Андрей Десницкий - Библия: Что было «на самом деле»?

Как бы то ни было, в одну из версий вкралась ошибка. А можем ли мы проверить, в которую? И если такое стало возможным в одном месте, то, может быть, и в других встретится нечто подобное? Но как мы можем это обнаружить, если не найдем параллельного текста с другими цифрами?

Раскроем 20-ю главу Книги Судей. Там описан небольшой эпизод ранней израильской истории – сражение вениамитян с прочими коленами (племенами) Израиля у небольшого городка под названием Гива. По сути, конфликт местного значения. Но со стороны вениамитян выступило всего 26 700 воинов, а со стороны прочих колен в битве участвовало 400 000 человек. Кстати, численность защитников города указана довольно странно:

Сынов Вениаминовых, собравшихся тогда из разных селений, насчитывалось двадцать шесть тысяч человек, вооруженных мечами, в добавок к жителям Гивы – а тех насчитывалось семьсот отборных воинов. Семьсот отборных воинов из всего этого народа были левшами, и каждый без промаха бил из пращи камнем в волосок (Суд. 21:15–16).

К этому разделению мы скоро вернемся, пока просто отметим: что значит отряд в 700 человек по сравнению с армией в 26 000 воинов? Да ведь он почти незаметен. Для сравнения: в Бородинском сражении с обеих сторон участвовало меньше 300 000 бойцов. И только в Битве народов под Лейпцигом, самом большом сражении Наполеоновских войн, участвовало более полумиллиона бойцов. Получается, битва при Гиве Вениаминовой была самым грандиозным сражением в мировой истории вплоть до 1813 г., но никто за пределами Израиля ее даже не заметил?!

Вообще, эта битва описана необычно:

Сыны Вениаминовы выступили им навстречу из Гивы и сразили в тот день двадцать две тысячи израильтян… Вениамитяне и на второй день выступили навстречу им из Гивы и сразили восемнадцать тысяч израильтян… И в третий день пошли сыны Израилевы на сынов Вениаминовых, выстроившись перед Гивой, как в прежние разы. Сыны Вениаминовы выступили из города им навстречу и отходили все дальше, разя противников, как и прежде. Около тридцати израильтян пало (Суд. 20:21–31).

Сначала цифры потерь составляют десятки тысяч в день, и вдруг особо оговаривается потеря 30 бойцов! А исход боя решила засада в 10 000 человек (Суд. 20:34), которую устроили израильтяне: когда войско вениамитян увлеклось преследованием, эти воины неожиданно напали на город. Но как могло такое множество остаться незамеченным?

Здесь напрашивается простое предложение: убрать слово «тысячи». Возможно, так назывался некоторый отряд. К примеру, в начале XX в. казачья сотня в России насчитывала 120 штатных единиц в мирное время и 135 – в военное, но в походе, неся потери убитыми, ранеными и больными, сокращалась в размерах, однако не переставала называться сотней.

Есть также гипотеза о том, что вместо слова אֶלֶף элеф , «тысяча» в тексте изначально стояло некое другое, обозначавшее вооруженного воина. В качестве параллели приводят слово אַלּוּף аллуф со значением «вождь, старейшина».

Если так, все выглядит вполне логично и реалистично: в сражении участвовало 400 израильских воинов, а со стороны Вениамина было только 26 бойцов, зато к ним присоединились еще 700 пращников (Суд. 20:15) – может, именно потому израильтяне и несли тяжелые потери, пока пращники обстреливали их с городских стен, оставаясь неуязвимыми. Эти потери составляли 22, 18 и, наконец, 30 человек – действительно, существенный урон для отряда в 400 бойцов! В засаде могли быть всего лишь десять самых умелых воинов, которые в нужный момент нанесли решающий удар в тыл вениамитянам. Им, конечно, было нетрудно спрятаться на пересеченной местности.

Так это или нет, мы не можем знать наверняка, но что библейский текст не является протокольной записью произошедших событий, стало ясно, как только к этому тексту в принципе стали применяться методы рационального анализа.

В любом случае в древности отношение к цифрам было другое, чем сейчас. Вот контрольный вопрос: сколько было в Израиле колен (племен)? Все, разумеется, ответят: 12. А теперь давайте подумаем: у Иакова, он же Израиль, было 12 сыновей. От одного из них, Иосифа, произошло сразу два племени: Ефрем и Манассия, а от остальных по одному. Сколько это дает нам в сумме? Разумеется, 13. Но 13 – некруглое число, «некрасивое», у него нет такого символического значения полноты, как у 12. И вот Ефрем и Манассия засчитываются за одно «племя Иосифа» (которого в реальности не существовало), или же племя левитов, не имевших собственной территории, не входит в исчисление племен – и так сохраняется красивое число с символическим значением.

Но если все настолько расплывчато, можем ли мы вообще с какой бы то ни было долей уверенности судить о том, что было и чего не было в истории Израиля и как именно это происходило на самом деле? Попробуем разобраться, причем с самого начала. Теперь уже без Ревнителя и Скептика, но со ссылками на научную литературу, потому что следующие две главы этой книги будут более научными и менее популярными, чем первые три.

История любого древнего общества, народа, государства поддается описанию с большим трудом, и нет нужды подробно объяснять почему: артефактов сохранилось мало, письменные тексты отражают крайне пристрастные точки зрения и редко дают возможность рассмотреть одно и то же событие с разных сторон, к тому же написаны они на древних языках. Можно сказать, конечно, что это общие проблемы исторической реконструкции, но, условно говоря, «плотность материала» неизбежно падает по мере углубления в прошлое. Что касается Второй мировой, мы знаем, как перемещались те или иные военные части, с точностью до дня и километра, а вопрос о расселении раннего человечества лишь приблизительно разрешается с точностью до десятков тысяч лет и целых континентов, причем модели пересматриваются каждое десятилетие.

Но и на этом общем фоне один раздел древней истории неизменно остается предметом жарких споров ученых и общественных деятелей самой разной направленности и специализации, причем в России за последние десятилетия актуальность этих споров только возрастает. Речь идет об истории Древнего Израиля – впрочем, такое определение сразу приходится уточнять. Кто-то назовет этот материал «Священная история Ветхого Завета», а кто-то, напротив, «История Сиро-Палестинского региона эпохи бронзы и раннего железа». При этом оба автора будут говорить как будто об одном и том же материале, но пользоваться несовместимыми понятиями и, по сути, находиться в совершенно разных мирах.

Вот как описывает эту ситуацию академический труд по истории Древнего Востока применительно к проблеме заселения израильтянами Ханаана: