Андрей Десницкий - Библия: Что было «на самом деле»?

Таким образом, Тантлевский сначала предлагает тезис «Давид был основателем империи» (как можно заметить, без достаточных доказательств, не говоря уж о том, что само слово «империя» можно трактовать по-разному), а затем делает весьма логичное предположение: Яхвист творил при дворе Давида на рубеже X–XI вв. до н. э. и «обосновывал легитимность построенного к тому времени Израильского государства» [100] Тантлевский И. Р. Царь Давид и его эпоха в Библии и истории. – СПб.: РХГА, 2016. С. 78. . И это весьма логично, если считать такое государство действительно построенным, насчет чего как раз и возникают вопросы, прежде всего у археологов.

Историчность Давида как персонажа сегодня уже не принято подвергать сомнениям. Но проблема в том, что дошедшие о нем небиблейские свидетельства крайне скудны и, собственно, упоминают Давида скорее как основателя династии. Единственный абсолютно надежный источник такого рода – вышеназванная надпись из Дана, где упоминается царь «из дома Давида» ( byt dwd ) [101] Biran A., Naveh J. An Aramaic Stele Fragment from Tel Dan. Israel Exploration Journal, 1993. Vol. 43. P. 81–98; Biran A., Naveh J. The Tel Dan Inscription: A New Fragment. Israel Exploration Journal, 1995. Vol. 45. P. 1–18. . Тантлевский отмечает [102] Тантлевский И. Р. Царь Давид и его эпоха в Библии и истории. – СПб.: РХГА, 2016. С. 291. , что при желании можно увидеть это имя и на стеле моавского царя Меши, но только при определенной реконструкции 31-й строки, которая может быть прочитана и несколькими другими способами. Если оставить эту стелу в стороне, получится, что по крайней мере арамеи знали о Давиде как основателе царской династии, но что при этом они рассказывали о царствовании Давида, остается под вопросом.

Археология надежных подсказок не дает. Тантлевский, как уже было сказано, считает [103] Там же. С. 261–266. , что дворец Давида уже обнаружен археологами, впрочем, споры о датировке и назначении этих строений, Stepped Stone Structure и Large Stone Structure, упомянутых выше в разделе 1.4. «Что такое библеистика», продолжаются и по сей день [104] Grabbe L. L. Ancient Israel. What Do We Know and How Do We Know It? London, New York: Bloomsbury T&T Clark, 2007. Р. 78. .

С точки зрения Финкельштейна [105] Finkelstein I., Mazar A. The Quest for the Historical Israel. Debating Archaeology and the History of Early Israel. Ed. Schmidt B. B. Atlanta: SBL, 2007. Р. 112–113. , три факта доказывают неправоту «прежнего подхода» (conventional theory), который подтверждает историчность основных библейских рассказов о мощной монархии Давида и Соломона.

Согласно археологическим данным, первые централизованные государства в данном регионе стали возникать в связи с экспансией Ассирийской империи в начале IX в. до н. э., это относится в равной мере к арамейскому царству в Дамаске, Моаву, Аммону и к Северному (Израильскому) царству. Трудно представить себе, что столетием раньше существовала могучая империя с центром на Иудейском нагорье, которое по развитию уступало Северу.

Описанная выше ранняя датировка для Мегиддо противоречит тем разрушениям в северных городах, которые надежно связываются с кампанией арамейского царя Хазаэла в середине IX в. до н. э.

В Иерусалиме так и не удалось обнаружить больших сооружений, которые относились бы к X в. до н. э., времени предполагаемого расцвета этой империи. Упомянутые выше строения (ступенчатыми рядами и из крупных камней) Финкельштейн, исходя из обнаруженной там керамики, датирует не ранее чем IX в. до н. э. Он не согласен с аргументом, что постройки времен Давида могли быть уничтожены позднее, поскольку до нас дошли из того региона постройки как поздней бронзы, так и позднего монархического периода. В результате у археологов нет никаких оснований предполагать, что во времена Давида Иерусалим был крупным государственным центром.

А что, в конце концов, говорит об этом сам библейский текст, если прочитать его внимательно? О Давиде повествуют Первая и Вторая книги Царств, он их несомненный главный герой, а Третья книга повествует о переходе власти к Соломону и о его правлении.

Но нельзя сказать, будто предания о них не содержат противоречий и не подвергались редактированию. Например, в конце 16-й главы Первой книги Царств Давид поступает на службу к царю Саулу и становится его оруженосцем. Бог уже его избрал и Самуил помазал в цари над Израилем, но об этом еще никто не знает. Однако всем прекрасно известно, что этот юноша – ближайший слуга царя. И вдруг в 17-й главе Давид оказывается простым деревенским пастушком, которого отец отправил отнести старшим братьям и их войсковым командирам съестные припасы [106] Подробнее см.: Десницкий А. С. Поэтика библейского параллелизма. – М.: ББИ, 2007. С. 220–224. . Стих 15 пытается разрешить это противоречие: «Давид вернулся от Саула, чтобы пасти отары своего отца в Вифлееме» – такой поворот в его судьбе совершенно не мотивирован и выглядит явной «заплатой» на слишком заметном шве между двумя частями повествования. Но проблема не снимается: когда Давид вызывается вступить в единоборство с Голиафом, его не узнают ни царь, ни царский двор. Словом, в 16-й главе он – царский слуга, а в 17-й главе – деревенский паренек, это явно две разные традиции, сведенные воедино.

Приведем и пример редактуры. В завещании Давида его сыну и преемнику Соломону, как отмечает тот же Олтер [107] Alter R. The David Story: A Translation with Commentary of 1 and 2 Samuel. New York, London: W. W. Norton & Company, 1999. Р. xiii. , Давид вдруг начинает говорить языком Второзакония, как никто и никогда не говорил в этом повествовании до сих пор: «Я отправляюсь в путь всей земли – ты же крепись и будь мужчиной. Храни служение Господу, Богу твоему: ступай по Его путям, храни, что Он установил и заповедал, что судил и о чем поведал, как написано в книге Закона Моисеева, чтобы преуспеть тебе во всем, что станешь делать, к чему бы ты ни устремился!» (3 Цар. 2:2–3). И как только завершаются эти возвышенные наставления, следуют более конкретные указания: расправиться с полководцем Йоавом, который причинил много зла, и с Семеем, который хулил Давида, а тот поклялся ради радостного дня не казнить его. Между двумя этими советами он завещает проявить милость к сыновьям Верзеллия, который помог ему в трудную минуту.

Нетрудно понять, что конкретные наставления (в основном – каких врагов следует устранить в первую очередь) имеют куда больше шансов оказаться исторически достоверными, а вот благочестивое наставление явно выглядит как позднейшая редакторская вставка Девтерономиста – так называют условного автора книги Второзаконие (греч. Δευτερονόμιον, лат. Deuteronomium ) и книг Иисуса Навина, Судей и Царств; вряд ли это был действительно один человек, но преемственность между книгами довольно очевидна, так что речь идет, скорее всего, о некоторой историографической традиции. Соответственно, это помогает понять, где и когда могла быть составлена окончательная версия книг Царств, но для целей исторической реконструкции мы можем хотя бы приблизительно отделить исторический материал от последующих идеологизированных вставок.