Абдурахман Авторханов - От Андропова к Горбачёву

Однако решающее значение имеет здесь не падение отдельных лиц, а исключение армии из «треугольника» власти — после того, как она на протяжении двадцати лет диктовала свою волю по двум важнейшим для нее вопросам: в выработке советской военно-политической стратегии и определении объема финансирования советской военной промышленности и армии. Примирится ли армия со своим новым статусом? — Здесь царит грозная неизвестность.

Много тяжелых проблем стоит перед Горбачевым. Самая легкая из всех его проблем — это внешнеполитическая. Громыко засвидетельствовал на мартовском пленуме ЦК, что для ее решения Горбачев — наиболее способный человек. Тут личные способности Горбачева сыграют выдающуюся роль. В этой связи нелишне процитировать речь Громыко на мартовском пленуме ЦК. Вот некоторые места из речи Громыко: «Михаил Сергеевич Горбачев показал себя блестяще, без всякого преувеличения… В Политбюро подчеркивалось, что это человек принципов, человек сильных убеждений… В Политбюро говорилось, что Михаил Сергеевич — человек строгого и глубокого ума… Ведь часто бывает, что вопросы — и внутренние, и внешние — трудно очень рассматривать, руководствуясь законом черное и белое. Могут быть промежуточные решения. И Михаил Сергеевич всегда умеет находить такие решения, которые отвечают линии партии… Он очень хорошо и быстро охватывает суть процессов, которые происходят вне нашей страны. Я часто поражался его умению быстро и точно охватить суть дела, делать выводы… Михаил Сергеевич человек широкой эрудиции и по образованию и по опыту работы… В лице Михаила Сергеевича Горбачева мы имеем деятеля широкого масштаба, деятеля выдающегося… Если бы в этом зале сейчас был научный форум, наверное, все бы сказали: этот человек умеет аналитически подходить к проблемам. Это сущая правда… Он не только хорошо анализирует проблемы, но и делает обобщения и выводы». («Коммунист»,№ 5,1985).

Если все, что говорит здесь Громыко, точно воспроизводит портрет Горбачева, то Запад ждут глубокие прорывы и катастрофические потрясения, организовать которые до сих пор были способны из всех большевистских вождей только два человека — Ленин и Сталин, ибо только им были свойственны качества, приписываемые теперь Горбачеву. Для меня несомненно, что Горбачев собирается возглавить последний исторический поединок коммунистического Востока со свободным Западом. В этом поединке у него есть и очень влиятельный союзник в тылу Запада: либеральствующая западная элита. Ведь это член первого правительства Ленина, А. Коллонтай, после своего долголетнего пребывания на Западе в качестве советского посла, наставляла молодых большевиков: «Обратить элиту Запада в свою веру невозможно, но убедить в правоте своей точки зрения возможно вполне». («Правда», 21.07.1980).

Примеров на этот счет бесчисленное количество, достаточно привести один самый разительный: интервенция Америки в Южном Вьетнаме для предупреждения экспансии коммунизма вызвала бурю возмущения всей западной элиты, с демонстрациями, грозящими перейти в восстания, а варварское истребление Советским Союзом афганцев оставляет ее совершенно равнодушной.

Западные эксперты строят догадки о возможном направлении будущей советской внутренней и внешней политики, исходя из предположения, что в Кремле есть люди разного образа мышления и разных подходов — «прагматики» и «догматики», «голуби» и «ястребы» — и что вместе с исчезновением с кремлевской сцены представителей старого догматического поколения может исчезнуть и сама старая догматическая идеология. Вот два типичных примера на этот счет. Накануне прихода к власти нового генсека в печать проникли сведения, что советники по советским делам президента Рейгана пришли к выводу, что за трон генсека борются два члена Политбюро — Горбачев и Романов. Но так как Романов «догматик», а Горбачев «прагматик», то Америке выгодно способствовать победе Горбачева. Вот и другой пример. Серьезному немецкому журналу политические последствия прихода к власти нового поколения Горбачева рисуются следующим образом: «Ровесники Горбачева в министерствах, службах информации, комбинатах, казармах… чувствуют себя свободными от догматических оков, в которые было заковано старое поколение… Их представитель Горбачев — не террорист в кожанке, не верующий марксист, не обычный политик, не закоренелый бюрократ… Он делец (махер). Он почти тип менеджера, с физиономией (необычной для ведущего товарища) веселой и хитрой… Когда он был в Лондоне, то искал общества банкиров и предпринимателей. Он и сам походит на них в своем костюме на заказ и золотыми часами… Кроме того, у него красивая жена». («Шпигель», № 12,1985).

В обоих случаях видимость принимается за сущее, актерство за реальность, деловые интересы за симпатию, к тому же переоцениваются личности и недооценивается система. Ведь в коммунистической партии, не только по доктрине власти, но и в ее историческом опыте, даже самые выдающиеся личности — сила относительная, аппарат — сила абсолютная. Даже Сталина привел к власти первоначально партаппарат против всех выдающихся личностей в партии того времени. Точно так же пришел к власти и Хрущев. Только Брежнева поставили во главе власти не одна, а три силы системы — партаппарат, политическая полиция и армия. Соответственно расширилась социально-бюрократическая база режима и сузилась власть партаппарата и его генсека. С тех пор реальная власть в Кремле не в руках отдельных личностей, которые стоят на переднем плане, а в руках анонимного аппарата власти, полиции и армии, которые и составляют «треугольник» верховной власти, опирающийся, в свою очередь, на гигантскую иерархию четко и согласованно функционирующих ячеек власти по вертикали и горизонтали.

Своими верховными представителями «треугольник» выбирает только тех, кто, по его убеждению, наиболее последовательно и вместе с тем наиболее эффективно будет проводить в жизнь координированную волю и программу всех его трех углов, в точном соответствии с марксистско-ленинской идеологией. Верят ли эти циники сами в свою идеологию — не имеет никакого значения в их практической политике. В этом смысле среди них могут быть не только «прагматики», но и отъявленные фарисеи. Главное в другом: только проповедь ими марксистско-ленинской веры оправдывает исторически и обосновывает политически их нахождение у власти. Эта же вера обязывает их быть «догматиками» во внутренней политике и «ястребами» во внешней. Поэтому попасть в эту компанию человеку с репутацией «голубя» куда труднее, чем евангельскому верблюду пролезть через игольное ушко. Ничто так наглядно не иллюстрирует сказанное, как новая «Программа КПСС» Горбачева. Приступим к ее анализу.