня».

Семья Галвинга жила в Штатах уже триста лет, но он по-прежнему был воинственным и боевитым, словно первопоселенец. Он позиционировал себя как бойца, готового горой встать за интересы избирателей. По ходу кампании он превозносил такие штуки, как верность роду, и призывал людей «держаться вместе, сражаться вместе и защищать друг друга до последнего вздоха».