Альманах «Знак вопроса» - Знак вопроса, 2005 № 01

Наконец, после шести недель плавания тава благополучно прибыла в Чауль — крупный порт, находившийся к югу от тогда еще не существовавшего Мумбай (Бомбея) и входивший во владения государства (султаната) Бахаманидов (Бахамани, Бахаманиев, Бахманиев), по территории которого в основном и путешествовал в Индии тверской купец. Здесь, в Чауле, он высадился на берег вместе со своим конем с намерением двинуться в глубь страны. Так Афанасий Никитин стал первым русским человеком, ступившим на индийскую землю, стал русским первооткрывателем Индии, нашедшим, к тому же, свой оригинальный, относительно короткий и удобный путь в эту страну.

А вот его первые впечатления о Чауле: «И тут есть Индейская страна, и люди ходят все голые: голова не покрыта, груди голые, волосы заплетены в одну косу. А все женщины беременны, детей рожают каждый год и детей у них много. Все мужчины и женщины — черные. И куца бы я ни пошел, за мной ходит много людей: дивятся белому человеку».

В своих дальнейших странствиях по Индии Афанасий Никитин отдалялся от западного побережья страны на несколько сот километров и иногда бывал ближе уже к ее восточному побережью — к Бенгальскому заливу чем к Аравийскому морю. Никто из европейцев, по крайней мере до конца XV столетия не заходил так далеко в глубь Индии. Ни Марко Поло, обогнувший ее и заходивший в ее гавани на обратном пути из Китая, ни Васко да Гама, достигший Малабарского — западного берега страны и обосновавшийся в современной Керале, ни даже Александр Македонский. Русский путешественник исходил и изъездил по Индии сотни и сотни, да что там — не одну тысячу километров, побывав и пожив как минимум в трех нынешних штатах страны: в Махараштре, Карнатаке и Андхра-Прадеш (условно не считая Гуджарата). И всюду его интересовало буквально все: и природа, и жизнь, и быт индийцев — вельмож и простолюдинов, и обычаи, и религия, и политика, и экономика, и армия, и градостроительство, и пища, и, разумеется, торговля, товары, цены на них и так далее. Свои наблюдения очевидца Афанасий Никитин фиксирует по возможности объективно, с какими-то любопытными подробностями, перемежая их своими рассуждениями и выводами и лишь изредка приводя в записках сказания и легенды, не лишенные, правда, подчас некоторого правдоподобия.

Вот несколько отрывков из «Хождения за три моря». Кое-что о природе и климате, о сельскохозяйственных работах и т. д. «В Индии сильной духоты нет… Зима же у них началась с Троицына дня (в июне. — А./!). А зимовали мы в Джуннаре, жили там два месяца. В течение четырех, месяцев и днем и ночью всюду были вода и грязь (сезон муссонов — муссонных дождей. — А. Г). Тогда же у них пашут и сеют пшеницу, рис и иные злаки, горох да все другое съестное (сезон урожая кхариф. — А. Г.)».

А вот как описывает Афанасий Никитин столицу султаната: «В Бидаре находится престол басурманского Индостана. Это — большой город, и людей в нем много. В султанский кремль ведут семь ворот, а в воротах сидят по сто сторожей да по сто писарей-кафиров: они записывают всех входящих и выходящих. А бедняков и чужестранцев в город (по-видимому, в кремль, в крепость. — А. Г.) не пускают». Внимание! В этой последней фразе содержится ответ на вопрос, почему в официальных документах султаната Бахаманидов того времени нет никакого упоминания о пребывании в Бидаре и в стране Афанасия Никитина. Так он там и прожил в безвестности, только как христианин Афанасий или Исуф Хорасани, как он сам представлялся индийцам, с которыми знакомился, и был потом забыт на долгие-долгие годы…

Будучи общительным и доброжелательным человеком, освоив в какой-то степени азы хиндустани и других местных языков. Афанасий Никитин знакомился с индийцами и многое узнавал об их жизни. Вот не сколько записей об этом в «Хождении за три моря».

«Пришел в Бидар… и продал своего жеребца… Познакомился тут со многими индусами и сказал им о своей вере… А они не стали от меня таиться ни в чем: ни в еде, ни в торговле, ни в молитве, ни в иных ве щах. И жен своих также не скрывали. Я расспросил все об их вере, и они говорили: веруем в Адама, а Буты — это Адам и весь его род. Всех же вер в Индии восемьдесят и четыре веры, и все веруют в Бута. А вера с верою не пьет, не ест, не женится. Некоторые едят баранину, кур, рыбу и яйца, а воловину (говядину. — А. Г.) не ест никакая вера (скорее всего тут Никитин имеет в виду не веру, а касты. — А. Г ).

В Бидаре пробыл я четыре месяца и договорился с индусами пойти к Первого (Первого, Парват, Парвата — крупный религиозный центр на берегу реки Кришны, нынешний Шрисайлам. — А. Г.) — то их Иерусалим… главное капище — Бутхана… Шел туда с индусами месяц. Торг (ярмарка. — А. Г.) у Бутханы — пять дней. А Бутхана очень большая — с пол-Твери (по-видимому, Никитин имеет в виду группу храмов за общей стеной. — А. Г.), каменная, и вырезаны по ней деяния Бутовы…. как Бут чудеса творил, как являлся во многих образах:., в образе человека… в образе человека, но с хоботом слона, человеком в образе обезьяны, человеком в образе лютого зверя. Являлся… всегда с хвостом, а вырезан на камне, и хвост через него в сажень.

…Индусы совсем не едят мяса: ни яловичины (по-видимому, говядины. — А. Г .), ни баранины, ни курятины, ни рыбы, ни свинины, — хотя свиней у них очень много. Едят же они два раза в день, а ночью не едят. Ни вина не пьют, ни сыты. А с басурманами не пьют и не едят… И друг с другом не пьют и не едят, даже с женой. Едят рис да кичири с маслом, да травы разные, а варят с маслом и молоком. Едят все правой рукой, левой же ни за что не возьмутся. А ножа не держат и ложки не знают. В дороге у каждого по гарнцу и варят себе кашу. А от басурман скрываются, чтобы не посмотрел ни в гарнец, ни на еду. Если же басурманин посмотрел на еду, то индус уже не ест. А когда едят, то некоторые покрываются платом, чтобы никто не видел… Когда садятся есть, то некоторые омывают руки и ноги и прополаскивают рот…

А кто у них умрет, тех сжигают, а пепел сыплют на воду… Индусы вола (быка. — А. Г.) зовут отцом, а корову — матерью».

Ну и, конечно, какой купец не будет интересоваться товарами и ценами на них? Тут были у Афанасия Никитина и находки, и разочарования.

«…Перец да краска — то дешево… В Бидаре же торгуют лошадьми… хлопком и шелком да всяким другим товаром. Можно купить здесь и черных рабов. А другой торговли там нет. Да товары все индийские, а съестное же — все овощи. На Русскую землю товара нет… В Камбате ткут алачи (ткань из сученых шелковых и хлопчатобумажных нитей. — А. Г.), песгреди (ткань из разноцветных ниток — А. Г.) и кандаки (бумажная набивная ткань — А. Г.) , да делают краску ниль (индиго), да родятся здесь… агаты и соль… А в Каликуте родится перец и имбирь, мускат, калафур, корица да гвоздика и другие пряности… Да все тут дешево… В Райчуре же родится алмаз старой и новой копи; почку (половина золотника — чуть больше 2,1 грамма (2,133). — А. Г.) алмаза продают по пять рублей, а очень хорошего — по десять рублей; почка же нового алмаза стоит только пять кеней, черноватого цвета — от четырех до шести кеней, а белый алмаз — однатенка (по-видимому, деньга — тогдашняя русская серебряная монета. — А. Г .). Алмаз же родится в горе каменной, и продают ту гору каменную по две тысячи золотых фунтов, если алмаз новой копи, а если старой, то по десять тысяч золотых фунтов за локоть… В Каллуре родится агат, и тут его обрабатывают и развозят по всему свету; в Каллуре же живут триста алмазников, украшают оружие».