Альберт Налчаджян - Фрустрация, психологическая самозащита и характер. Том 2. Защитные механизмы, самосознание и характер

«Что будет, пусть будет», – иногда говорят в подобных случаях. Это уже свидетельство готовности и в будущем оказаться в сходных неприятных ситуациях, и обещание, даваемое самому себе не волноваться, как прежде.

Б. Этнолингвистический аспект. – На основе вышесказанного мы выдвигаем следующую гипотезу: в каждом национальном языке имеется набор таких интеллектуализаций и рационализаций (а также психо-логических структур, на основе которых можно создать новые суждения этого рода), которые предназначены для содействия работе внутрипсихической изоляции . Эти лингвистические средства усваиваются индивидами в процессе социализации и, активизируясь в соответствующих ситуациях, принимают участие в защитных процессах.

Учась своему родному языку, каждый индивид, в числе прочего, учится также вербальным средствам психологической защиты, хотя человек и сам, имея соответствующие психо-логические структуры, может создать подобные суждения. В последних обесценивается та цель, которая не была достигнута; обесценивается и дискредитируется фрустратор; обесцениваются и вытесняются те эмоции, которые мы переживаем в таких случаях.

Выражения типа «Ничего!», «Не имеет значения», «Не придавайте этому значения» и т. п. созданы не для познания объективной реальности, они изобретены для обеспечения психологической самозащиты. Мы учим этому языку когнитивной психологической самозащиты своих детей с самых первых лет жизни. Но слишком упорное о последовательное обучение этого рода может стать препятствием на пути объективного познания мира, а тем более – самопознания.

Этнопсихолингвистика – это наука, потребность в которой велика. Она является разделом этнопсихологии. Одной из задач этнопсихолингвистики мы считаем выделение из языка и изучение тех выражений и изречений, которые созданы народом для специфических целей психологической защиты. Они выражают также определенные аспекты характера этноса, поскольку, согласно одной из концепций, предложенной автором настоящих строк в области этнической характерологии, систематическое использование определенных защитных механизмов является одним из путей формирования соответствующих блоков этнического характера. Аналогичное утверждение верно также относительно индивидов [374] См.: Налчаджян А. А. Этническая характерология. Ереван: «Огебан», 2001; его же: Когнитивная этнопсихология; его же: Этническая характерология, т. 2 – последние две книги – в рукописном состоянии. .

А. Диссоциация установок. – В психике каждой личности в течение жизни образуется много установок – сложных структур, состоящих из познавательного, эмоционального и поведенческого блоков. В связи с работой механизма изоляции особый интерес представляют те случаи, когда у личности относительно одного и того же объекта формируются две несовместимые установки. Например, человек в одной ситуации может быть демократом (а это не что иное, как специальная установка к определенной системе ценностей), а в другой – авторитарной личностью. Для того, чтобы его психическая деятельность не дезорганизовалась, эти несовместимые установки реализуются в различных социальных ситуациях, при исполнении различных социальных ролей. Именно поэтому мужчина в своей семье может быть демократом, а на месте службы – жестким авторитарным руководителем. Эти две ценностно-психологические системы (ценностные ориентации) у него функционируют раздельно, изолированно. Это и есть явление диссоциации установок.

Другим очень распространенным случаем диссоциации является наличие у личности двух систем морали: одна – для оценки поведения других людей, а вторая – для оценки собственной личности и ее поступков. Одним из следствий наличия у личности двух несовместимых систем моральной философии является то, что за совершение одного и того же поступка человек строго критикует другого, а себя – нет. Более того, для своего поступка он ищет внешних причин, которые будто бы заставили его поступить именно таким образом, а другого обвиняет в том, что сам виноват, утверждая будто внешние обстоятельства не играли существенной роли. Здесь мы видим действие основной ошибки (заблуждения) атрибуции. Специальный интерес представляют те случаи, когда человек не осознает наличие у себя таких несовместимых систем до тех пор, пока кто-либо не обращает его внимание на такую непоследовательность. Но те люди, в психике которых механизм изоляции действует активно, отклоняют такие указания и намеки, подключая также перцептивную защиту, и продолжают свою прежнюю активность.

Б. Временное расщепление «Я». – Те психологи, которые исследовали проституток, преступников и других лиц с отклоняющимся от основных социальных норм поведением, заметили любопытное явление: такие индивиды отчуждаются от одной из своих установок и соответствующей роли, воспринимая их как не принадлежащие им. Приводимый ниже пример покажет, о чем идет речь.

Психиатр Дж. Коулман приводит следующее самонаблюдение одной проститутки: «Я отдаюсь половому акту, так как в очень малой степени участвую в нем. Это просто нечто такое, что происходит со мной, в то время как моя мысль обращается на такие вещи, которые к этому не имеют никакого отношения. То, что происходит, ко мне не относится. Это происходит с кем-то другим, с женщиной, которая лежит на постели и имеет лишь неопределенную связь со мной. В это же самое время я мысленно считаю, смогу ли платить за новое пальто…» [375] Coleman J.C., op. cit., p. 106. . – Это, конечно, хороший пример того, к каким последствиям может привести работа механизма изоляции. Правда, в признаниях этой женщины заметно некоторое преувеличение расщепления своего “Я” от совершаемых действий.

Данный пример, и другие подобные случаи, требуют более тщательного психологического анализа. Дж. Коулман не заметил, что в ходе осуществления подобной психологической самозащиты у проститутки происходит расщепление «Я», в результате которого разделяются, по крайней мере, следующие психические образования: 1) телесное «Я», которое лежит на постели и играет определенную сексуальную роль с партнером; 2) наблюдающее «Я», которое замечает свое внешнее поведение, но одновременно мысленно производит другие психические операции (расчеты и т. п.). Мы видим, что, действующее как социальный актер «Я» отделилось от наблюдающего «Я», и они в значительной степени (но не полностью) отчуждены друг от друга. Нет сомнения, что подобное расщепление и отчуждение у некоторых лиц действительно имеют место и могут завершиться шизофренией.