Кирилл Фролов - Создание Православной Церкви Украины как новый раскол и феномен протестантизма восточного обряда

В 1935 г. после убийства Кирова в стране проводится очередная кампания арестов и расправ. Массовый характер приобретают аресты священнослужителей. Одним из первых в городе арестовывают о. Александра. Его заключают в скользкие от крови подвалы НКВД в том же Октябрьском дворце. С огромным трудом добиваются родные свидания с ним. Следователь по фамилии Черноморец «милостиво» разрешает им свидание на 3 минуты. Сын вспоминает: «Отец был неузнаваем. Лицо – сплошная синяя маска, зубы выбиты, поседевшие волосы. А ведь ему было всего 47 лет». Решением пресловутой «тройки» о. Александр приговаривается к тюремному заключению с последующей ссылкой. Ему выдвигается обвинение по ст. 109 Уголовного кодекса УССР. Формулировка приговора гласила: «обвиняется в раскрытии сведений, которые не подлежат разглашению. Решением особой комиссии при НКВД УССР от 13 июня 1937 г. на основании ст. 109 криминального кодекса УССР, Вишняков Александр Васильевич осужден на три года исправительно-трудовых лагерей. Для отбытия наказания направляется в бухту Ногаево Северо-восточного лага».

Такая бредовая формулировка обвинения была в те годы предъявлена многим священнослужителям. Так, епископу Ветлужскому Неофиту (Коробову) было предъявлено обвинение в создании церковно-фашистской диверсионно-террористической, шпионско-повстанческой организации с общим числом свыше 60 участников». Мы уже никогда не узнает подробностей жизни в ссылке. Да, наверное, не нужно иметь богатое воображение, чтобы представить рукотворный ад исправительно-трудовых лагерей, созданный «гением» Сталина. Тяжелее всего в лагерях приходилось священнослужителям. Помимо изнурительной работы и полуголодного пайка, издевательств охранников, побоев и болезней, – постоянным бичом для них были уголовники. «Сила начальника, который бьет меня, – это закон, и суд, и трибунал, и охрана, и войска. Нетрудно ему быть сильней меня. Сила блатных – в их множестве, в их «коллективе», в том, что со второго слова зарезать (и сколько раз я это видел)».

Три страшных года лагерей, работа на грани человеческих возможностей, голод, цынга, отмороженные руки и ноги, карцеры (месяц по кружке воды и 300 г. хлеба), – подрывают здоровье о. Александра. Трудно приходится и его семье в Киеве. Жена и сын голодают, на работу жену не берут, сына исключают из нескольких школ, как родственников «врага народа». За квартиру платить нечем. Не выдержав испытаний, жена о. Александра оформляет с ним развод. Батюшка узнает об этом, вернувшись из ссылки (1940 г.). Куда идти? Дома нет, церковь закрыта, в паспорте отметка об отбытии заключения. Вокруг – зловещий быт тех лет: предательство близких и друзей, недоверие, подозрительность, злоба. Пятидесятилетний священник осмысляет весь пройденный жизненный путь, подводит итог сделанного, пережитого и принимает решение. Он едет в Москву, где местоблюститель Патриаршего престола митрополит Сергий (Страгородский) постригает его в монашество в чин архимандрита.

После возвращения в Киев архимандрит Александр получает приход в Соломенской церкви и назначается ее настоятелем. В последние предвоенные годы волна антицерковных репрессий несколько утихла. Советская власть уже достаточно насытилась кровью православных мучеников, да и перед Западом хотелось покичиться своим «либерализмом». Вздохнув, наконец, посвободней, в церковь потянулись верующие. Чувство пустоты, образовавшееся в душах людей под сокрушающими жерновами дьявольской советской машины, взывало к Богу, извечная тяга человека к высшему, к Свету истины влекла его в Дом Божий на земле – Церковь. Очень скоро о. Александр сумел завоевать любовь и доверие прихожан, ибо в его служении было воплощено учение апостола Павла: «Во всем показывай в себе образец добрых дел, в учительстве чистоту, степенность, неповрежденность, слово здравое, неукоризненное, чтобы противник был посрамлен, не имея ничего сказать о нас худого. Сие говори, увещевай и обличай со всякою властью, чтобы никто не пренебрегал тебя».

Зная о бытовой неустроенности батюшки, прихожане в складчину покупают ему маленький глинобитный домик на окраине Киева – Демеевке. А городские власти, отдохнув после небольших церковных послаблений принимают решение сократить время служб до 12 час дня. О. Александр переходит в церковь Св. Николая Доброго на Подоле. Однако с его больными ногами добираться до храма через весь город оказывается затруднительным. Он открывает домовую церковь в честь равноапостольной Марии Магдалины.

Грядет 1941 г. В день Всех святых в Земле Российской просиявших начинается великая Отечественная война. Во второй раз за ХХ в. Германия вступила в смертельную борьбу с Россией. Для достижения своих целей, спекулируя на трагических событиях советской истории, гитлеровцы включили в свой арсенал идеологической борьбы и религию, представляя себя ее защитниками. Но уже в первый день войны Местоблюститель Патриаршего престола митрополит Сергий обращается с «Посланием» к русскому народу, в котором призывает православных к защите Отечества. В Киев «Послание» привозит митрополит Николай, и вместе с о. Александром они развозят обращение по всем церквям Киева. Ежедневно батюшка читает на службах «Послание» митрополита прихожанам. «Послание пастырям и пасомым Христовой Православной Церкви» Фашиствующие разбойники напали на нашу Родину. Попирая всякие договоры и обещания, они внезапно обрушились на нас, и вот, кровь мирных граждан уже орошает родную землю. Повторяются времена Батыя, немецких рыцарей, Карла Шведского, Наполеона. Жалкие потомки врагов Православного Христианства хотят еще раз попытаться поставить наш народ на колени перед неправдой. Но не первый раз приходится русскому народу выдерживать такие испытания. С Божиею помощью и на этот раз он развеет фашистскую вражескую силу. Вспомним святых вождей русского народа Дмитрия Донского, Александра Невского, полагавших свои души за народ и Родину. Да и не только вожди это делали. Вспомним неисчислимые тысячи простых православных воинов. Православная наша Церковь всегда разделяла судьбу народа. Вместе с ним она испытания несла и утешалась его успехами. Не оставит она народа своего и теперь. Благословляет она небесным благословением и предстоящий всенародный подвиг… Если кому, то именно нам нужно помнить заповедь Христову: «Больше сия любве никтоже имать, да кто душу свою положит за други своя». (Ин. 13–14). Нам, пастырям Церкви, в то время, когда Отечество призывает всех на подвиги, недостойно будет лишь молчаливо посматривать на то, что кругом делается, малодушного не ободрить, огорченного не утешить, колеблющемуся не напомнить о долге и о Воле Божией. А если сверх того молчаливость пастыря, его некасательство к переживаемому паствой объясняется еще и лукавыми соображениями на счет возможных выгод на той стороне границы, то это будет прямая измена Родине и своему пастырскому долгу, поскольку Церкви нужен пастырь, несущий свою службу истинно «ради Иисуса, а не ради хлеба куса», как выражался Святитель Димитрий Ростовский. Положим же души свои вместе с нашей паствой. Церковь благословляет всех православных на защиту священных границ нашей Родины. Господь нам дарует победу».