Авиация и космонавтика 2009 08

В случае попадания в фюзеляж 37-мм снаряда, в лучшем случае самолет удавалось посадить на фюзеляж, в худшем - самолет падал с оторванным хвостом.

По мнению инженеров полков, почти при любых повреждениях хвостового оперения Ил-2 это слабо влияло на управляемость самолета. Имелись случаи, когда огнем зенитной артиллерии и истребителей перебивались киль, лонжерон и узел крепления стабилизатора, повреждались лонжерон и обшивка рулей высоты. Однако самолет оставался управляемым и приводился летчиками на свою территорию.

Ил-2 не терял управления и при повреждении тросов руля поворота и одной из тяг элеронов. Более тяжелыми были случаи вывода из строя управления рулями высоты, поскольку самолет, как правило, «терял управляемость». Например, 25 октября 1942 г. на Ил-2 летчика капитана Ныркова из 312-го шап предположительно были перебиты тяги управления рулем высоты. Самолет стал неуправляемым, сразу же перешел в крутое пикирование и упал в районе цели.

По этой причине личный состав штурмовых авиачастей уже с декабря 1941 г. своими силами устанавливал на Ил-2 дублированное управление рулем высоты и требовал выполнить такую доработку на серийных штурмовиках. Однако бюрократическая машина даже во время войны «работала» на полную мощь. Директора авиазаводов не могли добиться от руководства соответствующего разрешения. Заводской вариант дублированного управления рулем высоты на Ил-2 стал устанавливаться только с июля 1943 г.

Двухлонжеронное крыло Ил-2 смешанной конструкции, как показывает анализ боевых повреждений, имело не очень высокую живучесть. При попадании малокалиберных снарядов происходил срыв и разрушение стрингеров и обшивки на большой площади: до 3-5 м2 - для снарядов калибра 37 мм, и до 1,5 м2 - для 20-мм снарядов. При этом «самолет Ил-2 становился трудноуправляемым и стремился сорваться в штопор».

Дело в том, что обшивка не прикреплялась к нервюрам, а только к стрингерам. Стрингеры же, сами плохо прикрепленные к нервюрам, легко срывались взрывной волной вместе с обшивкой и разрушались.

Цельнометаллическое крыло обладало значительно большей стойкостью, размеры разрушения были существенно ниже. Как отмечалось в документах, «плоскости с металлической обшивкой легко переносят повреждения от огня зенитной артиллерии и истребителей противника». Самолеты возвращались с боевого задания, имея 100-120 осколочных и пулевых пробоин. Выходные отверстия, полученные, например, от 20-мм снарядов, практически отсутствовали. Наблюдались лишь вздутия обшивки и множество небольших отверстий до 25-35 мм от осколков на площади около 1,5 м2. Каких-либо особенностей в поведении самолета в воздухе не отмечалось.

Если с пробоинами в металлическом крыле технический состав достаточно легко боролся путем наложения латок из дюраля, то с деревянными плоскостями приходилось изрядно повозиться. Очевидно, все это существенно удлиняло сроки восстановления поврежденных штурмовиков.

Вместе с тем инженеры полков указывали, что пулевые, осколочные и даже снарядные пробоины центроплана, если не затрагивали горизонтальных полок лонжерона, заметного влияния на изменение прочности конструкции не оказывали: «самолет рассыпается в воздухе только в тех случаях, когда прямым попаданием снаряда разбиваются оба стыковых узла крепления центроплана с плоскостью».

Интересная деталь. Крепление дюралевой обшивки к стрингерам и нервюрам с помощью потайных заклепок для улучшения аэродинамики самолета оказалось совершенно неудовлетворительным с точки зрения боевой живучести. При разрыве снаряда, под действием взрывной волны, головки заклепок легко прорываются в отверстия в обшивке, и обшивка отрывается от стрингеров, нервюр и лонжеронов на большой площади.

Положение спасал удачно выбранный аэродинамический профиль крыла - Clark-YH. Крыло не теряло несущих свойств даже при значительном разрушении обшивки. Собственно говоря, именно по этой причине летчикам удавалось дотянуть до своей территории или аэродрома, когда разрушено полкрыла.

При рассмотрении боевой живучести самолетов значительный интерес представляет вопрос о количестве пробоин и повреждений, полученных в среднем одним самолетом.

По данным инженерно-авиационной службы 15-й ВА самолеты Ил-2 в 1943 г. в общей сложности получили 3580 боевых повреждений и пробоин от огня зенитной артиллерии и истребителей противника, в 1944 г. - 6494, и в 1945 г. - 1690. При этом основная доля повреждений приходилась на прямые попадания снарядов зенитной артиллерии, главным образом малокалиберной: 1943 г. - 1827, 1944 г. -3921, 1945 г. - 871. Несколько меньше было повреждений от осколков зенитных снарядов: 1943 г. - 1567, 1944 г. -2456, 1945 г.-761.

Незначительная доля повреждений Ил-2 от огня истребителей люфтваффе - от 1 ,8% до 5,2%, отчасти является следствием того факта, что пуле-метно-пушечная очередь истребителя наносит более серьезное поражение Ил-2, чем огонь зенитной артиллерии, ибо затрагивает сразу несколько силовых элементов конструкции самолета. В результате большого комплекса повреждений Ил-2 уже не мог продолжать полет и падал. Поэтому среди штурмовиков, возвратившихся на свой аэродром или севших вынужденно на своей территории, с повреждениями от огня истребителей было значительно меньше, чем с повреждениями от зенитного огня.

Если учесть средний самолетный парк армии за 1943-1945 гг., то получается, что количество пробоин и повреждений, полученных каждым самолетом Ил-2 до его выхода из строя (списания), равно 39-50. То есть Ил-2 с таким количеством отремонтированных повреждений продолжал боевую работу. Наибольшее зафиксированное в армии количество повреждений и пробоин, полученных одним самолетом Ил-2, достигало 326. При этом самолет после ремонта ввели в боевой строй!