Янка Мавр - Повесть будущих дней

Пан Загорский в плохом настроении вышел к Чесю. Тот сидел, весь красный и ругал себя за то, что так легко и быстро признался в происхождении.

— Извините, — начал пан Загорский с добродушной усмешкой. — У панны Мальвины разболелась голова. Придется уже мне заменить ее, если пана удовлетворить такое замещение.

— Не волнуйтесь, сударь, — сказа Чесь. — Я только на минуту, по дороге. А занимать ваше время я ни в коем случае не имею права. Я же сам вижу вашу работу, сам слышу беспрерывный телефон.

— Увы, — вздохнул довольный пан Загорский. — Работать приходится за всех. Даже с добрыми друзьями поболтать нет времени.

Чесь встал и простился. Пан Загорский проводил его до самого крыльца.

Хмурый возвращался Чесь домой. Стеганул своим стеком свинью, которая попалась па дороге. А когда тот же Николай опять встретил его на улице и обратился, то Чесь только буркнул— «отстань», — и пошел дальше.

— Вот что значит познакомиться с самим господином! — промолвил Николай, глядя вслед своему бывшему товарищу.

Уродливым показался Чесю и свой дом, и бородатый пузатый отец, и простая баба — мать, и испачканная сестрица. Он не мог им простить того, что они— простые мужики, что ему приходится краснеть за них.

А в результате всего этого настроения в нем закрепилась мысль достичь, заслужить состояния, чтобы господа ценили его, несмотря на его происхождение, чтобы быть с ними, как равный с равным…

Жизнь в имении давно уже вошло в свою колею. Снова казалось, что везде тихо и спокойно. Ребята опять стали возиться со своим радио.

Сидят в темноте, прислушиваются.

Вот слышат однажды разговор. Ближе и ближе…

— Кажется сюда? — прошептал Тимофей.

Шаги остановились у дверей. Раздался шепот.

«Не, сюда ли!» — мелькнула мысль у каждого из ребят. Мурашки побежали по спине.

Вот скрипнула дверь.

Блеснул электрический фонарик.

И ребята увидели… Чеся и войта!

— Вы что здесь делаете? — крикнул войт.

Ребята — кто куда.

— Ах, вы, бездельники! — снова крикнул войт и толкнул кулаком Максимку так, что тот полетел на землю.

А Юзик почувствовал, что ему обожгло лицо… вскрикнул! оглянулся: стоит перед ним, улыбаясь, Чесь и снова замахивается своим стеком.

— У-у гад! — вскрикнул Юзик и побежал к дверям.

Мигом исчезли ребята, а победители беспрепятственно завладели «радиостанцией»…

Мотэль и Юзик неслись во весь дух; им казалось, что за ними гонится целый отряд врагов. Приостановились только тогда, когда убедились, что никакой опасности нет.

— Почему явился этот Хлюст? — удивлялся Юзик. — Разве это его касается? Даже Максимкову отцу не сообщили.

— Наверное, ни с кем не хотели делить честь великой победы, — сердито сказал Мотэль. — Наверно надеются на большую благодарность.

— Что же теперь будет? — с ужасом думали ребята.

А дело вышло достаточно серьёзное. Даже с формальной стороны было преступление: «станция» была тайная, без разрешения, незарегистрированная.

Но куда важнее были все другие обстоятельства, которые можно было связать с этим делом. Станция была в здании Степана, того самого Степана, который тогда оскорбил министра. Кроме того, ходили слухи и о его старшем сыне, который куда-то пропал… Наверное, здесь замешан и сам Степан, а дети только прикрытие.

Да еще тут оказался и еврей Мотэль, отец которого еще более подозрительный, чем Степан. Наверное, отец и управляет этим делом.

Юзиков отец казался надежным человеком, но, по-видимому, притворялся. Вторые два парня тоже, наверняка, что-то знают.

И на второй день арестовали пять детей и пять родителей, отвезли в уездный город в тюрьму и посадили в камеры по отдельности.

«В имении пана Загорского вскрыто коммунистическая организация, которая даже имела свою нелегальную, хорошо оснащенную, радиостанцию. Чтобы отвести глаза делу был присвоен характер детской забавы. Но за детьми стояли такие личности, как Самуил Ригер и Степан Сапрончык. За первым давно уже следит полиция, а другой проявил себя в бунтарском выступления во времени приезда министра внутренних дел. Кроме того, старший сын его пошел в бандиты. Принимал участие и работник пана Загорского, Михал Кухаренак, который, когда— то перешел от большевиков, но постоянно поддерживал с ними связь. Все это определяет те события, которые за последнее время происходили в имении пана Загорского. Перед этим были арестованы еще один работник и кузнец. Организация вскрыта, благодаря поручику 17 полка, пану Чеславу Купрэйчыку, который приезжал в отпуск к своему отцу, уважаемому гражданину деревни Смоляк».

Такое сообщение могла прочитать польская общественность в газете «Курьер Поранны».

В этом направлении шло и следствия. Прежде всего взялись за детей.

Ребят приводили по очереди и задавали вопросы:

— Кто сделал вам радио? Кто дал деньги? Что делали здесь родители? Где другие детали от радио? Откуда родители доставали прокламации? С кем они встречались? Где старший сын Стефана? Приходил ли к вашему отцу кузнец, Антэк? и т. д.

Скоро выяснилось, что Тимофей и Винцусь не только ничего не знают в этом деле, но совершенно не понимают, о чем идет речь. Они только ревели, дрожали и повторяли:

— Ей-богу, больше не буду, сударь.

Так их и выпустили.

А через некоторое время выпустили и их родителей. Немного больше возились с Юзиковым отцом. Но что с него взять? Он так искренне клялся, что даже жандармы готовы были поверить. А после того как дали свой отзыв эконом и другие служащие имении, даже сам пан Загорский, — его сразу же выпустили.

Но сына пока что задержали. Этот мальчишка имел очень тесную связь с преступным элементом и наверняка что-то знает.

Про радиостанцию больше уже не спрашивали. С первых же шагов следователи убедились, что это была за станция. Первые ответы Мотэля, Юзика и Максимка полностью подтвердились. И Атрахим и еще несколько человек подтвердили, что ребята ходили на заработки. А это в свою очередь указывала, что родители действительно могли не знать об этом деле. Экспертиза «аппаратуры» так или иначе должна была признать, что «радиостанция» не могла наладить «связь с соседними государствами». Не могла не показать экспертиза и того, что все устройство очень напоминает детскую игрушку, хотя кое-как слушать на ней и можно.

Но оставался другая сторона дела: не скрывается ли за знакомством детей знакомство родителей и какой-нибудь след организации? Неслучайно же участвуют дети таких опасных лиц, как Самуил Ригер и Степан Сапрончык!

— Слушай, парень! — обратился К Юзику следователь, молодой человек с длинным конским лицом. — Твой отец пожондны человек, и мы его выпустили. А ты просидишь всю свою жизнь, если не будешь говорить правду.