Альберт Налчаджян - Фрустрация, психологическая самозащита и характер. Том 1. Защитные психологические механизмы и их генезис

Мы называем такое психическое состояние комплексной фрустрированностью , охватывающей почти всю структуру личности. В таких случаях одновременно блокируется утверждение «Я» и ряд других целей. Именно поэтому бывают неудачи, которые можно назвать оскорбительными. Они — результаты комплексной фрустрации личности.

Итак, оскорбление является фрустратором и вызывает гнев и агрессию оскорбленного человека. В таком случае должно вызвать некоторое удивление следующее очень часто наблюдаемое явление: когда люди дерутся, т. е. совершают физическую агрессию друг против друга, они одновременно стараются оскорблять друг друга ругательствами, обзывая унижающими словами и т. п. Но ведь когда индивиды А и Б дерутся и А говорит противнику оскорбительные слова, тем самым он, фрустрируя Б, усиливает его агрессивность. Не является ли такое поведение иррациональным? Ведь усиление агрессивности противника или врага в самом процессе борьбы означает способствовать мобилизации его сил в борьбе против себя!

Мы считаем, что такое, с виду иррациональное (даже глупое, вредное для самого себя) поведение сохраняется и воспроизводится по той причине, что оскорбляя Б, А усиливает собственную агрессивную энергию, вызывает в себе бóльшую злость.

Эйфория (от греческого euphoria — повышенное веселое, радостное настроение) — состояние благодушия и беспечности, не соответствующее объективным обстоятельствам, в которых находится человек. При эйфории у человека наблюдаются общее двигательное оживление, психомоторное возбуждение [184] См.: Краткий психологический словарь. Составитель Л. А. Карпенко. Под общей редакцией А. В. Петровского и М. Г. Ярошевского. М.: Политиздат, 1985, с. 402. .

Устранение фрустратора может быть реальным (например, при избавлении от опасности или при достижении большого успеха, наступившего после повторных неудач), или же воображаемым — как результат субъективно-искаженного истолкования событий. Эйфория возникает также при получении ложной, но крайне желательной информации.

Ясно, что личность сама, имея тенденцию психологической защиты, может создать ситуации для переживания положительных аффектов. Для этого весьма удобны механизмы проекции и рационализации. (Например, приписывая врагам поражение или болезнь, человек может попасть в эйфорическое состояние).

В условиях фрустрации у людей спонтанно включается ряд механизмов воздействия на собственные эмоции и формы их выражения, которые, безусловно, предназначены для психологической самозащиты. Эти явления уже исследуются в социальной психологии. Вкратце упомянем три из них.

1) «Квалифицирование» (Qualifying): возмущенный человек может улыбаться присутствующим для того, чтобы доказать, что спокоен. Другой вариант: он может напевать какую-нибудь веселую мелодию. Поскольку такие изменения поведения часто наблюдаются у фрустрированных лиц, которые пытаются скрыть свои подлинные переживания и адаптироваться к среде, то подобные феномены достойны исследования в рамках теории фрустрации и психологической защиты.

2) Модуляцией (modulating) называют процесс преобразования эмоций под воздействием социальных ситуаций. Например, таким преобразованиям подвергаются переживания тех, кто участвует в похоронах.

3) Наконец, еще одним способом эмоциональной самозащиты является фальсификация, т. е. выражение такого чувства, которого человек не имеет или, более того, когда переживает противоположное чувство. Например, очень обрадованный каким-то событием человек может выражать грусть, поскольку именно это чувство адаптивно в данной ситуации.

А. Проблема перехода от оскорбления к презрению. — Динамические переходы переживаний фрустрированного человека представляют значительный интерес для психологии личности. Только путем их исследования мы сможем понять подлинный ход психической жизни человека, и даже некоторые аспекты процесса формирования его характера.

Для того, чтобы понять, какую задачу мы здесь собираемся обсудить, приведем отрывок из романа Л. Н. Толстого «Война и мир».

После победы русских войск над дивизией французского генерала Мортье под предводительством Кутузова, 28 октября 1805 года, князя Андрея Болконского посылают в Брюнн, где находился двор австрийцев, чтобы он сообщил императору об одержанной победе. (Австрийцы тогда были союзниками русских).

В радостном настроении, гордый одержанной, пусть небольшой, победой, в то время как сами австрийцы потерпели одно поражение за другим, Андрей прибывает в Брюнн. Но его здесь ждали разочарования. Его представляют не императору, а военному министру, который к тому же заставляет его ждать в приемной.

«Через пять минут флигель-адъютант вернулся и, особенно учтиво наклоняясь и пропуская князя Андрея вперед себя, провел его через коридор в кабинет, где занимался военный министр. Флигель-адъютант своею изысканной учтивостью, казалось, хотел оградить себя от попыток фамильярности русского адъютанта. Радостное чувство князя Андрея значительно ослабело, когда он подходил к двери кабинета военного министра. Он почувствовал себя оскорбленным, и чувство оскорбления перешло в то же мгновение незаметно для него самого в чувство презрения, ни на чем не основанного. Находчивый же ум в то же мгновение подсказал ему ту точку зрения, с которой он имел право презирать и адъютанта и военного министра. «Им, должно быть, очень легко покажется одерживать победы, не нюхая пороха!» — подумал он. Глаза его презрительно прищурились; он особенно медленно вошел в кабинет военного министра. Чувство это еще более усилилось, когда он увидал военного министра, сидевшего над большим столом и в первые две минуты не обращавшего внимания на вошедшего. Военный министр опустил свою лысую, с седыми висками, голову между двух восковых свечей и читал, отмечая карандашом, бумаги. Он дочитывал, не поднимая головы, в то время как отворилась дверь и послышались шаги» [185] Толстой Л. Н. Собрание сочинений в 12 томах. Т. 3, М.: Изд-во «Правда», 1984, с. 190. .

Писатель тонко, как опытный психолог, заметил переход от оскорбления к презрению . Однако здесь хотелось бы выяснить, происходил ли в психике Андрея переход от одного состояния (оскорбленности) к другому состоянию (переживанию презрения), или же в подобных случаях каким-то образом оскорбление преобразуется (превращается) в презрение? Это важная и интересная проблема, и мы полагаем, что после появления презрения к человеку (или к сообществу, к австрийцам вообще) «чувство» оскорбления не исчезает совсем, оно частично сохраняется. Вопрос в следующем: может ли оскорбление порождать в психике переживающего его человека новое чувство — презрение, или же презрение возникает с помощью других механизмов и начинает жить рядом с оскорбленностью? Каким образом взаимодействуют эти два эмоционально-когнитивные состояния человека? (Они на деле не простые чувства, а сложные когнитивно-эмоциональный комплексы, к тому же имеющие свою динамику во времени). Они могут на очень долгий срок запечатлеваться в памяти человека.