Карл Юнг - Дух Меркурий

Как и планетный дух Меркурия, дух Сатурна «весьма пригоден для сего деяния» [185] «Convenientior planetarum huic open, est satumus» (Liber Platonis quartoгит в: Theatr. chem., 1622, V, p. 142 и 153). . Мы знаем, что одна из манифестаций Меркурия в алхимическом процессе превращения — лев, иногда зеленый, иногда красный. Кунрат называет это превращение «выманиванием льва из пещеры горы Сатурновой» [186] 1. с., р. 93. . Лев издавна и прежде всего ассоциировался именно с Сатурном [187] Preller, Griechische Mythologie I, p. 43, Amn. . Он — «Leo de tribirCatholica» [188] Khunrath, 1. с., р. 93. (парафраза «leo de tribu David» — аллегории Христа! [189] Христос как лев в Ancoratus Епифания и как «львенок» у Григория, In septem Psalmos penitentiales expositio, Ps, 5, 10 (Migne, P. L. XXXIX, col. 609). ). Кунрат именует Сатурна «львом зеленым и красным» [190] Von hyl. Chaos, p. 196. . В гностицизме Сатурн — верховный архонт, львиноголовый Иалдабаоф, «Дитя хаоса» [191] Cp. Bousset, Hauptprobleme der Gnosis, p. 10, 321, 352. . Но на алхимическом языке «дитя хаоса» — это Меркурий [192] По поводу Сатурнова дня как завершающего дня творения см. с. 69 настоящего исследования. .

Связь и тождество с Сатурном важны потому, что последний — не просто maleficus [злодей], но обиталище самого дьявола. Даже будучи первым архонтом и демиургом, он получил в гностицизме не самую лучшую репутацию. Согласно одному каббалистическому источнику, с ним ассоциировался Вельзевул [193] Codex Parisiensis 2419, fol. 277', цит. в: Reitzenstein, Poimandres, p. 75. . В «Liber quartorum» он назван «злым» (malus [194] Theatr. chem. (1622) V, p. 155. ), и еще Милиус утверждает, что Утренняя звезда (Lucifer) упала бы с неба, когда бы Меркурий очистился [195] Phil. ref., p. 18. . Современная (начало XVII в.) рукописная заметка на полях одного из находящихся в моем распоряжении трактатов поясняет термин sulphur (мужской принцип Меркурия [196] Sulphur — это «ignis occultus in Mercurio» [сокрытый огонь в Меркурии]. (Bemardus Trevisanus, De chemico miracuto в: Theatr. chem., 1602, I, p. 793). Sulphur идентичен Меркурию: «Mercuriale hoc sulphur Sulphureusque S». (Brevis manuductio в: Mus. hem., p. 788.) ) словом «diabolus». Если Меркурий и не сам злой дух как таковой, то по крайней мере несет его в себе, т. е. безразличен в моральном отношении, добр и зол, или, по выражению Кунрата, «beneficus cum bonis, maleficus cum malis» [197] Поэтому, считает Кунрат, нам нужно молить Бога о «Spiritus Discretionis», дабы он научил нас различию между добром и злом (Hyl. Chaos, p. 186). (добр с добрыми, зол со злыми). Но еще точнее сущность его определяется тогда, когда он понимается как процесс, начинающийся злом и кончающийся добром. Одна в литературном отношении довольно жалкая, но колоритная поэма из «Verus Hermes» (1620) следующим образом резюмирует этот процесс:

В этой поэме Меркурий описывает свое превращение, которое одновременно означает мистическое превращение алхимика (artifex) [199] См. об этом в моей книге «Psychologic und Alchemic». , ибо не только фигура, или символ, Меркурия есть проекция коллективного бессознательного, но и то, что с Меркурием происходит. Это, как легко можно вывести из вышеизложенного, проекция индивидуационного процесса, который, будучи естественным психическим процессом, протекает и без участия сознания. Если же сознание все-таки принимает в нем участие, то процесс всегда сопровождается эмоциями, присущими религиозному переживанию или озарению. В опыте подобных переживаний — корень и причина отождествления Меркурия с Премудростью (Sapientia) и св. Духом. Вполне вероятно поэтому, что еретическое течение, начавшееся с евхитов, павликиан, богомилов и катаров и развивавшее учение о Параклете в духе основателя христианства, получило дальнейшее продолжение в алхимии, частью бессознательно, частью в завуалированном виде [200] Например, вполне возможно, что любопытное обозначение алхимиков у Иоанна де Рупесциссы как «les poures homines evangelisans» восходит к perfecti и pauperes Christi катаров (La Vertu et la propriete de la quinte essence, Lyon 1581, p. 31). Рупесцисса (Jean de la Roquetaillade) жил примерно в середине XIV в. и выступал с критикой церкви и клира (Ferguson, Bibliotheca chemica II, р. 305). Процессы над катарами продолжались до середине XIV в. .

Мы уже столкнулись с рядом алхимических высказываний, которые ясно показывают, что характер классического Гермеса был более чем верно воспроизведен в фигуре Меркурия. Отчасти это бессознательное повторение, отчасти спонтанно воспроизведенное переживание; наконец, это и вполне сознательная сверка с образом языческого бога. Так, Михаил Майер, несомненно, сознательно намекает на o5riyo<, (указующего путь Гермеса), когда говорит, что в своем peregrinatio (мистическом странствии) обрел статую Меркурия, указывающую путь в рай [201] Symbolae aureae mensae, p. 592 f. ; и он имеет в виду Гермеса-мистагога, когда вкладывает в уста Эритрейской сивиллы такие слова (о Меркурии): «Он сделает тебя свидетелем мистерий Бога (Magnalium Dei) и таинств природы» [202] 1. с., р. 600. . И в другом тексте Меркурий как «divinus Ternarius» назван источником откровения божественных таинств [203] Domeus, De transmut. met. v. Theatr. chem. (1602) I, p. 621. ; в форме золота он понимается как душа арканной субстанции (magnesia) [204] Khunrath, Hyl. Chaos, p. 233. или как оплодотворитель философского древа (arbor sapientiae) [205] Riplaeus, Duodecim portarum, p 124 ff В «Epigramma Mercuno philosophico dicatum» [206] Mus herm , p 738 Меркурий именуется посланцем богов, герменевтом (толкователем) и «Тевтием» (Тотом) египетским Михаил Майер рискнул даже связать его с Гермесом Киллением, назвав «Arcadium hue mvenem miidum, mmiumque fugacem» (этим вероломным и чересчур уклончивым аркадским юношей) [207] Symbolae aureae mensae, p 386 В Аркадии имелось святилище Килления — итифаллического Гермеса В схолиях к «Золотому трактату» Меркурий прямо назван «Cyllenius heros» [208] Tract aureus cum scholns в Theatr chem (1613) IV, p 761 Слова «infidus mmiusque fugax» вполне могли бы относиться и к Эросу И действительно, в «Химической свадьбе» Христиана Розенкрейца Меркурий предстает в облике Купидона [209] Также в облике (указующего путь) отрока и «древнего сына матери» , который в наказание за любопытство, проявленное адептом Христианом при посещении Госпожи Венеры, ранит тому руку своей стрелой Стрела эта — «telum passioms» (дротик страсти), атрибут Меркурия [210] Cantilena Riplei в Opera, p 421 ff Меркурий — «Sagittarius» (стрелец), причем такой, который «стреляет без лука» и которого «не сыскать на всей земле» [211] Introitus ар в Mus herm, p 653 —те, очевидно, его следует представлять себе как демона В Таблице символов [212] Theatr chem (1602) II, p 123 Пенота он ассоциируется с нимфами, что наводит на мысль о пастушеском боге Пане Его сладострастие выявляется на одном рисунке из «Tnpus Sendivogianus» [213] Sendivogius, Tnpus chemicus Речь Меркурия, p 67 , где он изображен на триумфальной колеснице, запряженной петухом и курицей, а позади него можно видеть пару нагих любовников, слившихся в объятии В этой связи можно также упомянуть о множестве довольно-таки непристойных изображений coniunctio в старых печатных изданиях, которые зачастую сохранялись именно благодаря этим картинкам, расцениваясь как чисто порнографические Равным образом к этой сфере ^Oovioq (хтонического Гермеса) относятся встречающиеся в старинных манускриптах изображения экскреторных актов, включая рвоту [214] Например, Codex Rhenovacensis, Zurich, и Codex Vossianus, Leyden Меркурий воплощает то «непрерывное сожительство» [215] Об этом мотиве см Symbols der Want/lung [Par 306, 308 и 318, Anm 16] , которое в наиболее чистом виде представлено в тантристском учении о Шиве и Шакти Ведь связи греческой и арабской алхимии с Индией вполне вероятны Райценштайн [216] Alchemisfische Lehrschnften und Marchen bet den Arabem, p 77 f приводит повесть о Падманабе из турецкой народной книги о сорока визирях, которая может датироваться эпохой Моголов. Уже в первые века нашей эры в южной Месопотамии заметны индийские религиозные влияния, а во II в до Р. Х в Персии существовали буддийские монастыри В царском храме Падманабхапуры в Траванкоре (примерно XV в ) я обнаружил два рельефа с изображением совершенно не индийского по виду senex ithyphallicus с крыльями. На одном из изображений он стоит по пояс в чаше Луны Невольно вспоминается крылатый итифаллический старец, который, по представлениям ипполитовых гностиков, преследует «синюю» (или «на пса похожую») женщину [217] icuavoeioT) или Kwoei8r| Hippolytus, Elenchos, V, 20, б прим , и 7, p 122 Вендланд (издатель текста) принимает второе чтение Алхимические эквиваленты этой странной мифологемы поддерживают обе возможности Пес как Логос, психопомп и «films cams coelici colons» [песий сын небесноголубого цвета] = Меркурию Киллений тоже упоминается у Ипполита [218] Elenchos, V, 7, 29, p 85 как тождественный, с одной стороны, Логосу, с другой — злобному Корибанту, фаллосу и демиургическому принципу вообще [219] Аналогичная этому двойственному пониманию Меркурия попытка постичь и выразить душевно переживаемую парадоксальность Первопричины обнаруживается в синкретических воззрениях наассенов Здесь я должен ограничиться лишь этим указанием, не вдаваясь в подробности Один из аспектов этого темного Меркурия — инцест между матерью и сыном [220] См Psychologie und Alchemic ; исторически его можно объяснить влиянием мандаизма, где Набу (Меркурий) и Иштар (Астарта) образуют сизигию Астарта почиталась как богиня-мать и богиня любви на всем Ближнем Востоке, и повсюду с ее культом был неразрывно связан мотив инцеста Набу — «мессия лжи», который наказывается за свою порочность и держится Солнцем в заточении [221] См Bousset, Hauptprobleme der Gnosis, p 43, 55 и 142 Итак, не приходится удивляться постоянным напоминаниям наших текстов о том, что Меркурий «in sterquilinio invenitur» (обретается в навозной куче),— только к этому добавляется ироническое замечание о «многих, которые рылись в навозных кучах, да так и остались с пустыми руками» [222] Ros. phil. в: Art. aurif. II, р. 243. .