Авиация и космонавтика 1995 09

После посадки Витковский обратился к Панкратьеву и сказал: «Капитан, делаю Вам выговор за халатное отношение к полету. У Вас в Корабле не было даже карты».

Вообще, в истории Эскадры такой выговор был впервые. Панкратьев выслушал Витковского безмолвно и только приложил руку к козырьку. К вечеру вся Эскадра знала об этом выговоре.

После нескольких подобных случаев среди летного состава установилось мнение, что Витковский приносит несчастье.

Нужно прямо сказать, что несчастье он принес только один раз, о чем подробно буцет описано дальше. Конечно, эти случаи можно отнести скорее к суевериям, к которым летчики того времени не были безразличны. В данном случае большую роль играло излишнее высокомерие подполковника.

Мотор РБЗ-6 на испытательном стенде. Сарапул.

После отлета кораблей из Лиды штаб эскадры деятельно приступил к эвакуации. С большим трудом получен вагон, в котором разместились начальник эскадры, вся документация строевой и хозяйственной частей с финансовым отделом, и вагон был отправлен в Псков. В Лиде остался заместитель начальника генерал-майор Войнилович, который, имея распоряжение ставки, с величайшим трудом сформировал три эшелона. В одном из них были запасные части к самолетам и разобранные учебные самолеты. Во втором эшелоне размещены мастерские, запасные моторы и цистерны с бензином и керосином. Третий эшелон был самым опасным — оружие и боеприпасы эскадры. Погрузка происходила днем и ночью, и только на третий день удалось отправить первый эшелон. Однако самым сложным оказалось отправить третий эшелон, так как железнодорожники долго не соглашались с тем, что в состав с боеприпасами включили вагон для личного состава — строевой роты, аэродромной команды и сводного взвода мотористов. До прибытия первого эшелона корабли находились под открытым небом.

Хвостовая пулеметная установка на самолете серии Г-бис

По приказу верховного главнокомандующего администрация г. Пскова должна была позаботиться о размещении эскадры. После различных вариантов и договоренности с прибывшим начальником экскадры было решено отвести под эскадру сельскохозяйственное училище, личный состав которого эвакуирован за Волгу. Помещения училища пустовали, оно представляло собой большое двухэтажное здание, в котором нижний этаж занимали классы и большая столовая, а верхний — общежитие. Помимо этого было несколько двухквартирных домиков для преподавательского состава. Училище располагало обширными машинными сараями, которые не передавались эскадре, находилось в 5 км от города и соединялось с ним шоссейной дорогой, которое пересекало Варшавское шоссе. Самый большой класс на нижнем этаже главного корпуса отвели под моторную мастерскую. В соседнем помещении хранили запасные моторы, а на дворе перед этими помещениями были установлены два станка для испытания моторов. Строевая рота и аэродромная команда были расположены в соседних помещениях. Летный состав занял второй этаж главного корпуса. Там же находилась квартира начальника эскадры. Все помещения располагались с левой стороны от Варшавского шоссе, а с правой находились опытные поля. Это была низина, частично заболоченная, с ирригационными показательными сооружениями. С началом войны поля не обрабатывались и заросли травой. Все это поле отводилось под аэродром. С прибытием эшелонов корабли были установлены в палатки.

Командиры кораблей опасались мягкого грунта аэродрома, но он держал самолеты хорошо. На аэродроме построили караульное помещение, привезли самолетные ящики (любимое устройство наших экипажей). Здесь же установили помещение метеостанции и хранилище водородных баллонов. Поставили мачту с флюгером и подняли традиционный полосатый рукав.

Спустя некоторое время на аэродроме в Пскове собрались 8 боевых и пара учебных кораблей, после чего аэродром стал тесен. Держать такое количество боевых кораблей вдали от фронта было нецелесообразным. Вскоре было получено приказание из Ставки о направлении боевого отряда на Северо-Западный фронт в район 1-й армии на Рижском направлении. В 30 верстах южнее Риги на железнодорожной линии Петроград — Рига в местечке Зегевольд было выбрано место для стоянки отряда. Там была найдена хорошая площадка для аэродрома с жилыми и складскими помещениями. Вдали от жилья сделали бомбохранилшце и установили цистерны для горючего.

20 сентября 1915 г. приказом начальника эскадры было объявлено о формировании 2-го боевого отряда в составе семи кораблей: 1-й — лейтенант Лавров, он же командир отряда; 2-й — поручик Панкратьев, 4-й — поручик Шаров, 5-й — поручик Алехнович, 6-й — штабс-капитан Головин, 8-й сотник Лобов и 10- й — поручик Констенчик. 22 сентября в Зегевольд были отправлены палатки, запасы горючего, бомбы, инструмент, запасные части, аэродромная рота и походная метеостанция. Через два дня корабли перелетели в Зегевольд.

После отлета кораблей работа во всех подразделениях эскадры протекала очень активно. Готовился еще один боевой корабль, 9-й, командиром которого был назначен штабс-капитан Нихевский, а для школы готовились два учебных корабля, оснащенные двумя моторами Сенбим 200 л. с. Кроме этого нужно было произвести полное планирование аэродрома, заровнять канавы и установить аэродромные ограничительные знаки.

Развитие эскадры после утверждения новых штатов в двадцать боевых кораблей настоятельно требовало пополнения инженерно-техническим и летным составом. В мобилизационные пункты крупных городов были высланы уведомления о необходимости отбора и присылки в эскадру различных специалистов: слесарей, кузнецов, шоферов, машинистов и механиков. Часть прибывших офицеров на летные должности оказались отчисленными из авиашкол по неспособности, их сейчас же откомандировывали обратно. Другая часть была зачислена в летную школу эскадры, где обучение велось на самолетах Фарман-б, Фарман- 16, Вуазен и С-16. После успешного обучения офицеры были зачислены в эскадру, среди них поручик Козьмин — помощник командира воздушного корабля «ИМ-5», поручик Демичев-Иванов, гвардии поручик Грек, поручик Кованько, Рощин, барон Фигингоф-Шель, Романов. Под руководством поручика Алехновича самостоятельно (без окончания летной школы эскадры) вылетели штабс-капитан Озерский, командир воздушного корабля «ИМ-3», и поручик Макшеев — командир 16-го корабля. На должности командиров кораблей были присланы штабс-капитан Иньков и поручик Городецкий, которые до весны находились в школе. Школа при эскадре воздушных кораблей была предназначена для переучивания офицеров, имевших звание летчика, полетам на Муромцах, но ей не дано было права обучать офицеров, не имеющих звания летчика. По этому поводу были неприятности из-за назначения не имеющего летного звания штабс-капитана Нижевского командиром корабля. Начальник эскадры был обвинен в превышении власти. Однако несмотря на это Нихевский самостоятельно выполнял успешно боевые полеты, о чем доносилось в Ставку Верховного Главнокомандующего. Только после четвертого или пятого его боевого вылета он был удостоен звания военного летчика. После этого школа эскадры получила право присваивать выпускникам звание «военный летчик».