Константин Асмолов - Не только ракеты: путешествие историка в Северную Корею

Ритуал подношения букета настоящих живых цветов двум статуям Вождей на холме Мансудэ довольно прост: подошел – положил – отошел – поклонился – всё. Глубина поклона опять-таки у каждого своя, но, заметим, что людей было много, и это были как организованные группы (например, видел большую группу студентов, которые только что строем не подошли), так и свадьбы или индивидуальные подносители [59].

А что до статуй в целом, то почти в каждом общественном месте тот или иной Ким стоит на входе. Соответственно, от гостей следует церемониальный поклон статуе, – мои сопровождающие делали поясной, я делал кивок вежливости. Но при этом, когда Людмила сказала, что как православный человек она не имеет права совершать поклоны перед статуями, это совершенно не вызвало возражения.

(Вообще, как сказал один из моих респондентов, если заменить портреты на иконы, а привычку кланяться статуям на привычку креститься, мы получаем жизнь в довольно «православизированной» стране.)

И в музее, и в других учреждениях есть специальные комнаты по изучению наследия Ким Ир Сена и Ким Чен Ира. По сути, они занимают нишу «ленинских комнат» в советской армии.

Интересная деталь связана с тем, сколь непосредственно ведет себя Маршал. Речь идет как о катании на каруселях (в рамках проверки детского парка), так и о его поведении на целом ряде фото. Одно из них, где Маршал тащит на закорках какого-то инженера, даже получило неформальное название «а теперь покатай меня, великий руководитель».

Здесь у автора есть несколько объяснений. Одно говорит о том, что Ким Чен Ын – довольно живой и непосредственный человек, который может как расстрелять, так и одарить на месте, при этом не особенно беспокоящийся по поводу того, что об этом могут подумать. Да, он не выглядит, как вождь, который по традиционному корейскому канону не должен проявлять эмоции, а тем более – спускаться навстречу подчиненному, но ведь именно вождь устанавливает правила, тем более что еще Ким Ир Сен указывал «поклоняться народу как Небу». Так почему бы и не прокатить на закорках главного инструктора?

(Кстати, подобный жест распространен и на Юге: фотография, когда Ким Кван Чжин то ли в бытность министром обороны РК, то ли в бытность советником по безопасности катал таким образом американского генерала, вызывала совсем иные эмоции.)

Другой вариант объяснения может говорить о том, что Ким соблюдает определенные правила и обычаи, которые распространены среди военных. Это опять-таки важный момент, поскольку подобные примеры относятся к категории «народных» и никак не коррелируют с традиционной чучхейской мифологией.

Прически под Ким Чен Ына автор не видел вообще, но не видел и длинных крашеных волосу молодежи. Впрочем, как мы помним, подобные эксцентричные прически как минимум в одной школе позиционируются как пример развращенной и аморальной южнокорейской культуры.

Здание ЦК ТПК, где работает Маршал, не видно с улицы. Оно находится где-то в глубине правительственного квартала, хотя его часто показывают в пропагандистской кинохронике. При этом любопытно, что это здание называется Танъчунъан, буквально – «Центр партии». Точно так же именовали Ким Чен Ира на ранних этапах его вхождения во власть: сплотимся вокруг Центра партии.

И Пак Ён Ин, и товарищ Ли сначала носили значки с Ким Чен Иром, но по церемониальному случаю во время похода в Кымсусан или на концерт мои сопровождающие сменили значки с обычного значка с Ким Чен Иром на двойной – отца и сына – на фоне знамени. На мой вопрос ответили, что специального табеля о рангах и иерархии значков нет. Может быть, ранее тип значка был больше связан с рангом человека, но сегодня у северокорейцев, видимо, по несколько значков на разные случаи. Сегодня это, скорее, аналог галстука, который выбирается по тому или иному случаю. Значки подбирают под тип одежды, и главный тип церемониального значка с двумя вождями на фоне красного знамени считается более церемониальным и украшает одежду, надеваемую на официальные мероприятия – костюм или френч.

Кстати, северокорейцы довольно часто прячут значки под курткой, не выставляя их напоказ. И во Владивостоке большая часть северокорейских работяг, которые возвращались в Пхеньян, были без значков и явно не от страха.

Об этом упоминаю потому, что, согласно южнокорейским источникам, северокорейцы в России и Китае боятся надевать значки из-за возмущения местного населения провокационной и агрессивной политикой Пхеньяна, стараясь, таким образом, держаться в тени.

Лозунги, стелы и т. п. напоминали мне эффекты от советских плакатов в 1980+ г. Да, их много, но при этом они не настолько мозолят глаз и на каком-то этапе начинают восприниматься просто как цветные пятна. Более того, у меня было ощущение, что изрядное количество ритуальных действий происходит уже, в общем, механически, также как когда некоторые православные механически крестятся при виде церкви или в момент поклонения иконам, и это идет от привычки, а не от сердца.

Чаще всего на глаза попадалось «Ильсим тангёль» – «Единодушная сплоченность». И «Чхоннён чхэгим маннен похын» – «Тысяча лет ответственности, десять тысяч лет гарантии» (то, что висит на строящихся объектах).

Среди лозунгов довольно много не только выполненных фабричным способом, но и рукописных. Иногда это написанное от руки полотнище, а чаще – целый плакат, который чем-то напоминает рекламу подмосковного кинотеатра в 1980-е гг. Лозунги такого типа иногда бывают более конкретными с точки зрения объявленных целей и находятся внутри полузакрытых объектов, будь то фабрика или институт. Скорее всего, эти лозунги пишут сами трудящиеся или учащиеся, но насколько добровольно-принудительным является порядок их создания, автору неизвестно.

В этой части приводятся записи бесед с представителями различных структур, где северокорейские ученые или партфункционеры «от первого лица» отвечают на важные или интересные вопросы.

Беседа состоялась в 2016 г., моим собеседником был философ, научный сотрудник КАРОН, специалист по чучхе О Сон Чхоль.

Мы начали разговор с двух вопросов. Во-первых, прослеживают ли северокорейские философы связь чучхе северокорейского типа с аналогичным термином, упоминавшимся у сирхакистов и тем более с национальным субъективизмом/ чучхесон, который лежал в основе идеологических воззрений Пак Чжон Хи. Во-вторых, насколько новый термин «кимирсенизм-кимчениризм» (далее – для сокращения будем говорить «учение Кимов») соотносится с термином чучхе .