Давид Инстон–Брюер - Развод и повторный брак в церкви

У ранней христианской церкви не было подобных законов о необходимости деторождения, которые давали бы ей повод видеть в половых отношениях внутри брака хоть что–то благочестивое, поэтому аскетическое движение не сдерживалось практически ничем. Огромная часть христиан стала полагать, что половые отношения греховны по своей природе, или, как минимум, были дорогой ко греху, которую следует избегать. Таким образом, хотя вступление в брак по–прежнему считалось радостным событием, тем не менее, часто рекомендовалось брак избегать. Если вдовец или вдова вступали в брак, это считалось свидетельством половой распущенности, ведь они уже исполнили свой супружеский долг в первом браке; такой поступок расценивался как своевольное неподчинение решению Бога прекратить период половых отношений для этого человека.

Тертуллиан был христианским учителем в конце 2–го века н.э., написавшим несколько книг на тему брака и открытое письмо своей жене относительно повторного брака, так что у нас есть подробная информация о том, каковы были его воззрения на эту тему. Он написал своей жене, чтобы она не выходила замуж снова после его смерти, потому что, хотя это и не будет грехом, тем не менее, не является Божьей волей.

«Итак если я умру прежде тебя по воле Божией: то не иной кто, как Бог разрушит брак твой. Зачем же тебе восстановлять то, что Бог разрушил? …Но если ты выйдешь замуж в другой раз, полагая, что это не грех: то будешь иметь и скорбь плоти. О, как надобно нам любить воздержание? Воспользуемся же представившимся нам случаем сохранить его… »

Церковь стала возвышать безбрачие все выше и выше, пока к 9–му веку н.э., римская церковь не приняла решение о том, что все священники должны быть неженатыми; что отказ от половых отношений в браке является проявлением высшего благочестия; и что половые отношения в браке не с целью зачатия ребенка являются грехом. Эта тенденция, которая началась во 2–м веке н.э., была во многом основана на неправильном понимании слов и Иисуса, и апостола Павла, которые понимались таким образом, что девственность является более благочестивым положением, чем супружество, и что повторный брак всегда нечестив и почти всегда — грех.

В контексте этого явно выраженного настроя против половых отношений, для церкви во 2–м веке было естественным предположить, что Иисус учил, что повторный брак равносилен половой распущенности, и совсем неудивительно, что на первый взгляд он называл повторный брак «прелюбодеянием». Даже если самый ранний из отцов церкви осознал бы, что их трактовка, или акценты, которые они расставляют в учении Иисуса, отличаются от понимания верующих, живших в 1 веке н.э., вне всяких сомнений, они продолжали бы считать, что их учение все равно верно для их времени.

Для них представляло гораздо более трудную задачу объяснить, почему их учение настолько отличается от Ветхого Завета. Им нужно было объяснить, почему Моисей сказал, что Бог позволяет развод и повторный брак, а Иисус, на их взгляд, осуждает и то, и другое, причем в самых строгих выражениях.

Большинство отцов церкви объясняли это, просто говоря, что Ветхий Завет был для того времени, а учение Иисуса — для нынешнего. Другим такое объяснение казалось не совсем убедительным, потому что из него следовало, будто Бог изменил Свое отношение, поэтому они приводили другие аргументы. Например, Птолемей (живший в конце 2–го века н.э.) говорил, что Моисей намеренно исказил Божьи заповеди, а Ориген (живший в начале 3–го века н.э.) сказал, что Моисей просто добавил закон о разводе от себя самого, чтобы восполнить то, что ему казалось недостающим в Божьем законе. Несмотря на все смущение, которое испытывали отцы церкви при попытке объяснить несоответствие, они были убеждены, что Иисус действительно отверг постановления Ветхого Завета.

В некоторых направлениях христианской церкви, одним из главных способов проверки правильности того ли иного толкования Писания — это сравнить его с толкованием отцов церкви, хотя никто и не станет утверждать, что хочет возвысить традиции предыдущих церковных поколений выше авторитета самого Писания. Но хотя комментарии отцов церкви, безусловно, являются очень важными из–за их мудрости и понимания древних традиций, это не является гарантией того, что их толкования всегда правильны.

На самом деле, сегодня совсем немногие стали бы защищать некоторые выводы, которые делали отцы церкви, трактуя Писания. Например, почти все ранние отцы церкви учили, что нет никакого прощения тем, кто сдавался под пытками языческих гонителей церкви, и кто проклинал Христа под страхом смерти. Поскольку гонения были самой главной и острой проблемой церкви того времени, мы можем понять, почему они толковали такие тексты, как Послание к Евреям 10:26 именно так, но большинство людей сегодня трактует их, как относящиеся к людям, сознательно отвергающим Христа, а не к тем, кто ломается под пытками.

Споры о доктринах стали неотъемлемой частью многовековой церковной истории. Ранние дебаты относились к различным толкованиям понятия Троицы и Божественной природы Христа, а конфликты по поводу даты празднования Пасхи и роли Святого Духа привели к расколу церкви на Восточную и Западную. Более поздние споры, включая спор о власти Папы и таких доктрин, как выплата индульгенций (которые позднее были изменены в результате внутренней реформации католической церкви), привели к расколу на католиков и протестантов. В современности церковь рассказывалась по поводу отношения к научным открытиям, дарам Святого Духа, рукоположению женщин на служение и еще множества разных учений.

Эти конфликты приводили к отлучениям, пыткам, смерти и даже войнам. Мы можем только желать того, чтобы Дух Святой сохранил нас от таких разногласий, сделав Писание более четким и ясным, или вынудив богословов с обеих сторон согласиться друг с другом, но Бог не действует таким образом. Он дал нам ум, чтобы размышлять над сложными доктринами, а затем ожидает, что мы выслушаем друг друга в кротости и желании найти истину. Но человеческая природа такова, что ей трудно пересматривать вековые верования, даже тогда, когда новое понимание вынуждает к этому или исторические открытия восстанавливают утерянную информацию.

Большая часть исторических данных, приведенных в этой книге, была известна христианским богословам и ученым уже не меньше 150 лет, но они не смогли применить ее к учению о браке и разводе. Практически все известные комментарии к Евангелию от Матфея с 1850 года, упоминают о споре между сторонниками Гиллеля и сторонниками Шаммая. До того, эта информация была доступна в огромных томах раввинистических законов, хорошо известных иудеям, но не христианам.