Ричард Докинз - Человек в космосе. Отодвигая границы неизвестного [сборник litres]

Во время этой исторической миссии Андерс сделал с лунной орбиты знаменитую цветную фотографию «Восход Земли», а также принял участие в чтении из Книги Бытия, которое с большим успехом транслировалось на весь мир.

С 1969 по 1973 год Андерс работал исполнительным секретарем Национального Совета по аэронавтике и исследованию космического пространства. Он занимался предпринимательством, а также руководил Комиссией по атомной энергии. Сейчас Андерс – генерал-майор ВВС США в отставке.

Чтобы понять, как появилась лунная программа, нужно знать предысторию «Аполлона». В 1950-е годы Советский Союз и США находились в состоянии довольно тяжелой холодной войны. Обе стороны не доверяли противнику, у обеих было ядерное оружие, и обе были готовы его использовать. Существовала доктрина «взаимного гарантированного уничтожения» – едва ли жизнь в то время можно было назвать спокойной. По крайней мере, в США мы копали бомбоубежища, – я не удивлюсь, если в СССР занимались тем же, – и на то были причины.

В начале своей летной карьеры я занимался перехватом советских бомбардировщиков, которые вторгались в исландское воздушное пространство – мы называли эти погони «игрой медведя и бизона». Возможно, кто-то из моих коллег-космонавтов занимался тем же самым, но с другой стороны. Там же, в Исландии, я летал на современном сверхзвуковом перехватчике, у которого – хотите верьте, хотите нет – было три ракеты с ядерными боеголовками, так что мы могли сбить не просто один самолет, а целый флот бомбардировщиков противника.

Когда сейчас думаешь об этом, кажется, что младший капитан, летающий над Сан-Франциско с этими штуками под крылом – это просто безумие какое-то. Но такова была холодная война. Америку охватила паранойя. Тогда проходили публичные слушания выступлений Джозефа Маккарти в Сенате. Маккарти заявлял, что каждый рабочий, вступивший в профсоюз – коммунист, а коммунисты в то время считались реальной угрозой. Но у нас были и настоящие проблемы: Эйзенхауэр (а затем и его преемники) признавал отставание США от СССР по количеству ракет. Если у тебя было ядерное оружие и ты хотел доставить его в другую точку мира – единственным способом были и остаются ракеты, и в этом отношении США были далеко позади.

Это стало еще более очевидно, когда СССР запустил «Спутник». Это было достижение, которое, как мне кажется, до сих пор не получило должного признания. Все были поражены, и появилась мотивация активно развивать свою собственную космическую программу. Сам аппарат был довольно маленьким, весом в 85 кг – не очень большой, не слишком утонченный по сегодняшним меркам, но это было огромное достижение. И для Америки это был шок.

Четыре года спустя последовал еще один прыжок выше головы – Юрий Гагарин – значительная веха в истории человечества.

Мы все собрались здесь, чтобы отпраздновать (с небольшим опозданием) пятидесятую годовщину полета Гагарина. Фигура Гагарина всегда привлекает огромное внимание. Он – герой Советского Союза, и я снимаю шляпу перед СССР и его партнерами, потому что они сделали возможным этот беспримерный подвиг и вывели человечество на новый уровень исследования вселенной. Полет Юрия проходил в очень надежном корабле. Гагарин 108 минут провел на орбите Земли и успешно вернулся, а остальное – история.

Наши же ракеты все время взрывались – была у них такая дурная привычка. Я шутил со своим (теперь уже) другом Алексеем Леоновым, что наши немцы оказались не так хороши, как советские немцы. В итоге на долгой дистанции Вернер фон Браун отыгрался, но сначала настрой относительно пилотируемых космических полетов был в Америке довольно мрачным.

Это побудило президента Кеннеди в 1961 году поставить перед нами задачу высадить человека на Луну до конца десятилетия. Когда президент сделал это заявление, многие были против. Многие считали, что это невозможно. Некоторые участники программы и позднее задумывались о том, насколько реально было достижение такой цели. И все же «Аполлон» начался именно с этого: с вызова президента Кеннеди.

Наши инженеры и руководители космической программы нашли способ сделать это. Крохотный одноместный корабль «Меркурий» должен был быть запущен ракетой-носителем «Атлас» – эта миссия призвана была показать, что люди могут жить и работать в космосе. Главный физиолог советской программы Олег Газенко уже запускал в космос животных и, конечно, полет Гагарина тоже подтвердил, что это возможно. Выживать и работать в космосе – многие строили теории, что это никогда не произойдет.

Затем мы запустили двухместный «Джемини», чтобы отработать методы сближения и стыковки, показать, что мы можем провести стыковку двух аппаратов в космосе. «Джемини» уже был предшественником «Аполлона». «Джемини» запускали с межконтинентальной баллистической ракетой «Титан», а программа «Аполлон» использовала уже ракету космического назначения «Сатурн-5» – тут мы должны отдать должное фон Брауну и его команде, без этого вряд ли «Аполлон» стал бы возможен.

В одноместной капсуле «Меркурия» было весьма тесно. В «Джемини» места было еще меньше, чем в «Меркуриях». Джим Ловелл провел с Фрэнком Борманом две недели в этой каморке. Эй, Джим [обращается к Джиму Ловеллу, сидящему в зале], вы по возвращении не обручились? Ладно-ладно, не буду спрашивать!

Выход Алексея Леонова в открытый космос стал еще одним шоком для нашей системы: американцы поняли, что им еще многому предстоит научиться. Это было до начала программы «Джемини-4» с Эдом Уайтом. Мы в США плелись далеко позади за мощной агрессивной космиче-ской программой СССР. А теперь перейдем к «Аполлону».

«Сатурн-5» – гигантская ракета. Не такая гигантская, как советская «Н-1», но все равно очень большая: первая ступень, вторая, третья и верхушка с лунным модулем. На «Аполлоне-8» лунного модуля не было.

С полными баками топлива эта ракета весит почти три тысячи тонн. Первая ступень сгорала примерно за 2,5 минуты и разгоняла нас до сверхзвуковой скорости. Эту ступень сбрасывали в океан. Вторая ступень почти выводила нас на орбиту. Третья ступень включалась сначала ненадолго, чтобы вывести нас на околоземную орбиту. Затем мы проверяли все системы и снова зажигали третью ступень, она разгоняла нас до 11 км/с, и тогда мы наконец вырывались из цепких объятий земной гравитации и направлялись в сторону Луны.

Если бы миссию вдруг пришлось срочно прервать, – а наши орбиты были несколько ближе к экватору, чем советские, – нашим кораблям пришлось бы садиться на воду, поэтому у нас были тренировки в большом бассейне. У нас также был курс выживания в пустыне.

Не думаю, что я сейчас осмелился бы разгуливать в таком виде в Штатах. Это в Неваде. Вот фотография нашей подготовки в джунглях. (См. рисунок 2 на вклейке.) Мне тут дают попробовать кусочек игуаны. Мне сказали, что эта ящерица на вкус, как курица, но могу вам сказать, что на самом деле на вкус она, как ящерица.