Джули Кинг - Как говорить, чтобы маленькие дети вас слушали. Руководство по выживанию с детьми от 2 до 7 лет

– Это хороший пример того, что выбор не всегда работает, – сказала я. – Когда ребенок испытывает сильные эмоции по отношению к чему-либо, он скорее всего не готов выбирать. Ему нужно, чтобы сначала признали его чувства. Что вы скажете бедному ребенку, который должен проглотить этот гадкий сироп? – обратилась я к слушателям.

– Да уж, лекарство действительно отвратительное.

– Понимаю, этот вкус нравится тебе меньше всего на свете.

– Почему они не могут сделать так, чтобы у лекарства был вкус пиццы?

– Доктору следовало бы самому выпить это, прежде чем назначать ребенку! Он бы, наверное, тоже выплюнул!

– Лаааадно, – засмеялась Анна. – Но вы должны понимать, что мне все равно нужно заставить ребенка выпить лекарство. То, что вы предлагаете, поднимет ему настроение, но не факт, что он выпьет эту гадость.

– Вы правы, это лишь первый шаг, – сказала я. – Но очень важный. Он поможет ребенку настроиться для общения с вами. Вы можете сказать, например: «Да, сложная ситуация. Как же нам справиться с ней? Лекарство противное, но… Нам нужны идеи, предлагай!»

Анна усомнилась:

– Попробую, но если не сработает, я позвоню вам и приглашу к себе, чтобы вы сами дали моему сыну лекарство.

Руку подняла Сара:

– У меня есть предложение. Джеки не выносит лекарства в виде сиропов. Когда у него была болезнь Лайма, он понял, почему нужно принимать антибиотики, но чаще всего получалось так, что он тут же выдавал всё обратно. В конце концов я попросила доктора выписать таблетки. Они обычно не назначают таблетки маленьким детям, но в данном случае доктор решил попробовать. Я положила таблетку в ложку, сверху прикрыла шоколадным мороженым, приготовила другую ложку мороженого, на закуску, и мой сын смог проглотить лекарство.

– И все-таки не забывайте об игре, – сказал Майкл. – У сына моего приятеля было расстройство желудка, и он должен был пить эти очищающие растворы стаканами, каждый день, целую неделю. Сначала ребенку нравилось, но через пару дней надоело, и он отказался принимать лекарство. Родители попытались применить метод, который используют тренеры в спорте: «Давай, парень, просто выпей! Еще глоток за свою команду!» – но это почти не помогло. Я пришел к ним, взял бутылку с лекарством и сказал: «Посмотрите-ка, новое лекарство для Томми, и, говорят, оно волшебное. Томми, сделай маленький глоток, чтобы я мог посмотреть, как оно действует». Он проглотил немного, а я притворился, что вижу, как лекарство путешествует по его телу: «Ого! Я вижу, как микстурка проходит по твоему горлышку. Ну-ка, еще глоток!» В этот раз ребенок проглотил побольше, и я проговорил, показывая пальцем: «Ничего себе, я видел, как микстура прошла по пищеводу и попала в живот. Покажи-ка еще раз!» Ребенок решил, что это забавно, и сделал большой глоток. «Теперь лекарство дошло до твоих коленок! Интересно, сможешь ли ты выпить достаточно, чтобы оно попало в пальцы ног?» Родители хотели нанять меня, чтобы я приходил каждый вечер и проделывал этот трюк.

Я пыталась применять решение проблем, но получилось не так, как я рассчитывала. Чтобы найти подход к Антону, я разделила его чувства: «Эти лекарства есть за что ненавидеть». В ответ я выслушала о малейших нюансах вкуса, и даже кое-что записала. Рвота, сыр с плесенью, грязные носки – это про запах. Потом я сказала, что не знаю, как поступить, поскольку лекарство нужно выпить, чтобы не разболеться еще больше. «Какие у тебя идеи?» – спросила я. Я предложила мороженое, но Антону больше всего понравилась другая идея: он попросил, чтобы я дала ему микстуру, пока он будет играть в любимую игру на своей приставке. Мы так и сделали, и все прошло великолепно. Мой сын просто откинул назад голову и открыл рот, а потом продолжил игру.

Проблема заключалась в том, что на следующее утро он опять отказался принимать лекарство. Я ужасно разозлилась и закричала: «Мы должны это сделать! Ты не можешь без лекарства!» Конечно, он тут же истерически зарыдал. В конце концов Антон проглотил лекарство, но я не думаю, что это было моей чистой победой.

Когда у меня было время поразмыслить, я поняла, почему потерпела неудачу. Антону нравилось сидеть рядом со мной, обсуждая проблему. Должно быть, он думал, что мы будем заниматься этим каждое утро! Я поговорила с ним и объяснила, что нам нужно найти решение, которое будет выполняться в течение всей этой недели, потому что я не могу опаздывать каждый день на работу. Антон согласился (ого!), и остаток недели прошел гладко.

Когда Дэну было несколько месяцев, визиты к врачу проходили без осложнений. Но примерно в два года мой сын стал активно сопротивляться, когда к нему прикасались незнакомые люди. Или те, кого он знал недостаточно хорошо. Например, он вздрагивал, когда соседка, прекрасная женщина, обнимала его. Естественно, он впадал в истерику, когда доктор нажимал ему на живот, выслушивал его сердце или смотрел горло. От одного вида стетоскопа Дэна корежило. А доктор вел себя так, словно никогда не видел таких «несговорчивых» детей. Он приказал мне: «Держите его крепче, прижмите ему руки!» Дэн орал, пытаясь вырваться. Выглядело все это ужасно.

Я попросила перевести нас к более дружелюбному педиатру, и через какое-то время мы попали к доктору Б. Как же нам повезло! На приеме мой сын смеялся, не умолкая. Когда доктору Б. нужно было прикоснуться к Дэну, он корчил ему рожицы. К фонарику, которым доктор светил в горлышко, была прикреплена маленькая игрушечная рыбка, которая выдавала глупые «комментарии» обо всем, что видела внутри. Я была в восторге: человек получил серьезное медицинское образование, но не растерял умения веселиться. В этот день победила игра!

В пятницу мы с Ашером пришли к педиатру на плановый осмотр. Кроме того, ему исполнилось пять, и надо было сделать две прививки. Он был в ужасе, но стерпел, когда медсестра сделала первую прививку. Но на большее его не хватило. Ашер плакал и вопил, не позволяя медсестре уколоть его второй раз.

Она вышла из кабинета, и я сказала:

– Как больно!

Ашер прокричал:

– Даа!

– Тебе не нравятся уколы!

– Даа!

– Ты больше не хочешь!

– Никаких уколов! Я не дамся! – Он вздрагивал и всхлипывал.

Некоторое время я укачивала его, а потом сказала:

– Мне бы тоже хотелось, чтобы тебе больше не делали уколов, ведь это так больно. Но дело в том, что медсестра должна уколоть тебя еще раз. И как нам быть?