Джеймс Рэнди - Плутовство и обман: экстрасенсы, телепатия, единороги и другие заблуждения

В компании доктора Дэвида Дэвиса и доктора Кристофера Эванса, членов Комитета по научному изучению заявлений о паранормальном, приехавших из Англии, чтобы наблюдать эти тесты, я просмотрел еще несколько лент и множество данных, касающихся Жирара. Никто из нас не выявил большого доверия ко всеохватным приборам, примененным учеными Печиней к Жирару, поскольку не было предоставлено доказательств, касающихся наблюдения и мер безопасности, и не было заметно таких процедур в подручной информации. Мы начали работу над проектом протокола для тестов нынешнего вечера.

Правила были просты. Все тестируемые пруты — предоставляемые Печиней в размерах, обычно используемых во многих предыдущих тестах Жирара — должны были быть промаркированы широкими цветными полосами от одного конца до другого, так чтобы было заметно любое вращение. Всем прутам должны быть присвоены коды, и они должны быть опечатаны так, чтобы Жирар не имел никаких шансов до них добраться, и не знал, какие из них будут использоваться. Мы разработали требования для тестирования прутов заранее и прямо. Мы настаивали, чтобы все тесты проводились перед видеокамерой, в тщательно очерченной испытательной зоне, охватываемой в любое время полем зрения камеры, чтобы прут выдавался «перед камерой», и все манипуляции проводились в полном обзоре камеры.

Эти простые правила были предписаны заранее Жирару и двум ученым Печиней, Буве и Дюбо. Они признались, что это был первый раз, когда они следовали таким правилам, хотя нам не сказали, почему это было так. Такие меры предосторожности казались нам минимальными; мы даже хотели применить более строгий порядок действий, если бы Жирар прошел эти испытания. В конце концов, это был человек, финансируемый огромными суммами денег для доказательства фантастических способностей. Персонал также вложил огромные инвестиции, хотя во французской системе, где все работники склонны соглашаться с боссом, я не ожидал найти какое-либо разнообразие мнений, высказанных меньшими светилами, чем Крюссар. Я был совершенно прав в этом предположении. Из нескольких десятков сотрудников, которых мы встретили, все выражали свою решимость доказать паранормальность Жирара, и он выдал им строгие инструкции, которым они слепо следовали.

Одним из указов сверху было то, что Вальехо не должен присутствовать на тестах. Было подозрение, что он может выступать в качестве моего сообщника, Крюссар, по-видимому, потерял след того, кто был испытуемым. Поскольку мистер Вальехо видел десятки различных магов, обманывающих простаков, ему все равно было не очень интересно, и он с удовольствием заменил скучный сеанс лабораторных наблюдений за тем, как глупые люди пытаются делать глупые вещи, на тур в Гренобль. Наряду с другими моими коллегами, я посчитал своим долгом наблюдать эту ужасную драму и был полон решимости проникнуть в ее суть.

Мы трое не имели ни малейшего представления о процессе уламывания, который должен был быть запущен. Оглядываясь назад, для меня немыслимо, что Буве и Дюбо не знали о странной природе предпочитаемых условий, в которых Жирар настаивал, чтобы ему разрешали работать. Эти условия были тщательно разработаны, чтобы поставить наблюдателей в самое наихудшее положение, и мы сделали все, чтобы избежать действий, ограничивающих нашу дееспособность как компетентных экспериментаторов.

Примерно в восемь тридцать вечера за нами заехали в наш отель и предложили аперитивы, от которых я отказался. Я редко пью, и не собирался одурманиваться. Моя чувствительность к алкоголю чрезмерна, и во Франции, где обед без вина является варварством, я всегда был в невыгодном положении. Ресторан, который мы посетили, оставаться открытым очень долго для нашей вечеринки, а в столовой наверху, обслуживаемые самим хозяином, мы роскошно ужинали за счет Печиней. Жирар, расположившись во главе стола, заказал огромное количество коньяка и вина, и следил, чтобы фужеры у всех были полными. Саму еду я не могу адекватно описать. Фирменным блюдом была вареная курица, содержащая главным образом одурманивающие вещества; птица никогда не расхваливалась с большей заботой и не была более насыщена вином. Несмотря на мое избегание алкоголя, с чем смирились другие, мне грозила опасность потерять объективность, и когда подали десерт — мороженое, щедро приправленное ромом — я поставил точку.

Я заметил, что Дэвис и Эванс тоже были довольно осторожны в потреблении. Доктор Эванс, известный тем, что высоко ценит хорошую еду и питье, потом заметил, что к своему величайшему сожалению, что он должен был отказаться от стольких прекрасных напитков. Его жертва была должным образом оценена.

Двое участников вечеринки были представлены как фокусники. Один из них был угловатым джентльменом, который сводил меня с ума показным мундштуком, который, казалось, постоянно был направлен мне в лицо. Это был Андре Санлавилл, антрепренер, который зарабатывал на жизнь несколько на задворках профессии фокусника, промоутируя различные фестивали и съезды. Другой был известен как Рэнки, маленький, пухлый человек, связавший свою судьбу, по какой-то причине, с Жираром. Оба видели работу Жирара много раз, и оба заявляли, что он действовал без обмана. Не думаю, что они лгали, думаю, они просто не очень хорошо смотрели. Эти два эксперта были столь же невоздержанны со спиртными напитками, как и большинство остальных, и результаты должны были сказаться позже. Уже приближалось к полуночи, и нам с Дэвисом и Эвансом не терпелось начать работу, прежде чем условия не переросли в настоящую вакханалию. Мы считали, что были там ради научного эксперимента, и он с каждой минутой выглядел все менее научным. Наконец, нас упаковали в автомобили, и повезли не в лабораторию, а в квартиру доктора Буве, где мы нашли готовую установку для видеозаписи. Там, конечно, также был достаточный запас коньяка. Жирар, по-видимому, прекрасно работал в такой атмосфере.

Несколько слов о Жираре, раз уж мы погружаемся в эту драму. На вид ему было немного за тридцать, он был маленьким, крепко сложенным, быстрым и живым, одетым в модный бархат и с огромной бархатной бабочкой. В целом будучи личностью из шоу-бизнеса, и вполне осознавая свою репутацию, он отказался от предложенных мною через Крюссара $10 000, и меня предупредили, что даже упоминания о вознаграждении может быть достаточно, чтобы подавить результаты теста. Я подыгрывал этому мнению. Кроме того, я подозревал, что Жирар уже поработал перед нашей встречей, и оказалось, что я был прав. В разговоре на следующий день с Алексисом Вальехо (вы помните, его прогнали), он сказал мне, что во второй половине дня перед тестами он остановился в квартире одного из ученых, проводивших исследование, и неизвестный джентльмен пригласил его в поход в горы неподалеку, поискать грибов. Алексис одобрил это развлечение, но его заинтересовало навязчивое любопытство его спутника, касающееся меня и моей личной жизни. Поскольку общение было затруднено языковым барьером, а Вальехо не собирался разглашать больше, чем того требовала вежливая беседа, таинственный любопытный ушел, добыв мало информации. Вальехо позже с удивлением обнаружил, что его спутником был Жирар.