Франко Нембрини - От отца к сыну. Как передать ребенку христианские ценности

Когда я встречался с преподавателями, работающими в Бразилии, один из них сказал мне: «Извини, может быть, ты не понял: здесь нет семей как таковых. Здесь нет понятия семьи. Дети, с которыми мы работаем, лишены всего – это сироты, выросшие в трущобах. На окраинах крупных латиноамериканских городов нет семей; на что же нам тогда опираться?» Я ответил им: «В чем проблема? Вы-то здесь». Передо мной сидела целая аудитория преподавателей, и я сказал им: «В чем проблема? Вы – отцы и матери этих детей». В течение веков традиция Церкви учила нас называть священников – отцами, а монахинь – матерями, «матушками». Почему? Потому что когда мужчина и женщина дарят себя, отдавая жизнь ради идеала, посвящая всю жизнь детям других, в этом – истинное отцовство и материнство. А значит, то, что переживаете вы как приемные семьи, ровным счетом то же самое, что Церковь всегда предчувствовала и хранила в течение двух тысяч лет христианства: отцовство и материнство – задача, доверенная Богом мужчине или женщине, способным прощать, принимать другого и быть бескорыстным. (Кстати, с этими «батюшками» и «матушками» очень интересная ситуация, потому что их же называют братьями и сестрами. И это прекрасно: ты не можешь быть ничьим отцом, если прежде не являешься братом, если не предстоишь перед живым отцом, который воспитывает тебя.)

Мне кажется, тот факт, что людей, облеченных церковным чином или саном, называют отцами или матерями, и нам, родителям, дает богатую пищу для размышлений. Например, невозможно быть отцом или матерью в одиночку, необходима общность с другими. Народ – и только народ – способен породить истинную жизнь; одиночество ничего не порождает. Семья – это малый народ, пример народа; не случайно Собор назвал ее домашней церковью. Только в народе обитает Бог, и именно ради созидания народа человек идет на бескорыстные действия и принимает другого. Бог действует через общину, пробуждая святых, пробуждая призвания… все это – чтобы создать народ спасенных, чтобы постоянно порождать Свой народ.

С этой точки зрения самый показательный святой – святой Иосиф, нареченный отец; сложившееся у меня представление об отцовстве именно таково. Для каждого из нас (в том числе для нас, рождающих детей по плоти) отцовство то же, что для святого Иосифа. Иисус был его сыном, но при этом не был им. А Иоанн Креститель – тот, в ком наиболее сильно и выразительно проявилась задача, стоящая перед всеми людьми. Если свести понятие о воспитании к одному-единственному образу, что это будет за образ? Человек, стоящий перед толпой молодых людей, который говорит: «Смотри туда! Вот Агнец Божий, вот Тот, Кто берет на Себя грехи мира!» Вот и все воспитание. Необходим взрослый человек, способный сказать о себе самом: «Я видел, где находится истина, и указываю вам на нее. Я не указываю вам на себя самого, не призываю идти за мной; идти нужно за Ним». В конце концов, воспитание есть не что иное, как способность взрослого непрестанно воспитывать самого себя.

В отношении с детьми главным для меня всегда было отвечать реальности, когда она зовет; ведь через реальность Сам Бог обращается к тебе с просьбой, с призывом. Отвечать реальности радостно, великодушно, стараясь сделать все возможное, – вот то великое свидетельство, в котором нуждаются наши дети. Принимать реальность и открываться нужде, перед лицом которой она тебя ставит, – это знак того, что в жизни будет счастье и твердая опора под ногами, и это единственное, что нужно для воспитания. И тогда с вами может случиться то, что произошло со мной.

Однажды (шел 1984-й год) ко мне пришли три взрослых отца семейства и начали плакаться в жилетку: «Профессор Нембрини, все плохо, школа портит наших детей, что нам делать?» Что тут можно сделать? Сказать им: «Ваши дети ваши проблемы»? Нет, я создал кооператив и открыл школу. Сейчас это уже большая школа, но началась она именно так: чтобы ответить на отчаянный вопль родителей, мы с четырьмя друзьями собрались у меня дома…

Или же случается тебе встретить на Митинге [13] «Митинг за дружбу между народами» – крупнейший ежегодный христианский европейский форум, его проводит международное движение «Общение и освобождениe» (Comunione e Liberazione). (Прим. ред.) в Римини отца-салезианца Бепи Бертона, который занимается детьми-солдатами в Сьерра- Леоне и просит тебя помочь: что делать, сказать ему «нет»? Он спрашивает: «Я хочу поселить одного мальчика на год в твою семью, примешь?» Отказать ему? Ты даже не можешь ему отказать, тебе приходится сказать «да», потому что, когда кто-то стучится в твою дверь или звонит по телефону – это Бог зовет тебя. Он Сам тебя зовет, и что ты Ему ответишь? Откажешься? Нет, ты едешь в Африку. Твои дети говорят: «Ну конечно, только негров нам и не хватало», – и тогда что ты делаешь? Как я мог объяснить им, что связывать свою жизнь с Африкой и неграми было моей последней мыслью, а теперь Африка и негры будут у нас дома? Как такое вообще можно объяснить? Я и не стал объяснять, а занял денег (потому что это дорого), и в прошлом году мы вшестером поехали в Африку на рождественские каникулы. Когда мы вернулись домой, они сказали: «Папа, мы теперь словно ходим с табличкой „Если я буду жаловаться, расстреляй меня“, потому что больше не можем жаловаться на то, что имеем». Детям нужно показывать то же, что видишь сам. Ты будешь читать им лекцию о бедственном положении негров в Африке? Нет, ты везешь их в Африку – и они своими глазами видят твоих друзей, видят, что там происходит, и все понимают сами.

Или же звонит тебе подруга-психолог и говорит: «Тут у меня один подросток нуждается в опеке». И что, ты откажешь ей? Ты смотришь на своих детей и спрашиваешь: «Осилим?» Они отвечают: «Осилим». И с тех пор у нас уже восемь месяцев живет один «проблемный» мальчик шестнадцати лет… Вот великий секрет воспитания: ты отвечаешь на вызовы, которые жизнь ставит перед тобой, а дети за тобой следуют; а если они не следуют, то это их дело! И здесь нужно полное спокойствие: они свободные и взрослые люди, и пусть Бог Сам позаботится о них и проведет за руку.

Кто-то из вас спросил в начале: «Каким образом опыт опеки, воспитавший нас, воспитывает наших детей? Чему научились они, принеся эту жертву – приняв, в свою очередь, тех, кого мы приняли в дом?» Мой ответ – всему! Никаких проблем, продолжайте в том же духе: вы уже воспитываете детей, которые учатся, безусловно, большему, чем то, что вы им демонстрируете. Я не могу сказать, полезно ли будет принять в дом чужого ребенка и могут ли возникнуть от этого трудности у ваших собственных детей, никто не может знать лучше вас. Мы, например, прежде чем принять того подростка, спросили мнения своих детей, и один (тот, которого ситуация затрагивала больше других, потому что двое старших учатся в университете и живут в Милане, а он ровесник мальчика, которого мы собирались принять, и конечно же на отношения с ним возлагались основные надежды) сказал «нет». И тогда мне пришлось сказать «нет» своей подруге-психологу. Разве я мог принуждать сына? Но он, услышав однажды мои слова о том, что, когда звонит телефон, это призыв Бога, передумал сам: «Если Бог стучит к нам в дверь, мне кажется, это не тот случай, чтобы не открывать». Он сказал «да»; тогда сказали «да» и мы с женой.