П Сладкопевцев - Древние палестинские обители и прославившие их святые подвижники

Прп. Иоанн Дамаскин .

Икона. Византия. XIV в. Скит св. Анны. Афон

В 730 году Лев Исавр издал новый указ, которым повелевалось истреблять все священные изображения в храмах и частных домах. Началось святотатственное низвержение икон, сожжение их и истребление. Пораженные ужасом, почитатели святых икон ревностно их отстаивали и защищали и за то подверглись преследованию: их изгоняли, предавали пыткам, морили голодом, влачили по улицам, жестоко били и мучили. Многие православные за твердость в защите икон приняли мученический венец. В это тяжкое для православных время, когда девяностолетний старец св. Герман был низложен с патриаршей кафедры и после побоев сослан в заточение и на первосвятительском престоле Константинополя воссел Анастасий, единомышленник Льва, св. Иоанн Дамаскин был главною поддержкой православных. Как громогласная труба, вновь раздался в христианском мире его голос в защиту святых икон: в двух новых, одно за другим написанных Словах он еще яснее и подробнее раскрывает основания чествования святых икон, еще очевиднее показывает ложность оснований учения иконоборцев, еще сильнее опровергает их лжеумствование и возражения. Во втором Слове св. Иоанн, опровергая мнения иконоборцев, которые они усиливались основать на Священном Писании, советует им вникать в дух Писания, узнавать истинный смысл его, а не останавливаться на букве; называет их врагами Христа Спасителя, Пречистой Его Матери и святых и сообщниками виновника всякого зла, ибо икона, говорит он, есть знак торжества, памятник победы благоугодивших Богу и посрамления побежденных и низложенных ими демонов. Чествование изображений святых мужей он поставляет в неразрывную связь с чествованием изображений Иисуса Христа и Божией Матери и особенно развивает мысль, что запрещения земных властителей, если они требуют от нас чего-либо несогласного с волею Божиею, не должно выполнять, а указ императора против святых икон именно таков.

Третье Слово по содержанию сходно с первыми двумя, но в нем св. Иоанн приводит новые основания чествования святых икон, указывает, например, на лежащую в самом существе человеческой природы потребность изображений Бога и святых; полнее говорит об иконах, их происхождении, видах и о поклонении, какое им прилично, и особенно подробно излагает учение отцов и учителей прежних веков об иконопочитании. Господь назвал учеников Своих, говорит в этом Слове святой отец, блаженными за то, что их глаза видели и их уши слышали Его. И мы желаем благословения за то, что видим и слышим. Из книг мы слышим слова Его и чтим эти слова; точно так через иконы мы освящаемся мыслями о Его телесном виде, Его чудесах, Его страданиях. Мы, двойные по природе, состоим из духа и тела; доходим до духовного через чувственное, чувственным ухом слышим слова, через телесное зрение доходим до духовного… Икона – стекло, нужное для грубого нашего состава… Ум, сколько бы ни старался, не может выйти из круга телесного. «Знаю, что Тот, Кто никогда не лжет, сказал: Не сотвори себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху, и что на земле внизу (Исх. 20:4), – и посему поклоняюсь единому Богу и Ему одному воздаю поклонение богослужебное. Не обожаю тварь, но Творца, ради меня сделавшегося тварью по моему подобию, и поклоняюсь телу Его, как порфире, облекшей великого Царя; дерзаю изображать Бога невидимого в той мере, как Он Сам сделался нам видимым. Но Господь сказал Моисею: не сотвори себе кумира (Исх. 20:4). Внемли же, как изъясняет сие сам Моисей во Второзаконии: «Господь глаголал нам из среды огня, вы же не видели никакого образа, а только слышали глас Его для того, чтобы, взирая на небо и видя солнце, луну и звезды, вы не обольстились и не стали служить им» (ср. Втор. 4:12). Видите ли, что намерением Его было отвлечь от поклонения твари вместо Творца и заповедь сия была для евреев, склоненных к идолослужению. Нам же, которым благодатию Божиею дано лучше разуметь естество Божие и которые уже перешли из младенчества Ветхого Завета, нам известно, что можно и чего нельзя изображать иконами. Можно ли сделать изображение не имеющего ни образа, ни пределов или выразить красками Бесплотного? Но с тех пор, как воплотился Господь, можем изображать Его в подобии человеческом и живописать красками так же, как и словами, рождение Его от Девы, и крещение в Иордане, и преображение на Фаворе, святые страсти Его, ради нас подъятые, распятие, и погребение, и воскресение, и вознесение.

Двоякое бывает поклонение: одно, как богослужебное, воздаем мы Единому по существу Своему достопоклоняемому Богу со страхом рабским или сыновним, с выражением удивления нашего и любви, в благодарность за дарованные нам блага или с внутренним сознанием нашей нищеты, испрашивая себе что-либо сходно с нуждой каждого, или исповедуя грехи свои с чувством раскаяния. Другое же, совсем иное поклонение есть то, какое мы воздаем твари ради Творца – Пречистой Деве, бывшей храмом воплощенного Бога, и святым, в коих почивает Господь. Мы поклоняемся им не как богам, но как верным служителям, прославленным от Господа, которые имеют дерзновение к Нему и о нас ходатайствуют. Так, приходившие ко Христу через апостолов получали исцеление, и даже тень, платки и полотенца апостолов источали исцеления. Мы поклоняемся и вещам, через которые совершил Бог спасение наше; таковы суть вифлеемские ясли и вертеп, святая Голгофа, древо Креста, гвозди, губка, трость, копие, хитон, пелены и плащаница, Святой Гроб – источник нашего воскресения, камень Гроба, святая гора Сион, также гора Елеонская, сад Гефсиманский. Поклоняюсь им, как и всякому храму Божию, не потому, чтобы сии предметы сами по себе были того достойны, но поелику служили орудием силы и славы Божией. Не один ли Бог есть законодатель всяческих? Зачем же будет предписывать заповеди, противоречащие одна другой? Зачем повелевает Моисею все устроить по образцу, виденному им на горе, и вылить золотых херувимов над кивотом и выткать их на скинии? Итак, вся сия святыня, дело рук человеческих, есть нечто недостойное Господа? Но каким же образом скиния и все, что она в себе заключала, была, по выражению апостола, образом будущих благ (см. Евр. 9:11)? Неужели один и тот же закон и запрещает, и повелевает делать образы? Или отвергни всякое поклонение, всякий образ внешний, всякое уважение святыни, или сознайся, что можно почитать образы Бога воплощенного и Его угодников и воздавать подобающее святыне. После этого св. Иоанн снова возвышает голос перед императором и открыто и смело говорит ему, что благочестивые властители не дерзают нарушать преданий отеческих и обрядов церковных, ибо не они, а Соборы судят подобные предметы и не им, а апостолам Своим и их преемникам Господь Иисус Христос вручил власть вязать и решать (см. Мф. 16:19; 18:18; Ин. 20:23). «Мы повинуемся тебе, государь, во всем, что только касается гражданской жизни, но в делах духовных следуем слову наших пастырей». В заключение Слова св. Иоанн говорит: «Итак, будем поклоняться иконам, принося поклонение не веществу, но изображаемым на нем, ибо чествование, воздаваемое образу, восходит к первообразу, как говорит божественный Василий».