Питер Франкопан - Шелковый путь. Дорога тканей, рабов, идей и религий

Неудивительно, что вина за развязывание войны была полностью возложена на Германию, в том числе и документированно. В Версальском договоре содержался пункт, в котором категорично говорилось о том, кто именно виноват в войне: «Союзные и Объединившиеся правительства заявляют, а Германия признает, что Германия и ее союзники ответственны за причинение всех потерь и всех убытков, понесенных Союзными и Объединившимися правительствами и их гражданами вследствие войны, которая была им навязана нападением Германии и ее союзников» [1349] The Treaty of Peace between the Allied and Associated Powers and Germany (London, 1919). . Цель заключалась в заложении основ для компенсации и возмещения ущерба, подлежащего выплате. Однако реакция была абсолютно непредсказуемой. Это стало плодородной почвой для квалифицированных демагогов, которые принялись рассуждать о национальном чувстве, лежавшем в основе сильной Германии, поднимающейся из пепла.

Победители являлись таковыми лишь номинально. В течение 4 лет Британия из крупнейшего мирового кредитора превратилась в крупнейшего должника; экономика Франции была практически уничтожена после попыток финансирования войны, что сильно сказалось на финансах и природных ресурсах страны. По словам одного ученого, Россия вступила в войну, чтобы защитить империю, а закончилось все ее разрушением [1350] Sanborn, Imperial Apocalypse , р. 233. .

Распад европейских держав открыл путь для других стран. Для покрытия дефицита в сельском хозяйстве и оплаты оружия и боеприпасов союзники взяли на себя большие обязательства по вводу в эксплуатацию предприятий, например J. P. Morgan & Co., чтобы обеспечить постоянную поставку товаров и материалов [1351] H. Strachan, Financing the First World War (Oxford, 2004), р. 188. .

Предложение кредита привело к перераспределению богатств столь же драматично, как и во времена открытия Америки столетия назад. Деньги утекали из Европы в США в виде слитков и векселей. Война обогатила Новый свет и обанкротила Старый. Попытка компенсировать потери Германии (которые составили невероятную сумму, эквивалентную сотням миллионов долларов по нынешним ценам) была отчаянной и бесполезной, невозможно было предотвратить неизбежное: во время Великой войны были разграблены сокровищницы многих стран. Они грабили друг друга, в процессе уничтожая себя [1352] Там же. Также см. K. Burk, Britain, America and the Sinews of War, 1914–1918 (Boston, 1985); M. Horn, Britain, France and the Financing of the First World War (Montreal, 2002), рр. 57–75. .

Когда две пули покинули браунинг Принципа, Европа была континентом империй. Италия, Франция, Австро-Венгрия, Германия, Россия, Османская Турция, Британия, Португалия, Нидерланды и даже маленькая Бельгия, основанная в 1831 году, контролировали обширные территории по всему миру. В момент столкновения они снова стали превращаться в региональные державы. В течение нескольких лет исчезли императоры, которые катались на яхтах и посвящали друг друга в великие рыцарские ордена. Исчезли некоторые колонии и доминионы, в то время как другие стали стремиться к независимости.

В течение 4 лет примерно 10 миллионов человек погибло в сражениях, а еще примерно половина – от болезней и голода. Более 200 миллиардов было потрачено союзниками и центральными державами на борьбу друг с другом. Европейские экономики были разрушены беспрецедентными расходами, которые усугублялись падением производительности. Страны, вовлеченные в боевые действия, вошли в состояние дефицита и в бешеном темпе набрали столько долгов, сколько не могли себе позволить [1353] Главным образом, Strachan, Financing the First World War ; также см. Ferguson, Pity of War , esр. рр. 318ff, И B. Eichengreen, Golden Fetters: The Gold Standard and the Great Depression, 1919–1939 (Oxford, 1992). . Великие империи, которые господствовали над миром четыре столетия, не исчезли мгновенно. Сгустились сумерки. Покров тьмы, который Европа скинула с себя несколько столетий назад, сгущался снова. Война имела разрушительные последствия и сделала контроль над Шелковым путем и его богатствами более важным, чем когда-либо.

Мало кто из одноклассников Уильяма Нокса Д’Арси в престижной школе Вестминстера мог подумать, что он сыграет важную роль в трансформации мира, особенно когда он не вернулся к новому семестру в сентябре 1866 года. Отца Уильяма поймали за противозаконной деятельностью в Девоне, и вся семья приняла решение начать новую жизнь в Рокгемптоне, небольшом тихом городке в Квинсленде в Австралии.

Его сын-подросток продолжал тихо и достаточно усердно учиться, специализируясь в юриспруденции. В конце концов он открыл собственную практику. Обеспечив себе комфортное существование, он стал добропорядочным членом общества, состоял в комитете Рокгемптонского жокей-клуба и с удовольствием занимался стрельбой, когда позволяло время.

В 1882 году Уильям получил подарок судьбы. Трое братьев Морганов решили воспользоваться тем, что, как они полагали, было огромным золотым прииском, на горе Айронстоун, всего в двадцати милях от Рокгемптона. В поисках инвестора, который помог бы им создать добывающее предприятие, они обратились в местный банк, который в свою очередь указал им на Уильяма Нокса Д’Арси. Заинтригованный такой возможностью, Нокс Д’Арси сформировал синдикат с банковским клерком и еще одним общим другом, чтобы инвестировать в идею братьев Морган.

В самом начале мероприятий по добыче им требовалась трезвая голова, так как в поисках состояния уже была потрачена огромная сумма денег.

Очень скоро братья Морган потеряли терпение из-за того, с какой скоростью тратились их средства. Они продали свою долю трем партнерам и совершили сделку в совсем неподходящий момент. Залежи золота в месте, получившем название Гора Морган, оказались богатейшими в истории. Проданные акции подскочили в цене в 2000 раз и в течение десяти лет принесли 200 000 % дохода. Нокс Д’Арси, который контролировал большее количество акций, чем его партнеры, и которому принадлежало более трети всего бизнеса, из скромного юриста превратился в одного из богатейших людей в мире [1354] D. Carment, ‘D’Arcy, William Knox’, in B. Nairn and G. Serle (eds), Australian Dictionary of Biography (Melbourne, 1981), 8, рр. 207–208. .

Это было незадолго до того, как он упаковал вещи и с триумфом вернулся в Англию. Он купил великолепный дом по адресу Гросвенор-Сквер, 42 и огромное поместье в Станмор-холле, неподалеку от Лондона, которое он перестроил и украсил по самому высшему разряду. Для оформления интерьеров была нанята компания «Моррис и к о», основанная Уильямом Моррисом. Ковры были заказаны в фирме Эдварда Берн-Джонса. Чтобы их соткать, понадобилось 4 года, таким потрясающим было их качество. Вытканный на них сюжет – поиски Грааля – прекрасно отражал тему обретения неисчислимых богатств [1355] J. Banham and J. Harris (eds), William Morris and the Middle Ages (Manchester, 1984), рр. 187–192; L. Parry, ‘The Tapestries of Sir Edward Burne-Jones’, Apollo 102 (1972), рр. 324–328. .