Авиация и космонавтика 2014 05

Корпус ПТАБ-1,5 изготавливался из жести и состоял из жесткого цилиндра и штампованной сферической головки. Кумулятивная выемка бомбы была конической формы с диаметром у основания 56 мм при высоте 32 мм, то есть фактор кумуляции (отношение высоты конуса к его диаметру у основания)равнялся 0,57. Толщина металлической облицовки кумулятивной выемки была всего 1 мм. Для увеличения осколочного действия на цилиндрическую часть бомбы дополнительно надевалась стальная 1,5-мм «рубашка». Вес не окончательно снаряженной бомбы (без взрывателя) составлял 1,170 кг.

Бомба снаряжалась мощным взрывчатым веществом типа ТГА (вес — 640 г). Это была смесь тротила (50 %) и гексогена (40 %) с добавлением 10 % алюминиевой пудры. Алюминий добавлялся с целью усиления зажигательных свойств кумулятивной струи. Во всяком случае, так в то время считали.

Загрузка бомб в штатные кассеты мелких бомб самолета Ил-2 (КМБ и КМБ-2) показала, что в них можно было уложить 68 и 70 бомб, соответственно. То есть полная загрузка самолета Ил-2 бомбами этого типа составляла 272–280 штук, что равнялось 325–340 кг. Это количество сочли вполне достаточным для эффективного боевого применения самолета.

В кассету бомбардировщика Пе-2 (КМБ-Пе-2), умещалось только 51 ПТАБ-1,5 или 102 бомбы на самолет (всего 125 кг). Явно мало для такой большой машины.

Специалисты полигона отметили, что габаритные размеры бомб — диаметры бомбы и цилиндра стабилизатора, а также размах стабилизатора, выходят за пределы технических требований на 1–4 мм. Кроме того, конструктором бомбы не был отработан способ надежной контровки ветрянки взрывателя. Все это не давало гарантии безопасной эксплуатации боеприпаса в войсках.

Схема размещения мишеней на полигонных испытаниях 21 апреля 1943 г.

Для определения эффективности ПТАБ-1,5 было подорвано 14 бомб непосредственно на броне немецкого штурмового орудия StuG III. Подрывы выполнялись под углами 90,45, 30,15 и 0 градусов к поверхности брони. Перед подрывом с целью имитации удара о броню танка головная часть бомбы деформировалась.

Эффект от подрывов ПТАБ-1,5 превзошел все ожидания. В диапазоне углов встречи (угол между нормалью к броне и осью бомбы) от 0 до 60° кумулятивная струя бомбы легко пробивала броню толщиной 50 мм, а при больших углах — 30 мм. Причем, если поражение 50-мм брони имело вид отверстия с входным диаметром 30–35 мм, то пробитие 30-мм брони сопровождалось широкими проломами. При подрыве ПТАБ-1,5 под углом встречи 60° была пробита броня толщиной 52 мм и выбит кусок бортовой 30-мм брони размерами 200x300 мм. Практически во всех случаях пробитие брони сопровождалось отколом брони вокруг выходного отверстия.

Бомбометание в воздухе выполнялось с самолета Ил-2 с горизонтального полета на скорости 280 км/ч с высот 50 м и 75-100 м. Из четырех кассет две были применены одиночно и две серией с интервалом 0,25 с. Бомбы укладывались вниз головной частью, ветрянки не контрились.

Бомбили все ту же трофейную самоходку StuG III. С высоты 50 м было сброшено 43, а с высоты 75-100 м-185 бомб. Все бомбы падали устойчиво и сработали нормально, отказов не было. Минимальная высота, обеспечивающая выравнивание бомбы до встречи с поверхностью брони танка и безотказность ее действия была установлена равной 70 м.

Несмотря на то, что не было получено ни одного попадания в танк, специалисты НИП АВ сделали положительные выводы из результатов испытаний ПТАБ-1,5 и рекомендовали бомбу «для принятия на вооружение ВВС КА как бомбы специального назначения». При этом до запуска валовой партии от ЦКБ-22 требовалось обеспечить полное соответствие бомб этого типа ТУ-5-40 и отработку контровки взрывателя. Кроме того, предлагалось «от 1-й серии партию бомб… подать на НИП АВ на контрольные испытания в количестве не менее 800 шт.».

Кроме инженер-майора Дьячкова заключение по результатам испытаний ПТАБ-1,5 подписали: начальник 3-го отделения опытного отдела НИП АВ майор Галкин, начальник опытного отдела подполковник Фомин и начальник полигона полковник Лобачев.

В ходе доработки бомбы под требования массового производства и эксплуатации в войсках она получила другое обозначение- ПТАБ-2,5–1,5.

К этому времени в ЦКБ-22 был отработан более надежный донный взрыватель АД-А мгновенного действия. Предохранительный механизм включал крыльчатку, П-образную чеку и предохранительную пружину. Чека фиксировала крыльчатку и обеспечивала безопасность взрывателя. При укладке бомбы в кассеты цилиндрический стабилизатор бомбы закрывался крышкой с П-образной предохранительной чекой. После сброса бомбы крышку срывало потоком воздуха, крыльчатка начинала вращаться и после определенного числа оборотов отделялась от бомбы, освобождая ударник. Взрыватель вставал на боевой взвод. При соударении бомбы с преградой ударник перемещался, сжимал предохранительную пружину и накалывал жалом капсюль-детонатор. Взрывной импульс инициировал действие промежуточного детонатора, который затем вызывал детонацию взрывчатого вещества бомбы.

Помимо своего прямого назначения, взрыватель АД-А использовался еще и для крепления стабилизатора бомбы к корпусу самой бомбы.

21 апреля 1943 г. в НИИ ВВС были проведены показательные полигонные испытания на эффективность действия ПТАБ-2,5–1,5.

Попадание ПТАБ-2,5–1,5 в переднюю верхнюю часть бронемашины с толщиной брони 15 мм. Получена пробоина 240x220 мм и поврежден мотор

Взрывом ПТАБ-2,5–1,5 перебит рельс

Взрывом бомбы разбито колесо и пробит нижний откидной бронещит

На испытаниях присутствовали: член Военного Совета ВВС генерал-майор Шиманов, заместители командующего ВВС генерал-лейтенанты Никитин и Кондратюк, главный инженер ВВС генерал-лейтенант Репин со своим заместителем генерал- майором Лапиным, заместитель начальника штаба ВВС генерал-майор Машнин, начальник ГУЗ ВВС генерал-майор Селезнев, начальник УЗВиБ генерал-майор Солдатов, начальник 3-го отдела ГУ ИАС инженер-полковник Матаев.

Кроме авиационного руководства в работе комиссии участвовали представитель ГКО генерал-майор Александров, заместитель наркома минометного вооружения Андреев, главный инженер наркомата боеприпасов Ларионов и автор конструкции бомбы старший инженер ЦКБ-22 И.А. Ларионов.