Билл Франсуа - Красноречие сардинки [Невероятные истории подводного мира] [litres]

Поэтому уже в первый год жизни тунец способен пересечь Атлантический океан за 60 дней. А для перехода из теплых вод Багамских островов в ледяные воды Исландии он умеет повышать температуру тела, делая ее выше температуры окружающей воды: тунец – единственная теплокровная рыба.

“Чудо природы”, писал о нем Аристотель, который, между прочим, всего этого не знал.

Крик тунца звучал и для греков с римлянами, тонких ценителей его мяса, которое они доставляли в амфорах во все порты античного мира и лакомились им с оливковым маслом после нескольких лет созревания. В те времена тунец водился в таком изоби лии, что, по слухам, флот Александра Македонского вынужден был выстраиваться в боевой порядок, чтобы противостоять гигантской стае, препятствующей проходу кораблей.

Лучшие умы древности пытались разгадать тайну миграции тунцов. Выяснить, почему эти великие путешественники вдруг исчезают за пределами известного мира, а потом обязательно возвращаются, всегда следуя одним и тем же путем. Аристотель был убежден, что тунцы слепы на левый глаз и, соответственно, берег у них всегда справа – вот почему они обходят Средиземное море по периметру. Он также считал, что тунцы должны пугаться сверкания белых утесов на входе в Черное море, из-за чего они в процессе миграции отклоняются от правильного пути и делают крюк.

Со времен Аристотеля о тунцах стало известно гораздо больше, однако маршрут их передвижений остается непроницаемой тайной.

В Средние века рыбаки превратили крик тунца в свои песни. В ставной невод, в эти большие лабиринты сетей, установленных у берега, попадали заблудившиеся группы тунцов и оказывались во власти гарпунеров. Это была опасная работа: войти с крюком в руках в стаю обезумевших тунцов, в гущу пены и крови, и постараться изолировать и убить огромную рыбину, добывая пропитание для нескольких семей. Чтобы подбодрить себя, заходя в сети, мужчины распевали хором и каноном. Технология ловли ставным неводом отрабатывалась и совершенствовалась всеми средиземноморскими народами, и каждая цивилизация, дополняя ее какой-то деталью, заодно прибавляла к песне куплет. В сегодняшних песнях ловцов ставным неводом перемешаны мольбы из Библии и Корана, суеверия Римской империи и иберийские легенды, и это на языках всех уголков Средиземного моря.

Крик тунца и его песни звучали в Средиземноморском бассейне тысячелетиями. Но однажды они едва не смолкли.

До 1980-х годов японцы тунца не любили. Все тунцы, случайно пойманные там, шли на кошачью еду. В Стране восходящего солнца и сегодня можно встретить немногочисленных гурманов старой закалки, которые презрительно относятся к жирной рыбе: для них настоящие суши могут быть сделаны только из камбалы или морских гребешков.

К сожалению, транспортные компании, перевозившие высокотехнологичную продукцию из Японии в Европу и Америку, хотели что-то перевозить и на обратном пути.

Запустить новую моду в этой стране, переживавшей мощный экономический рост, было нетрудно. Оказалось, что достаточно вымочить мясо тунца в воде, чтобы убрать железистый привкус, который казался японцам отвратительным. И вот, благодаря мощной рекламной кампании, рыба, от которой еще тридцать лет назад воротили нос японские кошки, стала продаваться новоявленным знатокам по цене спортивного автомобиля.

Европа массово направила сейнеры и большие корабли-рыбзаводы, напичканные электроникой и простимулированные инвестициями, на места нереста синего тунца с целью развития бизнеса, сулящего огромные прибыли. Со ставными и кошельковыми неводами, леской с блесной, намотанной на пробковую пластину, гарпунами и т. п. было покончено. Многочисленные маленькие рыболовецкие артели вместе с их тысячелетними традициями ловли тунца постепенно стирались с карты и даже запрещались: тунец стал частной собственностью нескольких владельцев судов для промышленного рыболовства. Животные, когда-то завораживавшие целые народы, теперь продавались на бирже, еще до того как их косяк, собравшийся на нерест, окружат, переместят в огромные садки на откорм, вдали от любопытных взглядов, после чего отправят в холодильных камерах самолетов к последнему пристанищу из клейкого риса и соевого соуса. Запасы тунца быстро истощились, и чем меньше этих рыб оставалось, тем больше вырастали цены, побуждая владельцев сейнеров постоянно увеличивать объемы вылова и заодно способствуя организации разветвленной сети нелегальной ловли тунца.

В начале 2000-х годов, после десяти лет интенсивного вылова, сохранилось всего лишь пятнадцать процентов мировых запасов синего тунца.

Кто знает, почему в тот счастливый день в Средиземном море мне выпал шанс услышать крик тунца. Возвращение тунца было одним из тех чудес, посредством которых море с таким блеском и даже некоторой насмешкой демонстрирует нам свои безграничные возможности.

В конце 2000-х годов, в самый последний момент, были приняты нормативные акты, регламентирующие вылов тунцов и его контроль. Это, безусловно, улучшило ситуацию, но оказалось недостаточно. Ливийская революция, которая вывела из игры главного союзника владельцев французских рыболовецких судов – истребителей синего тунца, тоже частично способствовала его спасению. Но главную роль в увеличении его запасов сыграли естественные двадцатилетние циклы, связанные с солнечной активностью, морскими течениями и другими явлениями, пока еще до конца не объясненными. Благодаря стечению этих обстоятельств, а может, и с помощью одного-двух постаревших духов, к которым когда-то взывали древние, косяки синего тунца чудесным образом снова появились у наших берегов. Их снова много, но это хрупкое изобилие.

И в тот день я вышел в море им навстречу как раз для того, чтобы узнать их тайну и поспособствовать их защите. Я принимал участие в организации кампании по мечению синих тунцов, находясь на борту корабля Федерации спортивной рыбной ловли Монако, которая добровольно присоединилась к программе. В наши задачи входило поймать одну из этих неуловимых рыб и пометить ее, чтобы постараться разгадать ее загадки.

Раздался страшный крик тунца, вызвав суматоху на борту.

Золотистая катушка спиннинга ревела, выплевывая двадцатиметровыми залпами леску под тяжестью сделавшего мощный рывок животного. На корме звучали распоряжения, нужно было убрать остальные спиннинги, закрепить на себе страховочные стропы, всем занять свои посты и приготовиться. А гигантская рыбина продолжала движение в сотне метров от нас и не собиралась останавливаться.