Алис Миллер - В начале было воспитание

В октябре 1977 г. философ Лемек Колаковский был удостоен Премии мира Германского союза книготорговцев. В своей торжественной речи он подробно остановился на таком явлении, как ненависть, и в качестве примера привел захват террористами самолета авиакомпании «Люфтганза», который был угнан в Магаджио. Это событие тогда очень взволновало общественность.

По мнению Колаковского, у очень многих людей напрочь отсутствует чувство ненависти . Он утверждает, что человек может жить вообще без ненависти. Неудивительно, что об этом говорит именно философ: для многих философов человеческое бытие идентично сознательному бытию. Но для психоаналитика, ежедневно сталкивающегося с феноменами подсознания и понимающего, к каким тяжким последствиям приводит игнорирование его роли, отнюдь не бесспорно, что люди делятся на добрых и злых, любящих и ненавидящих. Он знает, что моральные ценности часто всего лишь ширма. Ненависть — нормальное человеческое чувство , а чувства еще никого никогда не убивали. Разве есть более адекватная реакция на зверское обращение с детьми, насилие над женщинами, пытки невиновных, чем гнев или ненависть, тем более, когда неясны мотивы таких действий? Человек, которому с самого начала родители дали возможность проявлять ярость и гнев, реагировать на несовершенство жизни, запомнит, что его отец и мать способны к эмпатии, и в дальнейшем сможет без помощи психоаналитика разобраться в своих чувствах. Правда мне такие люди пока не попадались. Зато те, с кем я общалась, вынуждены были скрывать свои чувства и потом, сами того не замечая, отыгрываться на других людях. Помимо всего прочего, либо у них, либо у их детей развивался синдром навязчивого повторения, в структуре личности появлялась установка на разрушение. Часто они годами были вынуждены лечиться от различных соматических заболеваний, имевших психическую природу. Иногда они страдали от тяжелых депрессий. Но все эти симптомы исчезали, как только они получали возможность испытать на сеансах психоанализа зародившееся еще в раннем детстве чувство гнева. Исчезал и страх обидеть кого-либо, выражая свой гнев. На примере Адольфа Гитлера хорошо видно, что накопление ненависти в подсознании может побудить человека к истреблению миллионов людей. Но если человеку удается открыто выразить какое-либо свое чувство, со временем оно уступает место другому, и даже самая лютая, вполне осознанная ненависть к отцу не повлечет за собой убийства других людей, не говоря уже о геноциде. Но детские ощущения Адольфа Гитлера так и остались заключенными в его подсознании, и потому он с легкостью уничтожал людей, объясняя это тем, что «Германии нужно гораздо больше жизненного пространства», «евреи угрожают миру», а ему самому требуется «жестокая молодежь, без которой ничего нового не создать»... Список мнимых причин можно продолжать до бесконечности.

Чем же тогда объяснить, что, несмотря на все большее распространение знаний о психологии, две трети населения Германии выступают за телесные наказания? А что мы знаем об оставшейся одной трети? Сколько родителей избивают своих детей, прекрасно понимая, что этого делать нельзя? Сложившуюся ситуацию невозможно понять без учета следующих обстоятельств:

1. Для того, чтобы родители, издеваясь над детьми, эмоционально восприняли их ощущения, они должны сохранить в душе память о том, как тяжело было им в детстве переносить насилие. Но ведь им внушалось, что это вовсе не насилие, и было запрещено выражать свои чувства. Это означает, что родители не только могут, но иногда даже вынуждены бить и унижать своих детей, не замечая, что этим причиняют им боль.

2. Если человек, желающий быть честным с самим собой, не воспринимает сложившуюся в детстве ситуацию как трагическую, идеализируя своих родителей, ненависть, накопившаяся в подсознании, все равно найдет способ заявить о себе: развивается синдром навязчивого повторения. Такой человек по совершенно непонятным для него причинам будет создавать ситуации, в которых он будет мучить другого человека или же другой человек будет причинять ему боль. (У таких людей подсознательное желание причинить боль иногда сопровождается желанием испытать боль.)

3. Поскольку насилие над детьми, именуемое воспитанием, в обществе считается нормой, дети прекрасно подходят для того, чтобы срывать на них злобу и ненависть.

4. Поскольку практически все религии запрещают детям отвечать гневом на жестокое обращение родителей с ними, то в дальнейшем раскручивается спираль насилия, жертвой которого становятся последующие поколения.

По мнению социологов, в обществе не было бы табу на инцест, если бы сексуальное влечение к близким родственникам не было бы естественным чувством. Поэтому такое табу присуще всем народам, имеющим достаточно развитую культуру, и воспитание ребенка в этих культурах немыслимо без привития ему соответствующих установок.

Видимо, некоторая агрессивность ребенка по отношению к родителям так же естественна, как и сексуальное влечение к близкому человеку, и здесь есть определенная проблема. Мне неизвестно, как она решается народами других культур, не обязанными следовать христианским заповедям, в том числе и заповеди, требующей почитать отца и мать; но, куда ни взгляни, повсюду чтут права родителей, и ни в одной культуре нет заповеди, требующей уважения к правам детей. Может быть, требование уважать родителей существует потому же, почему есть запрет на инцест? Может быть, за этим стоит соображение, что нужно как можно скорее привить уважение к родителям, в противном случае естественной реакцией детей на жестокое обращение будут ответное насилие или даже убийство?

Мы постоянно слышим о том, каким страшным насилием отмечено наше время. И все же есть некоторые тенденции, которые мне внушают оптимизм. Все чаще подвергают сомнению заповедь: «Возлюби отца своего и мать свою». Действительно, если она используется для того, чтобы родители сразу же смогли пресечь естественную и вполне оправданную агрессивную реакцию своего ребенка, то последнему не остается ничего другого, кроме как проявить ее в отношении своих детей, и возникает замкнутый круг. Таким образом, нарушение этой заповеди — уже само по себе значительный прогресс. Если дети поймут, что с ними проделывали родители, то они попытаются отомстить именно им. Имей, к примеру, Адольф Гитлер возможность в детстве открыто излить свою ярость на своего отца, миллионы людей остались бы живы.

Мой вывод о том, что именно жестокое обращение отца с маленьким Адольфом Гитлером породило в ребенке неутолимую ненависть, т.к. мальчик ничем не мог ответить, легко может быть неправильно истолкован. Мне могут возразить, что желания отдельного человека недостаточно, чтобы истребить миллионы людей, что не следует забывать об экономическом кризисе или об унизительных условиях Версальского договора. Все это так, но ведь убивали не «кризис» и не «условия», а люди, чьим беспрекословным повиновением гордились отцы.