Александр Плющенко - Формула Бога. Эволюция религии, культуры и этики в эпоху технологической сингулярности и бессмертия

Чехов резко отличался от Достоевского и Толстого тем, что для него отсутствие бога не вело к нравственному упадку или моральному вакууму. Он считал, что каждый человек ищет решение для самого себя, и в этом ему помогает нравственность.

Многие историки утверждают, что именно Чехов помог свершиться тому великому культурному перевороту, который произошел после Ницше, потому что его гораздо меньше интересовали философские, религиозные или социологические вопросы, чем та сфера, которая находится на стыке нравственности и индивидуальной психологии.

Корней Чуковский так охарактеризовал мировоззрение Чехова: «Его культом было сострадание конкретному человеку».

Великий русский писатель не верил в «великие решения» и считал, что люди, находящиеся под гнетом религии или капитализма, «слишком слабы и напуганы, чтобы улучшать свою судьбу». Чехов утверждал, что каждый конкретный человек может очень многого добиться в своей жизни: «Прежде всего, абсолютно необходимо отбросить иллюзии, понять правду своей жизни и лишь затем думать о достойных достижениях».

Чехов считал самым настоящим героизмом видеть мир таким, каков он есть, и при этом продолжать его любить. Перед каждым стоит задача преобразовать свою жизнь: или через стремление к внутренней свободе, или с помощью практических дел на благо ближнего. Писатель не признавал трансцендентного смысла жизни и говорил, что человек может лишь случайным образом придать ей целостность с помощью своего труда и примера, которые послужат на благо человечества: «Нужно искать, искать самому, наедине со своей совестью». Не надо заглядывать слишком далеко, полагал писатель, мечтать об отдаленном будущем или загробной жизни. Вместо этого надо совершить первый шаг, выйти из пошлости и отойти от нее.

Это и есть чеховский путь героизма: скромные попытки улучшить повседневную жизнь для себя и других.

Резкий перелом в живописи произошел с появлением импрессионизма: лоскутные композиции Поля Сезанна, пуантилизм Жорж-Пьера Сера, полотна кубистов Жоржа Брака и Пабло Пикассо. У импрессионистов одна из основ реальности (процесс зрения) стала предметом эксперимента, подобно множеству физических экспериментов, проводившихся в то же время (радиоволны, рентгеновские лучи, электроны). Впоследствии в живописи появилось много инноваций с цветом, светом, формой, которые изменили само представление об искусстве и о том, как понимать себя.

Церковь не принимала участия в этом экспериментальном подходе для исследования себя, а импрессионисты и их последователи нисколько не переживали по поводу «смерти Бога».

Клод Моне был одним из самых ярких представителей импрессионизма. Изображая Руанский собор, он за несколько недель создал около 20 картин, запечатлевших фасад этого собора при разном освещении.

Поразительно простой подход Моне и его ясная техника для многих служили подтверждением, что сознание важнее религии. Его предметом изучения был не просто какой-то вид, а сам акт зрения, восприятие вида, «субъективно разворачивающийся процесс ума, никогда не статичный, всегда становящийся». Застывшая определенность религии, ее обездвиженные красоты отметались таким подходом художника.

Позже Моне сосредоточил внимание на теперь известных во всем мире лилиях в пруду, который назвали «ломтиком бесконечности».

Импрессионисты показывали, что удовольствия и истины мимолетны, неуловимы, могут закончиться через секунду: для этих художников текущий момент ничем не отличается от вечности. Многие импрессионисты при этом устремились на юг Франции, чтобы сделать свои картины более интенсивными.

Питер Уотсон заявлял: «Всех этих художников объединяет общее представление о цвете как о знаке жизненных сил, эмблеме благополучия: это расширяет и обостряет чувство энергии творцов – и зрителей, – их общую радость жизни. Цвет есть дар природы, и задача художника сделать переживание природы интенсивнее, обогатить жизнь».

Оптимизм импрессионистов от рождения нового мира культуры подхватили футуристы, во главе которых стоял Филиппо Томмазо Маринетти. В своем манифесте в 1909 г. они заявили: «Мы хотим воспевать любовь к опасности, привычку жить энергично и без страха. Смелость, отвага и бунт – существеннейшие ингредиенты нашей поэзии. Мы утверждаем, что величие мира обогатилось новой красотой, красотой скорости. Мы будем петь о великих толпах, воодушевленных трудом, удовольствием и бунтом».

Во время Первой мировой войны появилось движение дадаизм , в основе которого была радость живописцев с юга Франции. А название этого течения образовалось от радостного славянского утверждения «Да, да!» в адрес жизни.

Дадаисты поставили в центр всего игру, как высшую форму деятельности человека, и считали, что случай порождает в жизни нужные изменения. Эмблемой для адептов стал знак «бесконечность».

1. Существует ли Бог?

Да, Бог (или внеземной разум) существует. Но он не такой, каким его описывают традиционные религии. Лично мне он представляется космически-квантовым.

Бог или внеземной разум сотворили нашу Вселенную (или Мультиверс), наделив сложными законами, которые мы до сих пор пытаемся понять.

Конечно, он не занимается контролем над жизнью конкретных людей, как бы всем нам ни хотелось, но, возможно, влияет на общие эволюционные процессы.

Каждый думающий человек обязан найти своего собственного бога или богов. Для самоориентации в мире религий используйте квалифицированных консультантов и духовных учителей, придерживающихся высоких этических стандартов.

Развивая теологическую теорему Паскаля (пари Паскаля) в нынешнем быстро меняющемся мире, я вижу наиболее оптимальным мировоззренческим вариантом внимательное наблюдение за эволюцией всех основных религий человечества и оптимальную диверсификацию богословских воззрений и религиозных практик.

2. Существует ли душа?

Научных доказательств наличия души до сих пор не обнаружено, но большинство людей в нее по-прежнему верят, в том числе и многие нейробиологи и нейротеологи. Мне тоже хочется в нее верить.

В христианстве сказано о возможности вечной жизни, но не допускается возможность предыдущих воплощений души. Как сказал апостол Павел, «человекам положено однажды умереть, а потом суд».

На V Вселенском соборе была осуждена идея «предсуществования душ», а также возможность перевоплощений, в том числе из ангелов в человеческие тела и наоборот.

Сейчас в мире осуществляется несколько масштабных проектов по оцифровке мозга человека. Экспериментальное подтверждение нормального функционирования перенесенного на цифровые носители человеческого сознания станет серьезным ударом для верующих в существование души. И большинство ученых, работающих в этой области, считают, что если цифровое сознание сможет воспроизвести в новом теле наше поведение целиком, если оно сохранит все наши воспоминания и привычки, мы можем переместиться в любой объект, даже неодушевленный.