Билл Франсуа - Красноречие сардинки [Невероятные истории подводного мира] [litres]

Это было соревнование в силе и хитрости. Нужно было срочно догнать ее, чтобы попытаться вернуть часть лески, которая неумолимо разматывалась, вынудить животное развернуться и снова поплыть к кораблю.

Тунец наверняка не чувствовал ничего, кроме едва ощутимого изогнутого крючка, зацепившегося за губу, и считал его просто костью своей обычной добычи. Я всем своим весом пытался притянуть добычу к себе, вываживая с помощью удилища, но это как будто никак не влияло на траекторию ее движения.

И все же тунец в конце концов устал. Описывая большие круги недалеко от корабля, он стал постепенно подниматься на поверхность. Он не сдавался, он ослабел совсем чуть-чуть. Выглядело это так, будто он всего лишь хотел поближе рассмотреть судно, при этом в его глазах читалась неукротимая гордость. Он не был побежден и сам дарил нам возможность поймать его. Взгляд тунца забыть невозможно.

Он плавал вдоль корабля, удерживаемый леской. Это было само совершенство, будто сверкающая новая игрушка, только что извлеченная из коробки. Идеальная гидродинамическая форма, полосы цвета электрик, гармоничные бороздки, отливающие медью пятна – словно смотришь на картину суперкреативного современного художника. За ним и за кораблем следовал десяток тунцов его стаи, похожих на скользящие тени. Когда тунец решительно покидает косяк и движется вперед, уверенный в правильности выбранного направления, остальные рыбы стаи доверяют ему и плывут за ним, полагая, что он знает, что делает, причем даже если он ведет их прямиком к рыболовному судну.

Рядом с кораблем рыба весом в добрых тридцать кило пришла в себя и взбодрилась – самое время действовать. Я присел на палубе поближе к ней, вытащил из-за планшира палку с маленькой стрелкой из красной пластмассы с черным цифровым кодом. Быстрый удар стрелой по спине, уверенное движение щипцами, чтобы вытащить из морды крючок, – и вот уже тунец спокойно уплывает в морскую синь с маленькой ярко-красной макарониной на спинном плавнике.

Это словно брошенная в океан бутылка. Меченый тунец проплывет сотни километров и, возможно, однажды встретит кого-то, кто заметит красную пластиковую полоску на его спине и запишет указанный на ней номер телефона.

С тех пор как я начал участвовать в программе мечения тунцов и развивать ее во Франции, десятки рыболовов-спортсменов, покоренных красотой этих животных, тоже “бросили свои бутылки в море” – отправили послания на спине тунцов. Несколько сотен рыбин вернулись в море, унося на спине черные цифры на красном фоне. Некоторые уже рассказали историю своих путешествий. Рыб, меченных во Франции, встречали повсюду – в Америке, в Адриатике, на Балеарах… Многие продолжают плавать и сегодня, дожидаясь того, кто увидит их, набравших еще сотни три килограммов, быть может, через десять лет и невесть где.

Миграция тунцов остается тайной столь же захватывающей, как и во времена Аристотеля, но понемногу над ней приподнимается завеса. Есть среди них рыбы почти оседлые, плавающие туда-обратно между материковой Францией и Корсикой, и те, что выписывают гигантские петли, проходят по Гибралтарскому проливу и оказываются в канадских водах.

Когда со временем накопятся подробные сведения об этих дальних путешествиях, можно будет приступить к международному управлению ресурсами тунцов, что позволит лучше защитить их. Потому что тунец, которого считают французским, это также и тунец канадский, испанский или марокканский – следовательно, необходимы международные нормативные акты, чтобы защитить этих великих путешественников. При продуманном международном управлении мировыми запасами тунца страны, которые уже многие годы поддерживают эту идею, такие как США, Канада, Монако или Норвегия, смогут более успешно охранять мигрирующих рыб.

Плюс к этому, поскольку тунцов метят рыболовы-спортсмены, последние из могикан, охотящиеся на рыб с помощью примитивных орудий лова, наша программа вернула жизнь позабытому восхищению тунцами, которое испытывали наши предки с незапамятных времен. Это восхищение заложило тысячелетние традиции, стало источником легенд и темой фестивалей во всех портах, оно поддерживало связь, взаимодействие, диалог между людьми и силами природы. Наша программа постепенно возрождает искусство расшифровки полета птиц, умение с надеждой вглядываться в горизонт и испытывать трепет, когда зазвучит крик тунца. А еще чувствовать воодушевление и мечтать, наблюдая за этими вдохновляющими созданиями, которые всю свою жизнь движутся вперед и никогда не останавливаются.

Мы вернули тунцу его былой голос.

На востоке солнце слепило глаза. В окружающей нас синеве открытого моря большие мазки света клонились с востока на запад и плясали в ритме легкой морской зыби. В спокойной утренней атмосфере там и сям быстро проскальзывали сардины, завтракая планктоном. Над ними на поверхности покачивались лоскуты неба, чуть изгибаясь на мягких волнах. Пастельный розовый цвет растворялся в голубизне наступающего дня.

Под водой тени проплывающих сардин перемещались к западу и достигали глубин, пока еще погруженных в ночь.

Где-то очень далеко внизу эти танцующие тени заметили тунцы.

Их приближение заставило рыбок задрожать. Косяк сгруппировался в мгновение ока, превратившись в плотную напуганную массу.

Перевоплотиться в зеркало моря. Сардины знали, что это единственный способ избежать внимания тунцов. Раствориться в окружающем пейзаже, стать лишь его отражением. Все особи одновременно выстраиваются под одним углом, чтобы синева воды отразилась со всех сторон серебристого тела и чтобы глаза хищника различали лишь пустоту моря. Не дрожать и, главное, случайно не поймать краем чешуйки предательский отблеск неба, каплю света, выдающую присутствие сардин. Поэтому каждая рыбка держалась прямо и с незаметной взгляду дрожью исчезала вместе со своей стаей.

Но, несмотря на все усилия сардин, в отражении моря на их коже уже вырисовывался сплоченный отряд тунцов, организованный, беспощадный. Для создания иллюзий было слишком поздно. Треугольные глаза тунцов засекли стаю. И сардины увидели, как рядом материализуются черные обтекаемые фигуры с длинными плавниками, которые вдруг все вместе, одновременно приобрели новую окраску. Это тунцы включили на теле яркие полосы с точно откалиброванной длиной ультрафиолетовой волны, чтобы лишить сардин способности видеть. И вспышка ослепила стаю.

Атака тунцов была молниеносной и жестокой. Первый из них ворвался словно ракета в центр косяка, который разделился на две части, чтобы спастись от нападения, но не успел снова сомкнуться. Тут подоспели остальные тунцы. Они подплывали со всех сторон, пробивали поверхность воды для лучшего разбега и падали с оглушающим всплеском посреди сбитых с толку сардин. С каждой минутой тунцов становилось все больше – движимые голодом снаряды обрушивались на сардинью стаю.