Стецкевич М.С. - Свобода совести [Невычитанная калибрятина]

198

с вами общения, ни к Божественным Тайнам сообща приступать, ни вам к нашей службе, ни нам к вашей». Симптоматично, что упоминавшийся выше митрополит Иоанн, признавая католиков христианами, тем не менее резко осудил «благороднейшего князя, отдающего дочерей в замужество в народы, причащающиеся опресноком» (имелся в виду киевский князь Всеволод Ярославич, отдавший свою дочь Евпраксию замуж за германского императора Генриха IV).

К XIV-XV вв. в Московском государстве тенденция к интоле-рантности обозначилась достаточно очевидно, хотя продуманная система поиска еретиков, подобная инквизиционной, так никогда и не сложилась. В списках «Кормчей книги» XIV в., использовавшейся в качестве руководства по церковному праву, уже содержалось указание о необходимости применять строгие меры, вплоть до сожжения, к «обидящим церкви божия».

Эти меры были переведены в практическую плоскость в связи с появлением ересей стригольников и жидовствующих. Не касаясь специально вопроса как об их содержании, так и происхождении, ограничимся констатацией их антитринитарного и антицерковного характера. В 1375 г. руководители стригольников дьяки Никита и Карп были утоплены в Волхове. После того как во второй половине XV в. стала распространяться ещё одна ересь, позднее получившая название «ересь жидовствующих», то главным борцом против неё первоначально оказался новгородский архиепископ Геннадий. Восхищаясь действиями испанской монархии против иноверцев и еретиков, Геннадий в 1490 г. писал московскому митрополиту: «Смотри, франки по своей вере какую крепость держат! Сказывал мне посол цесарский про шпанского короля, как он свою землю очистил, и я с тех речей и тебе список послал». По мнению Геннадия, государь обязан блюсти чистоту православной веры. Монархи назывались им «пастырями словесных овец Христовых», которым «подобает... попечение о них имети, якоже самому Христу».

Однако церковный собор 1490 г. ограничился отлучением нескольких ересиархов (протоиерей Гавриил, священник Денис, Захарий и др.) Впоследствии некоторые из них были заточены в тюрьму, а некоторые отосланы в Новгород, где митрополит Геннадий организовал особую позорную процессию, завершившуюся сожжением берестяных шлемов на их головах. Возможно, после этого был сожжён и кто-то из самих еретиков.

Относительно мягкий приговор собора не устроил не только Геннадия, который оказался скорее практиком нетерпимости. В качестве её теоретика выступил игумен Иосиф Волоцкий (1439/40-1515). Вопросам борьбы с ересями и еретиками он посвятил ряд

199

«слов», написанных в 1502-1504 гг., вошедших в состав произведения, позднее получившего наименование «Просветитель». Современную ему ересь, распространившуюся как в Новгороде, так и Москве (отсюда одно из её названий —новгородско-московская), Иосиф Во-лоцкий пытался представить имеющей иудейские корни. В качестве главного ересиарха назывался некий еврей Схария. Именно этим обстоятельством объясняется и закрепившееся наименование сторонников ереси — «жидовствующие». В этой связи приведём мнение крупнейшего отечественного специалиста по истории России XIV-XVII вв. Р. Г. Скрынникова, считающего свидетельство о Схарии вымыслом, поскольку «ни русские летописи, ни иностранные источники не заключают в себе ни прямых, ни косвенных известий» о нём.

Важнейшей идеей «Просветителя» была мысль о необходимости применения к еретикам жёстких как церковных, так и государственных мер, так как «божественные правила издревле ... перемешаны с гражданскими законами и определениями» (в качестве примера приводился византийский «Номоканон» —сборник церковных правил и императорских указов, легший в основу русской «Кормчей книги»), а «гражданские законы подобны писаниям пророков, апостолов и святых отцов». Утверждая, что «убить молитвой или оружием еретика едино есть», Иосиф отдавал приоритет именно насилию. Ссылаясь на Библию, преимущественно на Ветхий Завет (действия пророка Илии, царя Иосии), приводя в качестве образца для подражания акции римских и византийских императоров против еретиков, игумен Иосиф подчёркивал: «всем христианам подобает осуждать и проклинать еретиков и отступников, а царям, князьям и мирским судьям подобает посылать их в заточение и предавать лютым казням». Слова одного из восточных «отцов церкви» Иоанна Златоуста «не следует нам убивать еретиков» Иосиф относил исключительно к духовенству.

Теоретически Волоцкий допускал существование еретиков в том случае, если они «не прельщают никого из православных». Однако эта возможность в значительной степени нивелировалась тем, что обычные миряне, по мнению Волоцкого, должны были доносить о местонахождении еретиков, а правители — казнить тех из них, которые, зная о существовании «еретиков и отступников», тем не менее не предали их судьям.

Сторонники и последователи Иосифа Волоцкого, получившие название иосифлян, составляли лишь одну из группировок в церкви. Их противники — нестяжатели, или заволжские старцы, главным идеологом которых являлся Нил Сорский (1433-1508), выступали не только против приобретения церковью земельных и имуществен

200

ных ценностей (за что ратовали иосифляне), но иногда и против насильственных мер по отношению к еретикам, предлагавшихся Во-лоцким. В своих посланиях нестяжатели утверждали, что если еретики держат свои взгляды в тайне, то специально разыскивать их не следует. Ссылаясь на Библию (Мф. 7.1: «Не судите, да не судимы будете»), заволжские старцы указывали, что гонения противоречат учению Христа, а с еретиками надлежит бороться только убеждением и молитвой. Они отрицали возможность наказания еретиков государством, полагая, что «дело духовное есть дело личной совести каждого», и их простое раскаяние будет вполне достаточным. Иосиф Волоцкий же в «Просветителе» подчёркивал, что раскаяние еретика после его обличения является неискренним, а потому и недействительным.

Точка зрения иосифлян победила уже на церковном соборе 1504 г., проходившем с участием великого князя Ивана III. Собор приговорил многих обвинённых в ереси к заточению и ссылке. Такие «жидовствующие», как Иван Волк — Курицын, Митя Коноплёв, Иван Максимов были сожжены в деревянном срубе. В дальнейшем продолжателем дела Волоцкого стал митрополит Московский Даниил (1521-1539), призывавший власть «возревновать против врагов Божьих — еретиков — божественной ревностью и проявлять к ним праведную ярость». На протяжении XVI столетия обвинения в ереси выдвигались достаточно часто, например в отношении таких вольнодумцев, как Феодосий Косой и Матвей Башкин (осуждены Соборами 1553-1554 гг.), но дело обычно ограничивалось тюремным заключением.