Ричард Докинз - Человек в космосе. Отодвигая границы неизвестного [сборник litres]

У нас была геологическая подготовка. Некоторым это не особо нравилось, но для меня это был один из любимых курсов. Когда я был маленьким, я коллекционировал минералы. В итоге эта подготовка мне не особо пригодилась, потому что мне не довелось взглянуть на Луну вблизи, но Чарли Дьюк может рассказать вам об этом побольше.

Мы изучали кратеры. В то время было еще неясно, имеют ли кратеры на Луне метеоритную природу, или вулканическую, или и то и другое. Так что мы объездили чуть ли не все кратеры, до которых могли дотянуться (в основном они были вулканическими), это было очень весело. Мы тренировались двигаться и ходить в условиях лунной гравитации, 1/6 g. Наши физики боялись, что астронавт не сможет подняться, если упадет на Луне. Мне, опять же, не довелось испытать это на себе, но Чарли может рассказать, что это оказалось довольно просто и даже весело – я думаю, вы смотрели видео, где парни смешно прыгают по поверхности.

Когда мы окончили курс подготовки, меня определили в запасной экипаж с Нилом Армстронгом.

Вот наша фотография с Нилом, Питом Конрадом и Диком Гордоном. (См. рисунок 3 на вклейке.) Я думал, что я уже точно полечу на Луну, но затем мы выбрали команду для «Аполлона-1» (Чаффи, Гриссом и Уайт).

Мы думали, что все идет отлично, и тут случился пожар на «Аполлоне». Это были просто кошмарные новости, настоящий шок. Мне пришлось сообщать Патриции Уайт о гибели ее супруга. Оглядываясь назад, мы понимаем, что это был большой просчет наших конструкторов и руководителей. Мы тестировали аппарат при содержании кислорода в 100 % и давлении примерно в 7 кг на квадратный метр. Практически все что угодно загорится в таких условиях: мы предполагаем, что парни каким-то образом высекли искру, убившую их почти моментально.

Это было очень плохо. Хорошие новости заключались в том, что инженеры кардинально пересмотрели дизайн «Аполлонов». Я думаю, мои коллеги согласятся, что, если бы не этот пожар, мы бы не смогли высадиться на Луну в срок, потому что, проводя эту ревизию, мы нашли множество изъянов в конструкции – в основном из-за небрежности производства. Дальше мы почти не сталкивались ни с какими проблемами. Приятно было, что, когда мои коллеги Джим Ловелл и Фрэнк Борман возглавили одну из ревизионных комиссий, руководство дало им абсолютный карт-бланш. Если ты находил проблему, какой бы глупой или мелкой она ни была, ты говорил о ней – и все исправляли. Я не уверен, что NASA сейчас поступает так же, но именно это спасло программу «Аполлон».

Еще одна плохая (для меня) новость – Ловелл и Олдрин так хорошо поработали во время своего полета на «Джемини», что наш с Нилом полет отменили за ненадобностью. Утешительным призом стала возможность тренироваться на экспериментальном летательном аппарате по отработке посадки на Луну. Мы с Нилом были одними из первых, кому довелось управлять этой штукой. Я думаю, было бы очень трудно выполнить реальную посадку без практики в этом аппарате. Мы все также практиковались на вертолетах в условиях нормальной гравитации (1 g). Но техника, аэродинамика, сопротивление – все работает абсолютно по-другому, когда гравитация меньше в шесть раз. Просто научиться взлетать, останавливаться и приземляться в таких условиях было очень важно.

Валери, моя жена, и пять наших ребятишек как-то утром пришли на нас посмотреть, а вечером того дня на симуляторе летал Нил. Мы этого не знали, но у аппарата оказался один скрытый изъян – испортился сенсор. В тот день Нил взлетел, но нормально приземлиться не смог. И у нас остался только один из двух тренировочных модулей. Вроде бы после этого только командиров допускали к полету на оставшемся аппарате. Так что мне повезло. Чарли, ты такое упустил!

Мы продолжили работать, экипажи перетасовали после пожара на «Аполлоне-1». Я оказался в команде «Аполлона-8» с Фрэнком Борманом и Джимом Ловеллом.

Во что NASA вкладывалось, не жалея, так это в наземные симуляторы. Просто потрясающе, насколько они были реалистичны. Не могу ничего сказать в этом отношении про программу «Меркурий», но я знаю про «Джемини». У «Аполлона» были самые аутентичные симуляторы и лунного, и командного модулей – мы неделями оттуда не вылезали. Нужно было решать на этих симуляторах разнообразные задачи, отыгрывать ситуации. Так что во время настоящего полета мы были даже слегка разочарованы. Мне казалось, что люди должны знать, как хорошо я могу приструнить этого зверя.

В чем заключалась цель нашей миссии? Изначально это должно было быть испытание лунного модуля на высокой орбите. В Центральном разведывательном управлении считали, что «Союз» собирается совершить высотный облет вокруг Луны. Они проводили беспилотные полеты, которые потом стали известны как программа «Зонд». Может быть, Леонов расскажет вам об этом. Так что наши занервничали: американцы думали, что их снова оставят с носом, плюс еще тот лунный модуль, к которому меня прикрепили, не укладывался в расписание.

Я думаю, руководство приняло смелое решение. Они поменяли порядок действий и решили: если «Аполлон-7» будет успешен (так и оказалось), то «Аполлон-8» полетит на «Сатурне-5», сойдет с земной орбиты и облетит Луну. И не просто облетит, а выйдет на лунную орбиту, чтобы протестировать фазы работы перед предполагаемой высадкой на поверхность.

Вот иллюстрация, изображающая нашу нашивку. Джим Ловелл – настоящий художник, это его дизайн, так что, если вам нужно придумать нашивку – это к Джиму. По сути, тут показана траектория нашего полета, хотя мы сделали 10 петель. Честно говоря, все мы немного переживали, потому что «Аполлон» был почти не объезжен, а тут мы собрались лететь на нем даже не на земную орбиту (что уже было бы достижением), а на лунную. В NASA всегда хорошо умели вовлекать семьи астронавтов, так что наши родные знали, что к чему.

Нашивка членов экипажа миссии «Аполлон-8»

Когда мы летели, у нас дома стояли «кричащие коробки», так мы их называли – передатчики с корабля, так что семьи могли нас слышать. Но у передачи специально была пятиминутная задержка на случай, если что-то пойдет не так, чтобы в центре успели отключить звук и наши родные не услышали бы звуки взрывов и крики.

Мы много тренировались в центрифугах. Фрэнк сидел в командирском кресле, мы с Джимом – по обе стороны от него. (См. рисунки 4, 5 на вклейке.) Наш корабль должен был приземлиться на воду. Наша страна далеко не такая огромная, как СССР, так что и места на суше у нас было меньше. Но вокруг много воды, и у нас большой флот, так что инженеры приспособили аппарат для посадки на воду, хотя в теории он был способен совершить своего рода жесткую посадку на поверхность Луны.