Сергей Белорусов - Очерки душевной патологии и возможности ее коррекции соотносительно с духовным измерением бытия

— И в церковной среде есть такие случаи. Процент, конечно, значительно, ниже, но распадаются церковные браки, уходят многодетные отцы к молодым любовницам, и это не единичные случаи. К вам на прием приходили с такими проблемами?

— Нет. Я знаю, что такие случаи есть, наверное, люди обсуждают эти проблемы с духовниками, кто-то, наверное, справляется с искушением, кто-то падает, согрешает, но почему-то люди не осознают это как психологическую проблему. Два раза приходили женщины, влюбленные в своих духовников. У одной духовник был женатый батюшка, у другой — монах, обе понимали, что такие отношения невозможны, но чувствовали физическое влечение, воспринимали это как психологическую проблему и шли за помощью ко мне как к воцерковленному психологу.

— Вы посоветовали поменять духовника?

— В одном случае я посоветовал в течение года с ним не видеться. Основа аскетического искусства — воздержание. Вот я и посоветовал: воздержись от общения с духовником, к которому ты испытываешь такие чувства; ты о нем помнишь, поминаешь его в молитвах, но не видишь и не слышишь. Поскольку у женщин в таких влечениях преобладает романтическая фантазия, а не плотское влечение, то я надеюсь, что душевная страсть, не подпитываемая плотским лицезрением и дрожью голоса в беседах, пройдет, и она сможет вернуться к этому священнику без недолжных мыслей и влечений, а только как к духовнику.

— Говоря о блуде, нельзя не коснуться и гомосексуализма. В современном мире к нему всё чаще относятся как к норме, с чем христиане, конечно, не могут не согласиться. Но нельзя и не считаться с научными открытиями. Теперь и врачи, и психологи признают, что есть люди, у которых такая ориентация — не результат чьего-то совращения или их личной распущенности, а она предопределена их природой.

— Конечно, такие люди есть, и им я могу посоветовать то же, что людям с традиционной ориентацией. Да, у тебя такое влечение, оно природное, но знай, что если ты будешь ему следовать на практике, поступишь по природе, но против духа. Апостол Павел пишет: «Не обманывайтесь: ни блудники, ни идолослужители, ни прелюбодеи, ни малакии, ни мужеложники, ни воры, ни лихоимцы, ни пьяницы, ни злоречивые, ни хищники — Царства Божия не наследуют» (1 Кор., 6, 9—10). Это не больший грех, чем блудная связь с человеком противоположного пола, но и не меньший.

Самоубийство молодых, только начинающих жить людей — это желание избавиться от страдания, это желание привлечь внимание к своим проблемам, чувствам, мыслям, или это все-таки всегда результат физического или душевного нездоровья?

— Я думаю, что самоубийства, которые являются результатом болезни, следствием биохимических изменений в коре головного мозга, когда человек уже не осознает своих действий — по сути, самоубийствами не являются, это особенный феномен. Это проблема медицинская, проблема врачей, которые вовремя не углядели болезнь, не успели помочь. Мы ведь знаем, что душевнобольных самоубийц Православная Церковь отпевает и хоронит по тому же чину, что и всех христиан.

Совсем иное дело — суицид, предпринятый при опознавании реальности такой, какая она есть. Здесь другая клиника, другая тематика, другое содержание. Если говорить о молодежи, то существует еще одна очень важная причина, которая не была упомянута вами. Для молодого человека во многом, а для ребенка — так почти всегда — суицид воспринимается не как уход, а как вход во что-то, как разновидность некоего путешествия за грань сознания.

У молодого человека обычно недостаточна сцепка с реальностью, отсутствует здравый смысл, здравое ощущение бытия. И для него грань между фантазией, сказкой и реальностью — хрупка и очень преходяща. Для ребенка всё как бы понарошку: «Я закрою глаза — меня нет», «Я пойду удавлюсь — в зрослый что-нибудь сделает. Да, я знаю, это плохо, я просто пошалю». И для многих совсем молодых, в силу недостатка простого жизненного опыта и несклонности к рефлексии, то есть самоосознанию, суицид является либо шалостью, либо приключением. Ведь глубинные человеческие вопросы «Кто я? Откуда я? Зачем я?» мало кто задает себе в 10 лет. Но вот ответы на эти вопросы в 16—17 лет уже могут привести к суициду, и тут мы уже переходим к тем причинам, которые перечислили вы.

В психологии все мотивации принято делить на две большие группы. Все, что мы совершаем в мире, мы делаем по двум механизмам: либо от чего-то, либо для чего-то. Таким образом, и суицид может быть сделан либо от чего-то, чтобы что-то прекратить, скажем, прекратить ситуацию невыносимых страданий; а может быть сделан для чего-то — например, чтобы посмотреть, что там за гробом — раз; пытаться доказать, как инженер Кириллов романе «Бесы», что человек свободен — два, наконец, возможность взять и уйти без всяких оправданий, без всяких причин — просто потому, что так захотелось, ни перед кем ни расшаркиваясь. То есть, суицид может быть эмоциональным, может быть мировоззренческим, а может быть просто как «ловля кайфа».

— По последней статистике, у примерно 30% молодых людей были суицидальные мысли. Можно ли сказать, что мы наблюдаем битву за человеческую душу, которая может быть выиграна, если человек преодолевает суицидальные мысли, и проиграна, если он им поддается, что происходит, если в его жизни нет духовного наполнения, если человек лишен каких-либо знаний о Боге или сам закрыл свою жизнь от Бога?

— Несомненно. Но я бы усложнил этот вопрос. Что есть суицидальные мысли, и всегда ли это плохо? Если под суицидальными мыслями понимать вопрос «А не прекратить ли мне эту мучительную маетную, суетную, полную неудобств жизнь?» и всякий раз давать на него позитивный ответ и выбирать жизнь — то это есть признак духовного роста и духовного бодрствования. Поэтому само по себе возникновения суицидальных мыслей для меня как психолога, психиатра, психотерапевта не является признаком патологии, а скорее признаком высоких духовных задатков в человеке. А способность всякий раз отвечать «Да» на вопрос «стоит ли мне жить?» — отвечать убедительно, позитивно, творчески, является для меня вообще поводом любоваться таким человеком. Потому что не задаваться вопросом — это удел автомата; удел человека — думать и сомневаться.

Но излишняя фиксация на этом вопросе действительно вредна: силы зла и соблазна, силы Князя мира сего могут, конечно, на этом паразитировать и развиваться, приводить к навязчивому кругу сомнений, и тогда, если человеку нечего противопоставить, он оказывается духовно незащищенным, и может произойти беда. Духовно незащищенным он может оказаться просто даже не будучи информированным о том, много ли сейчас таких, как он.