Мустафа Акийол - Исламский Иисус. Как Царь Иудейский стал у мусульман пророком

Но какой бы из этих подходов ни принимать, любопытно понять, кто и как передавал те христианские тексты, с которыми Коран «вступал в диалог». Например, интересно выяснить, какое направление христианства стало передатчиком ЕДФ.

Обычный ответ на этот вопрос в научной среде – гностицизм, «еретическое» движение в христианстве II века, сосредоточенное на разгадывании эзотерического смысла учения Иисуса. Однако, согласно Андриесу ван Аарде, профессору богословия Университета Претории, из многочисленных рукописей ЕДФ гностические тенденции заметны лишь в одной. Более аутентичные рукописи, найденные в коллекции «Codex Sinaiticus», продолжает он, отражают иное богословие: богословие наших «обычных подозреваемых» – ранних евионитов [413].

По словам ван Аарде, следы иудео-христианства различимы в самом начале ЕДФ. Автор именует себя, «я, Фома израильтянин», и обращается к «братьям среди язычников». На протяжении всего текста звучат три темы: повиновение Иисуса Закону, спасение только для Израиля и тесные и доброжелательные отношения Иисуса с его биологической семьей [414].

Интересно также, что в ЕДФ появляется Иаков, брат Иисуса. Маленького Иакова, рассказывает книга, отец его Иосиф послал набрать веток для костра. Маленький Иисус идет вместе с младшим братом и, когда того кусает змея, спасает его, дохнув на рану и исцелив укус [415]. В глубоко религиозном контексте, где каждое событие имеет богословское значение, очень значительной выглядит и показанная здесь тесная связь между Иисусом и Иаковом.

Подводя итоги, мы можем смело говорить о параллелизме между Кораном и ЕДФ в рассказе о глиняной птице. Более того, можно предположить, что в ЕДФ отражались иудео-христианские темы, что вполне укладывается в нашу гипотезу о богословских предшественниках ислама.

В одном из примечательных текстов Корана об Иисусе говорится, что он сделал пророчество о будущем – пророчество, уже много столетий заставляющее мусульман задуматься. В главе «Ряды», одной из последних глав Корана, мы читаем, что Иисус сказал:

Посланник вслед за Иисусом, имя которому Ахмад… Традиционно мусульмане видят в этом указание на пророка Мухаммада. Два имени, Ахмад и Мухаммад, оба происходят от арабского корня Х-М-Д со значением «хвалить». Единственная разница между ними в том, что «Ахмад» означает «восхваляемый», а «Мухаммад» – «самый восхваляемый».

Однако с этим кораническим пророчеством Иисуса есть проблема: в Новом Завете о нем ничего не сказано. Некоторые мусульманские ученые объясняли это так: изначально, мол, это пророчество там было, но христиане его вычеркнули. Объяснение не из лучших – ведь это невозможно ни доказать, ни опровергнуть.

Другие мусульманские ученые предлагают иное объяснение: это пророчество в Новом Завете есть, только по-другому сформулировано. В Четвертом евангелии Иисус четырежды предсказывает, что Бог пришлет после него «Защитника» или «Утешителя», «да пребудет с вами вовек» [417]. В оригинале используется греческое слово параклетес, которому в мусульманской литературе уделяется большое внимание. Одно из предположений: возможно, это искаженное греческое периклютос, что означает «превозносимый» и таким образом оказывается очень близко к «восхваляемому» – «Ахмаду». Другое предположение – что словом параклетес переведено арамейское слово менаххемана, несколько созвучное с «Мухаммад» [418].

Но и эти теории выглядят несколько натянутыми. Более того, пророчествуя о явлении «Утешителя», Иисус тут же отождествляет его с «Духом Святым, которого пошлет Отец во имя мое» [419]. Именно так и понимает это слово христианская традиция – как указание на Святого Духа.

Возможно, следует поискать иное объяснение – и для этого обратиться от Нового Завета к самому Корану. В самом деле, любопытно, что в Коране Иисус предсказывает «посланника… имя которому Ахмад». Хочется спросить: почему же Ахмад, а не Мухаммад? Имена похожие, но все-таки разные. Правда, слово «Ахмад» в исламской традиции считается вторым именем пророка Мухаммада – но, судя по всему, это не наследие эпохи Корана, а более позднее нововведение [420]. Итак, остается вопрос: почему же Ахмад, а не Мухаммад? [421]

Ответ лежит в грамматической альтернативе, которую обычно не принимают во внимание: слово «Ахмад», то есть «восхваляемый», вполне может быть не именем собственным, а прилагательным! Иными словами, Иисус предсказал не «посланника, имя которому Ахмад», а «посланника, имя которого будут восхвалять» [422].

Если все дело в этом, здесь возможно множество интерпретаций. Посланник, «имя которого будут восхвалять», вполне может быть пророком Мухаммадом – ведь мусульмане верят в него как в пророка и восхваляют его. А для христиан это может быть Святой Дух – также упоминаемый в Коране как сила, которой Бог «укрепил» Иисуса, хотя и не как третье лицо троицы [423].

Первый раз взяв в руки Новый Завет, мусульмане часто удивляются: он совсем не похож на Коран! Автор Корана – не кто иной, как сам Бог. У Нового Завета несколько авторов, и среди них нет ни Бога, ни даже самого Иисуса. Это обычные смертные люди, которые либо рассказывают о трудах и учении Иисуса в четырех разных «евангелиях», либо комментируют то и другое почти в двух дюжинах «посланий».

Это фундаментальное различие между Кораном и Новым Заветом, в сущности, понятно. В Исламе Коран принимается как «Слово Божье». В христианстве же «Слово Божье» – это не книга, а сам Иисус. Новый Завет просто рассказывает об этом Слове, принявшем плоть и облик Иисуса.

Однако между Новым Заветом и тем, как определяет его ислам, остается противоречие: Коран говорит о «евангелии» как о единой книге, такой же, как он сам. «Он тот, кто Книгу в истине тебе послал в знак подтверждения ниспосланного прежде, – гласит стих Корана. – И до нее он с Мусой ниспослал Закон, за ним – Евангелие с Исой» [424]. Как «Евангелие» здесь переводится арабское «Инджил». Это слово встречается в Коране двенадцать раз, девять из них – в связке с «Таурат» [Закон. – Прим. пер.]. Ученые практически не сомневаются, что оба слова пришли в арабский из других языков: Таурат — от еврейского Тора, Инджил — от греческого Евангелион или его эфиопского производного Вангел.

Коран проявляет большое уважение к Торе, Евангелию, а также к Забур — арабское слово, обозначающее Псалтирь [425]. В одном примечательном отрывке Бог в Коране говорит (как обычно, именуя Себя во множественном числе):