Боб Буфорд - Секрет второй половины жизни. Когда закат становится расцветом

Голос искусителя твердил мне: «Добейся этого! Это твой шанс! Отбрось сомнения и осторожность! Другой такой возможности не будет!» Сделка, которую я собирался заключить, нарушала несколько законов гравитации делового мира. И хотя в случае положительного исхода я получил бы невероятно высокую прибыль, это было предприятие, обусловленное налоговыми соображениями, в совершенно незнакомой мне сфере. Внутренний голос предупреждал: «Жизнь вообще штука сложная. Держись знакомых вещей. Задействуй знания, накопленные с опытом».

Вернувшись в Вашингтон, я немедленно позвонил – чтобы сказать: проводите сделку без меня. Раньше я счел бы эту сделку проигранной. Сейчас я принимаю ее не как победу или поражение, но как очередной трансцендентный опыт, который помогает понять собственную суть и предназначение. Если вы вдруг обнаружите в себе похожую реакцию на потерю, быть может, все дело в том, что вы приближаетесь ко второй половине жизни.

Вторая половина моей жизни ознаменовалась отказом от абсолютной самоотдачи бизнесу. Не обязательно повторять мой путь, достаточно сделать собственную зрелость более значимой. К началу этой поры ваше отношение к работе может варьировать от «я так люблю свою работу, что готов делать ее даже бесплатно» до «я настолько ненавижу то, чем занимаюсь, что не буду заниматься этим ни за какие деньги». Мне повезло: я был довольно близок к первому варианту, но знаю, что многим людям гораздо ближе второй.

Помню одного парня, который работал на «холодных звонках» за прямые комиссионные – из тех, кто не заработает ни копейки, если что-нибудь не продаст. Оклада у таких людей нет, как нет и гарантии заработка – только настойчивый обход домов с попыткой убедить людей приобрести их товар. Этот конкретный молодой человек продавал всякую мелочовку, вроде того, что обычно представлено в универсамах и хозяйственных магазинах. Но он был молодцом и реализовывал столько, что обеспечил себе шестизначный доход. Это целый вагон и маленькая тележка безделушек! Как и большинство людей, занимающихся продажами, он работал энергично и с энтузиазмом. Настолько, что я как-то раз заметил, что ему, должно быть, очень нравится продавать.

– Ненавижу, – ответил он. – Но зато люблю получать деньги.

Я вспомнил, что по этому поводу частенько говорил мой сын Росс: «Я хочу жить, чтобы работать, а не работать, чтобы жить».

Мой род занятий требовал от меня лишь того, что я готов был отдать. В награду я получал огромное удовлетворение и немало денег. Ничто не приводило меня в больший восторг, чем выход на сделку, обсуждение деталей и празднование подписания договора. Мне нравилось разрабатывать стратегию оптимальной реализации проекта. Я получал от работы немало удовлетворения, и потому мне нелегко далось решение передать бразды правления другим людям. В каком-то смысле я лишал себя изрядной доли удовольствия, которое доставляла профессиональная деятельность.

Кому-то кажется, что их проблемы закончатся, если они бросят работу, как это сделал я. Но, положа руку на сердце, я считаю, что успешная вторая половина не должна начинаться с ненависти к собственной карьере. Середина пути вовсе не обязана проявляться как реакция на нечто отрицательное в вашей жизни, как не должна она быть и ответом на надежды и стремления. Одна из причин, по которой так много людей застревают в первой половине – в том, что они сосредоточены на тех самых крысиных бегах, а не собственном вкладе, талантах и призвании. Поэтому вместо планирования успешного перехода во вторую половину, которая позволила бы им больше времени уделять любимому делу, они прыгают в пропасть. Меняют работу. Начинают бизнес с нуля. Становятся независимыми. Сами по себе эти варианты не так уж плохи, но умоляю вас: остерегайтесь навязчивой мысли «убежать от всего». Суть второй половины жизни заключается не в этом. Я знаю людей, которые преодолели экватор и прекрасно себя чувствуют, работая на той же работе и планируя остаться там до самой пенсии.

Секрет успеха второй половины жизни не в смене рода занятий, а в трансформации мировоззрения и уклада.

При этом вы можете развивать новую карьеру или остаться верным своему делу. Но, как правило, выбор делается в пользу некоего промежуточного варианта.

Поскольку я из Техаса, мне поневоле пришлось узнать некоторые вещи о нефтяном бизнесе. Разумеется, я далеко не эксперт, но одно усвоил точно: нельзя просто выбрать точку на местности и начать бурить. Если хотите снизить риски, нужно сначала провести сейсморазведку – изучить ландшафт и понять, что вам может дать эта земля. Поскольку визуально нельзя оценить форму и размер подземных формирований, для проведения процедуры используется электронное оборудование, посылающее из различных точек некое подобие звуковых сигналов. Заключение о форме принимается после осмотра участка с различных перспектив.

В контексте второй половины жизни предметом сейсморазведки является сам процесс реорганизации собственной жизни – а он не подлежит количественной оценке.

Ваши мысли имеют нечеткий размер и форму, и угол обзора для их анализа крайне ограничен, поэтому нужно опросить человек шесть или восемь, чтобы узнать их мнение. Их «звуковой датчик» отразит часть картины, которую вы прежде не видели. В конце концов даже самые рудиментарные и размытые аспекты обретут очертания. Так вы, по крайней мере, поймете, стоит ли начинать бурение.

Вам может показаться, что как только я определился с содержимым шкатулки, то сразу же передал бразды правления компанией подчиненным и безмятежно удалился в поисках новых, более спокойных драконов, которых еще предстояло убить. Поверьте, это было бы серьезной ошибкой, несмотря на мое финансовое благополучие, дававшее некоторое право на промах. Я тоже провел сейсморазведку и выяснил, что обладаю определенными способностями для работы с общественными организациями, и еще – что мне безумно нравится работать в этой сфере. Я мог бы продолжать трудиться над тем, что уже создал, ведь это было гарантией непрерывного успеха. Но я уже познал его вкус – теперь моей целью была значимость. Я искал что-то, что позволило бы мне глубже понять и собственную сущность, и сущность содержимого моей шкатулки.

Собственное предприятие в области кабельного телевидения больше не казалось мне основным источником значимости. Не казалось оно таковым и моему наставнику, Майку Ками. Совет, который он мне дал, был предельно прост, хотя я и не был к нему вполне готов: «Продай свою компанию и вложи вырученные деньги в миссионерские проекты, о которых ты говорил». Я сидел, как громом пораженный – настолько неожиданным было это предложение. Вид у Линды был не менее обескураженный. Я практически видел стереотипные образы проповедников, миссионеров и монахов, мелькавшие у нее в голове. Неужели нам суждено было стать четой благотворителей, раздававшей всем свои деньги до тех пор, пока наш кошелек не опустеет? Или же нам придется одеваться, как другие священнослужители и их супруги? Неужели наша прежняя жизнь, от которой мы получали удовольствие, внезапно подошла к финальной черте, где нас ждала только бедность?