Штефан Хаузнер - Даже если это будет стоить мне жизни! Системные расстановки в случае тяжёлых заболеваний и устойчивых симптомов

Несколько удивленный исходящим от пациента эмоциональным равнодушием, когда он говорит о своей жене и возможных детях, я предлагаю начать с расстановки нынешней ситуации. Он выбирает заместителей для себя и своей жены и ставит их как пару рядом друг с другом. На мой вопрос, как они себя чувствуют, заместитель мужа тут же отвечает: «Для меня это слишком близко, у меня бешено бьется сердце и меня бросает в пот. Мне срочно нужна большая дистанция». Поскольку заместителю явно плохо, я позволяю ему поддаться этому импульсу, и он решительно делает три шага в сторону. Заместительница жены удивленно пожимает плечами, показывая, что не понимает реакции мужа.

Теперь я прошу пациента поставить еще одного заместителя — для болезни. Он выбирает на эту роль мужчину и ставит его в расстановку. После этого заместитель пациента меняет свою позицию и встает так, что болезнь оказывается ровно между ним и его женой. Тут он с облегчением вздыхает, заметно расслабляется и говорит: «Теперь мне хорошо». Заместитель болезни сообщает: «Я чувствую себя здесь как ребенок».

Пациент явно озадачен тем, что обнаруживается в расстановке, и показывает мне, что не понимает реакцию своего заместителя. После того как он еще раз подтверждает, что ни одна из его партнерш никогда не была от него беременна, я спрашиваю о событиях в его родительской семье. Он — младший из семерых детей и единственный ребенок, родившийся после войны. После войны его отец больше двух лет провел в русском плену. Брат, старше его почти на 20 лет, вступил в связь с женщиной из лагеря для беженцев, находившегося в то время неподалеку от их деревни. Она забеременела и родила сына. Когда мать узнала о ее беременности, она в ужасе воскликнула: «Если кто-нибудь еще раз причинит мне такое, я покончу с собой!» Когда ребенок брата родился, они с матерью выплатили женщине крупную сумму с условием, что брат нигде не будет фигурировать как отец, а женщина с ребенком покинут эту местность. На вопрос о том, как дела у брата сейчас, пациент отвечает, что тот умер молодым. Ему не везло потом с женщинами, он жил один и начал пить.

Получив эту информацию, я прошу пациента включить в расстановку заместителей для его брата, беженки и их ребенка. За исключением заместителя пациента, никто из расставленных персонажей на ребенка не смотрит. Ребенок чувствует связь только с заместителем болезни. Я приглашаю заместителей поддаться их импульсам, но никто не решается изменить свою позицию. Я прошу пациента поставить заместительницу для его матери. С ее появлением заместитель пациента застывает. На вопрос, как он себя чувствует, он отвечает: «В принципе мне было неплохо, у меня был хороший контакт с заместителем ребенка, но теперь я не воспринимаю ничего, кроме болезни. Теперь она - единственная, с кем у меня есть связь». После этих слов я обращаюсь непосредственно к сидящему рядом со мной пациенту и говорю ему: «Посмотри на свою мать и скажи: "Дорогая мама, это твой внук, сын моего брата, мой племянник. Его мать и он — часть нашей семьи, и даже если для тебя это было невозможно, я даю им место в моем сердце"». Тут у заместителя брата начинают течь слезы, он подходит к своему сыну и его матери, обнимает их и плачет. После этого заместитель болезни начинает постепенно отходить назад, а заместитель пациента впервые смотрит на свою жену. Вся группа глубоко взволнована многоплановым действием этих «простых» фраз, которое проявляется в реакции заместителей.

Вопрос о моменте начала заболевания или о первом появлении симптомов часто обнаруживает важные взаимосвязи для расстановочной работы. Многие болезни возникают или усугубляются в период важных перемен в семейной жизни (так называемые Life Changes), например, в пубертатный период, когда подросток начинает покидать родительскую семью и ориентироваться на партнерские отношения и собственную семью. Если он вынужден выполнять какую-то задачу в родительской семье или замещать кого-то для родителей, то он лишь ограниченно свободен для построения собственной жизни и собственных отношений, и тогда он оказывается в конфликте лояльности между родителями и потенциальным партнером.

Сходными по значению для развития болезней или симптомов, важными переходными моментами в жизни являются помолвка, вступление в брак и рождение ребенка. Если в такой период происходит усиление симптоматики, это часто указывает на связь между болезнью и не развязанным переплетением с родительской семьей.

В супружеских отношениях болезнь или симптоматика и разделяет, и связывает одновременно.

Связь с первой женой:

«Теперь я вижу, что ты несешь!»

(пациент с аденомой простаты)

70-летний пациент страдает доброкачественным увеличением простаты. Несмотря на то что он уже много лет страдает расстройством сна, поскольку ему около семи раз за ночь приходится вставать в туалет, он до сих пор категорически против операции. Указав на медицинский риск, я решаю сделать расстановку и спрашиваю пациента, как выглядит его нынешняя жизненная ситуация.

Расстановка записывалась на видео, и диалоги воспроизводятся почти дословно.

ПАЦИЕНТ: «Я на пенсии, моя жена намного моложе меня. Ей 45 лет. У меня шестеро внуков от первого брака».

ТЕРАПЕВТ: «Когда у тебя начались проблемы со здоровьем?»

ПАЦИЕНТ: «Где-то семь лет назад, и постепенно они становились все серьезней».

ТЕРАПЕВТ: «В тот период в твоей жизни произошли какие-то изменения?»

ПАЦИЕНТ: «Десять лет назад я вышел на пенсию. Восемь лет назад я женился на моей нынешней жене, но знакомы мы уже ‘20 лет».

ТЕРАПЕВТ: «То есть проблемы начались примерно через год после заключения брака?»

ПАЦИЕНТ: «Да».

ТЕРАПЕВТ: «У тебя есть дети от первого брака?»

ПАЦИЕНТ: «Да, трое!»

ТЕРАПЕВТ: «Как дела у твоей первой жены?»

ПАЦИЕНТ: «Ну, я был женат еще и второй раз, моя нынешняя жена — третья. Когда я уже был знаком с моей нынешней женой, я решил жениться на второй жене по непонятным для меня сейчас причинам».

ТЕРАПЕВТ: «Хорошо, а от второй жены дети есть?»

ПАЦИЕНТ: «Нет!»

ТЕРАПЕВТ: «Почему ты разошелся с первой женой?»

ПАЦИЕНТ: «Мне было трудно жить в условиях ее постоянного недовольства. Сам я прошел множество курсов терапии и при этом очень изменился. В конце концов наши пути разошлись. У нас были общие права опеки, и нам удавалось нормально регулировать все, что касалось детей».

ТЕРАПЕВТ: «Хорошо, начнем с нынешней ситуации, то есть с заместителей для тебя и твоей нынешней жены».

Пациент выбирает заместителей и ставит жену слева от мужа. Они бросают друг на друга быстрый взгляд и улыбаются. Я спрашиваю, как они себя чувствуют.