Сандерс Э.П. - Иисус и иудаизм

Додд предлагает всестороннюю и полную гипотезу: он показывает перспективы деятельности Иисуса (призвание двенадцати); противостояние* о котором идет речь* основано на приписываемых Иисусу речениях и на описаниях споров, в которых он участвовал; рассматриваются разные конфликты и разные противники (фарисеи, священники и римляне); Иисус имеет конкретную миссию; эта миссия внутренне связана с жизнью иудаизма; миссия и вызванное ею противостояние привели Иисуса к смерти, Додд обходится без многих распространенных утверждений об общении Иисуса со сборщиками податей и грешниками и продолжает отрицать наличие у Иисуса эсхатологических взглядов. Именно эти два момента становятся главными темами в работе Иеремиаса, в которой представлена наиболее полная после Швейцера гипотеза о целях Иисуса* его связи с иудаизмом и конфликте* который привел к его смерти. 1^

В том, что касается провозвестил о царстве, проповедь Иисуса имеет, согласно Иеремиасу, только две отличительные особенности. Во-первых, царство уже проявляет себя в миссии Иисуса (с, 124—129); во-вторых, оно предназначено для «бедных» или «грешников» (с. 129 сл.). Кто они так не, будет главным вопросом последующего обсуждения, и точка зрения Иеремиаса будет тогда рассмотрена более подробно. Здесь мы только заметим, что они отождествляются главным образом с амха-арцами, под которыми Иеремиас подразумевает не-фарисеев (с. 133). Именно второй отличительный пункт вести Иисуса является оскорбительным, «Примером такой несводимости к древнему иудаизму может служить провозглашение Иисусом любви Божьей к грешникам: для большинства его современников подобная мысль была столь предосудительной, что ее невозможно объяснить, исходя из представлений окружавшей его среды» (с. 2; ср. с. 130). Более полно эта мысль выражена следующим образом:

Радостная весть была ударом по всем представлениям того времени о благочестии. Ведь отделение от грешников считалось в иудаизме первейшим религиозным долгом. В Кумране к застолью допускались только чистые, полноправные члены общины. Для фарисея общаться с грешниками — значило ставить на карту чистоту праведника» его принадлежность к сфере святого и божественного» 49. «Фарисей не бывает у них (у ам ха-арцев) в гостях и не принимает никого из них в этом качестве у себя» 50 ...Конечно» иудаизм знает о том» что Бог милосерден и может прощать. Но эта помощь его предназначена только праведным; грешники подлежат суду Правда, и для грешника есть возможность спасения, ко только после того, как он докажет серьезность своего раскаяния исправлением и переменой образа жизни. Тогда и только тогда, как полагали фарисеи, человек становится объектом любви Божьей. Сначала он должен сделаться праведным.

У Иисуса любовь Отца распространяется именно на презираемых и потерянных детей. Его призыв относится к ним, а не к праведным (Мк. 2:17), что казалось отказом от всякой этики... Поэтому именно радостная весть — а не призыв Иисуса к покаянию — вызывает скандал (Мф. 11:6 пар.) (с. 140 сл.).

При всех ошибках, которые, как я считаю, присутствуют здесь у Иеремиаса в его описании иудаизма 51, следует заметить, что он указал на жизненно важный момент. Он понимает, что иудаизм абсолютно убежден в действенности покаяния, так что в словах о том, что Бог принимает раскаявшихся грешников, пет ничего своеобычного если они раскаялись, они не грешники. Иисус провозглашает, что Бог любит грешников еще до того, как они раскаялись. Иеремиас считает это и уникальным, и оскорбительным. Позднее у нас будет возможность детально рассмотреть этот вопрос 52.

Кроме того, у Иеремиаса призыв Иисуса выглядит еще более радикальным: в словах Иисуса прочитывается, что призванными оказываются только «бедные» или «грешники» (с. 138).

Помимо только что описанного основного пункта противостояния между Иисусом и его современниками, Иеремиас находит и другие, Иисус упрекает священников в том, что они превратили храмовую службу в средство наживы, и этот упрек стал непосредственной причиной его смерти (с. 167). Он упрекает книжников в том, что они говорят и не делают (с. 167 сл.). Наиболее резкие упреки адресуются фарисеям: «Все упреки фарисеям связаны с их притязаниями на то, что благодаря строгому соблюдению заповедей и тому, что они делают больше, чем предписано, они представляют собой истинный Израиль, общину спасаемых» (с. 168). Но мнению Иеремиаса, Иисус критикует фарисеев в особенности за то, что они недостаточно серьезно откосятся к греху. Они делают его банальным посредством казуистики и и идеи заслуг. Под казуистикой Иеремиас имеет в виду следующее: спецификация и классификация грехов показывают, что на грех не смотрели как на бунт против Бога. Заслуги подразумевают идею накапливания добрых дел, чтобы компенсировать плохие дела на суде. Если грехи можно компенсировать» они не являются чем-то особенно серьезным (с. 169). Далее Иеремиас возвращается к противостоянию Иисуса тому, что он считает фарисейским и ессейским богословием остатка: «Вновь и вновь в первых трех евангелиях заходит речь о том, насколько предосудительным, возбуждающим и будоражащим казалось поведение Иисуса, когда он отвергай претензии фарисеев и ессеев на реализацию святого остатка» (с. 200).

Не собираясь вступать в этом месте в дискуссию, должен, однако, заметить, что я совершенно не согласен со всеми мнениями Иеремиаса, представленными в последнем абзаце. Не думаю, что фарисеи — и даже ессеи — претендовали на то, чтобы быть остатком 53. Иеремиас неправильно понимает смысл классификации грехов и просто игнорирует все раввинистические тексты, в которых говорится, что неприятие заповеди подразумевает неприятие возвращения из Египта (в терминах Иеремиаса, подразумевает бунт против Бога) 54. По вопросу о заслугах он разделяет широко распространенные, но ошибочные взгляды 55. Трудно поверить, что Иисус противостоит мнениям фарисеев, которых, насколько нам известно, они не придерживались. Далее, в аргументации Иеремиаса имеется заметная несогласованность. Полагая, что фарисеи критиковались за свою претензию быть истинным Израилем, он в то же время утверждает, что Иисус отождествлял «бедных» или «грешников» с единственно истинным Израилем. Затем он утверждает, что эта идентификация свидетельствует о «беспредельной и безоговорочной милости» в проповеди Иисуса (с. 200). Исходя из его позиции, получается, что Иисус просто поставил общество с ног на голову. Одна исключительная группа, образующая остаток только потому, что состоит из бывших бунтовщиков и изгоев, не обязательно выше другой, состоящей из тех, кто честно старался выполнять условия завета.

По отношению к закону Иеремиас занимает более или менее стандартную позицию, согласно которой Иисус отменял отдельные пункты закона Моисея (развод, антитезы Мф. 5:33— 37 и 5:38—42; с. 229 сл.). Кроме того, Мф. 5:17 показывает, что «для Иисуса речь идет не о нарушении закона, а о его восполнении до той полноты, которая откроется в последние времена». Иисус не возражал против культа, хотя и предсказывал его конец (с. 230). Устная Тора 14* отвергалась полностью (Иеремиас указывает здесь на полемику относительно субботы и чистоты; законы о пище Иисус под вопрос не ставит; с. 231—233).