Мартин Робинсон - Быть мужчиной

Система, которая декларирует «Гетеросексуальные мужчины — в первую очередь», поощряет гомофобию, мизогинию и расизм — и, как результат, насилие, проистекающее из убеждения, будто жертва не совсем человек. Она значит меньше, чем кто-либо Нормальный, следовательно, и вовсе ничего не значит, а потому никого не волнует, что вы с ней сделаете. Эта презрительная жестокость лежит в основе преступлений, совершенных на почве ненависти, количество которых в Великобритании удвоилось с 2012–2013 годов (число преступлений на почве расовой ненависти выросло на 76%); в 2018–2019 годах преступлений, совершенных из-за ненависти к транссексуалам, произошло на 37% больше, чем годом ранее. Идея «нечеловека» лезет изо всех щелей, снизу и сверху, в том числе сквозит в словах «педики» и «негритята», используемых нынешним премьер-министром Борисом Джонсоном. Оборонительный мужской рефлекс — отвергнуть, чтобы подтвердить собственную силу, — ценит невежество.

Перемены тем не менее не являются прерогативой мужчин одного типа — даже самых могущественных. Годы борьбы за равные права и окрепшие в соцсетях голоса открыли для нового поколения другой мир, более сложный и разнообразный. Маргинальные в прошлом группы обрели поддержку и силу, а также возможность ускорять перемены посредством протеста.

Женщины — половина населения, которой все это время приходилось бороться со статусом «второго пола», — тоже добились успеха. Одной из значительных подвижек в распределении власти стала укрепившаяся роль женщины в бизнесе. В 2017–2018 годах женщин в руководстве компаний из списка FTSE 100 стало больше на 29% — почти на треть. Хотя всего шесть женщин из этого списка занимают пост CEO, каждая из этих компаний ставит перед собой цель предоставить женщинам лидерские позиции; в созданном при поддержке правительства обзоре Хэмптона — Александра (Hampton-Alexander Review) говорится о том, что половина руководящих вакансий в компаниях из списка FTSE 350 должна быть занята женщинами. Состав лидеров мировой экономики становится более разнообразным.

Но действительно ли повсюду наблюдается такой прогресс, поддерживаемый властями? К сожалению, повсеместно распространена показуха. Предрассудки не сдают своих позиций. Если ты женщина или предприниматель, принадлежащий к национальным меньшинствам, у тебя меньше шансов на венчурное финансирование во время пиар-кампаний: только 3% финансирования получают компании, возглавляемые женщинами, и только 1% — те, которыми руководят женщины из национальных меньшинств. Запустить свой стартап всегда было непросто, но существует еще и барьер для Других — реальный и психологический. Начать свой бизнес — до сих пор несбыточная мечта для людей, которым ежедневно напоминают об их положении в обществе: в самом низу.

Есть и еще одна проблема: даже несмотря на присутствие женщин в руководстве, система все равно остается сексистской. Распространяется ли равенство в компаниях, возглавляемых женщинами, на всех без исключения сотрудников? Предоставляют ли они возможность матерям работать по гибкому графику? Платят ли они равные зарплаты, а если нет, то предпринимают ли что-нибудь в этом направлении или лишь обещают светлое будущее? Гендерно и этнически разнообразный кабинет министров мало что значит, если правительство, в которое он входит, до сих пор поддерживает неравенство; в том же 2019 году на покраску самолета премьера и нанесение на него красивого изображения флага было потрачено денег больше (900 000 фунтов), чем на проекты местных властей, направленные против расизма (219 000 фунтов).

Действительность такова: если ты женщина, зарплата у тебя меньше, работы по дому ты выполняешь больше и с большей вероятностью вскоре упрешься в «стеклянный потолок» своей карьеры; после рождения ребенка ты начнешь сталкиваться неприятными последствиями, потому что все эти факторы в совокупности сделают возврат к работе экономически и социально невозможным.

В компаниях и странах, которые уже решают подобные проблемы, перемены оказались полезными и для мужчин. Они могут больше времени проводить с детьми, принимая на себя часть забот и меньше фокусируясь на работе как на единственном показателе мужской ценности. А фирмы, в которых работает больше женщин, лучше «чувствуют» себя на рынке: согласно данным исследования Института международной экономики Петерсона, проведенного в 91 стране, в компаниях, где больше 30% сотрудников — женщины, прибыль выше на 6%. Смотри, директор, ты можешь одновременно достичь двух целей.

Однако ответственность за эти изменения лежит и на мужчинах, а не только на женщинах, в противном случае прогресс остановится. Хватит уже в панике хвататься за статус-кво, двигаясь в сторону перемен. В рамках работы это означает равные зарплаты для женщин и мужчин — да, но требуется серьезно пересмотреть и трудовую культуру: обеспечить разнообразие кандидатур, скорректировать офисные правила, отказаться, наконец, от понятия «работа для мальчиков».

Последствия этого движения огромны — в политике, законотворчестве, культуре и личной жизни, — и масштабность проблемы может создать впечатление, что личная ответственность незначительна на ее фоне. Мы часто слышим о том, что мужчины чувствуют себя «парализованными» из-за феминистских протестов. Очень легко перекинуть обязанность по разгребанию мусора на кого-то другого. Что ж, это одна из огромных проблем — когда структурные, политические и личные изменения требуются постоянно, в течение долгого времени, и только так удастся достичь успеха.

Невидимость мужчины — это его выбор, при котором он предпочитает спрятаться за общепринятым мужским образом. Невидимость женщины — это подлинная невидимость личности. Невидимые мужчины все делают правильно — действительно, чем более ты невидим среди других, тем лучше: ты «классический мужчина», и, следовательно, тебе доверяют. Невидимые мужчины едут вверх по невидимому эскалатору патриархата, тогда как невидимые женщины незаметно моют полы в подвале.

Конечно, есть мужчины, которые уже рождаются «наверху» и наделены реальной властью в стране как часть элиты, чьи права подкреплены превосходством крови. Правящий класс продолжает держать в руках правительство, суды и СМИ, которые по-прежнему диктуют, как должна развиваться страна и — главное — как ее должен развивать мужчина . Элитное образование — это кузница, в которой закаляется несгибаемый характер мужчин-властителей.

Психотерапевт и писатель Ник Даффелл ведет несколько серьезных групп для мужчин в Великобритании. Одна из самых долго существующих — «Выжившие в школе-пансионе» — предоставляет безопасное пространство мужчинам, которые прошли через элитные школы и до сих пор страдают от последствий. Мы связались по FaceTime, и во время беседы каждый из нас расхаживал по своей квартире: он — среди книг и кожаной мебели, я — среди дешевых пластиковых игрушек и забытых бутылок с моющими средствами. Он изложил мне свои взгляды на систему контроля, основанную на неравенстве, легко бьющееся сердце которой — дисфункциональная мужская психика.