Тобиас Эш - Код самоисцеления. Как голова может вылечить тело [litres с оптимизированной обложкой]

Сегодня мы должны еще более осторожно обращаться со своими романтическими представлениями о традиционной китайской медицине, аюрведе и прочих подобных учениях. Когда мы посмотрим на них более трезвым, исследовательским взглядом и узнаем, какие лекарства предпочитают люди в странах, где возникли эти методы, тогда у нас в самом деле появится выбор! Но при изучении западного и восточного подхода к лечению не стоит раскрашивать мир в черно-белые тона ни в том, ни в другом случае. Ведь многие средства, в том числе из азиатских или традиционных систем, не случайно успешно пережили тысячелетия и до сих пор исследуются с применением современных методов, которые часто подтверждают эффективность того или иного лекарства или процедуры. Любая медицина, если искусственно разорвать ее связь с культурой и поместить в неестественное экспериментальное пространство (где она покажет себя как весьма заурядное, хоть и эффективное средство), не будет оценена в соответствии с ее критериями. Это часто создает научно-медицинскую дилемму.

При этом эффективность (если она выявлена в реалистичных условиях) сама по себе не свидетельствует о наличии некоего действенного механизма и не дает научного объяснения того, как работает метод, средство или процедура. Может быть, в конкретном случае сыграло важную роль время, уделенное врачом пациенту; может быть, на него повлияла обстановка и все «прибамбасы», которые часто определяют действенность лечения. Натуропатия, комплементарная медицина и т. п. обычно требуют больше времени, а прием обычного врача в среднем ограничен интервалом от 6 до 9 минут.

В нашей системе здравоохранения время – деньги, а терпение часто считается иностранным словом и под ним понимают вовсе не ожидание пациентов в приемной. Методы, на применение которых уходит больше времени, чем требуется для выписки рецепта, часто имеют не самую хорошую репутацию, даже если они не ведут ко многомиллиардным издержкам. Деньги – слабый аргумент, и все же это не причина отказаться от комплементарного или интегративного понимания медицины.

Долгое время даже сами врачи считали те взаимосвязи, которые мы рассмотрели в первой части нашей книги, оторванными от реальности, видя в них опасную эзотерику и бездоказательное надувательство. Между тем уже долгое время существует концепция, согласно которой при инфарктах, болях в спине или инфекционных болезнях речь идет не только о физиологических, материальных, телесно обусловленных факторах, устраняемых посредством внешнего вмешательства и/или приема лекарств. Психику и дух нельзя отделить от тела и направить на рассмотрение коллегам из отделения психологии, психотерапии и психиатрии, а тем, кто работает с психическими расстройствами, нельзя игнорировать тело пациента. Не только во время выздоровления, то есть в процессе самоисцеления, но и при риске заболевания влияние связей «тело – дух» чрезвычайно высоко. Тот врач, который хочет воспринимать пациента как человека в целом, а не как соединение разрозненных частей, не будет упускать из виду приведенные выше обстоятельства.

Однако чаще всего на практике все выглядит иначе, хотя в последнее время возникает все больше междисциплинарных специальностей, которые принимают во внимание тело и дух, как, например, психонейроиммунология, психоэндокринология или нейрогастроэнтерология. За них мы должны быть благодарны именно слиянию различных дисциплин: они все теснее сближаются и все сильнее зависят друг от друга (хоть долгое время это представлялось почти невозможным), и мы получаем все больше новых, удивительных данных. Связь тела и духа, проявляющаяся в виде психосоматических расстройств, признается теперь во многих сферах медицины, и здесь я усматриваю здравую и своевременную тенденцию. Но как бы позитивно это ни звучало, такие тенденции наблюдаются лишь в отдельных областях или нацелены преимущественно на излечение заболеваний и в меньшей степени – на обеспечение профилактических мер и предупреждение недугов. Так это проявляется в повседневной работе наших клиник и врачебных практик.

Как обычно, многие врачи – если не большинство – предпочитают поскорее положить перед собой бланк для рецепта, потому что считают психику менее важной (либо вообще неважной) и рассматривают болезнь как исключительно физиологическую, телесную проблему. Они просто не находят правильного подхода к «ментально-душевной» сфере, не научились этому (некоторые, вероятно, жалеют время на такое обучение). Одна моя коллега, проводя исследование среди немецких врачей общей практики, выяснила: хотя они признают важность процессов расслабления (в частности, при лечении сердечно-сосудистых заболеваний), но лишь очень немногие активно советуют своим пациентам проводить соответствующие процедуры. Из-за такого отношения возникает опасность, что пациенты разуверятся в лечении, отвернутся от врача, попадутся на удочку к шарлатанам и поставят под угрозу свою жизнь.

Почему же врачи до сих пор зацикливаются исключительно на теле? Такой подход обусловлен самой структурой системы здравоохранения, а также связан с вознаграждением за их работу и с влиянием фармакологической индустрии. Все начинается еще в сфере образования. Студенты медицинских вузов удивительно мало узнают о взаимосвязи психического и физического здоровья. Подвижки в этом отношении происходят, пожалуй, только в сфере коммуникации врача с пациентом, но изменения идут медленно. Привычка превращает нас в создания, которым с трудом удается выключить свой автопилот. От этой напасти могут страдать целые учреждения.

Именно по этой причине мы должны – как возможные и потенциальные пациенты – не закрывать глаза на подобные обстоятельства, утешаясь мыслью о том, что нам как-нибудь помогут. Нужно придерживаться конструктивного и критичного подхода в мышлении и ставить перед собой принципиально важные вопросы, которые, пребывая в повседневном стрессе, мы легко обходим вниманием.

Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) внесла в свой устав следующее определение: «Здоровье – это состояние физического, душевного и социального благосостояния, а не просто отсутствие каких-либо болезней или расстройств». Поскольку речь здесь идет не о прогнозе на будущее, не о каком-нибудь 2050 годе, а о документе от 1946 года, то тем более стоит удивляться тенденции концентрироваться исключительно на телесных недугах пациента.

Мы так долго занимаемся изучением здоровья, что у нас создалось впечатление, будто это понятие не требует объяснения. Однако это неверно. Официально признанные, общепринятые определения применимы лишь в отдельных случаях. Формулировка ВОЗ описывает идеальное состояние, которого не суждено достигнуть ни одному человеку, а тем более поддерживать его на протяжении всей жизни. Кто может заявить о себе, с точки зрения приведенного выше определения, что он абсолютно здоров? Но тогда следует обратный вывод: выходит, мы все больны? Так не остается ли пресловутое здоровье всего лишь фантазией?