Ойген Бём-Баверк - Избранные труды о ценности, проценте и капитале (Капитал и процент т. 1, Основы теории ценности хозяйственных благ)

Вторая группа авторов, как, например, Дж.С. Милль и Шеффле 653 , эклектически соединяет идеи теории эксплуатации с иными взглядами на проблему процента.

Третьи, наконец, хотя и не решались признать целиком научное построение социалистов, тем не менее, под влиянием их сочинений, приняли некоторые их основные принципы. Наиболее важным в этом отношении я считаю то, что значительная часть немецких авторов катедер-социалистического направления опять воспроизвела старый взгляд, что один только труд представляет собою источник всякой ценности, что только он представляет единственную силу, «создающую ценность».

Весьма оригинальна судьба этого учения, признание или непризнание которого имеет громадное значение для оценки наиболее важных народнохозяйственных явлений. Учение это впервые появилось в английской политической экономии и нашло себе широкое распространение в первые десятилетия после появления системы Смита, наряду с последней. Вскоре, однако, под влиянием учений Сэя, развившего теорию о трех факторах производства — природе, труде и капитале, — затем Германна и Сениора, оно потеряло кредит у громадного большинства экономистов даже английской школы, и одно время признавалось чуть ли не одной только группой социалистических авторов. Но, ввиду того, что немецкие катедер-социалисты переняли это учение из сочинений Прудона, Родбертуса и Маркса, оно опять нашло себе твердую опору в научной политической экономии, и можно даже предположить, что под флагом авторитетности, которой пользуются эти известные представители немецкой школы, оно опять победоносно обойдет литературы всех стран 654 .

Желательно это или нет — это покажет нам критическая оценка теории эксплуатации, к которой я теперь и перехожу.

Когда я приступал к критике теории эксплуатации, передо мной было открыто несколько путей. Я мог, во-первых, критиковать всех представителей этой теории отдельно. Это был бы самый верный путь, но это повело бы к излишним и крайне утомительным повторениям, ввиду сильного сходства отдельных учений. Я мог, во-вторых, не останавливаясь ни на одной индивидуальной формулировке, направить свою критику против общей схемы, лежащей в основе отдельных изложений. Но тогда я натолкнулся бы на два неудобства. С одной стороны, я мог бы действительно не обратить внимания на некоторые индивидуальные оттенки этой теории; с другой стороны, если бы я даже и не впал в эту ошибку, то мне наверно пришлось бы услышать упреки в том, что я слишком уже облегчил себе свою задачу и направил свою критику не против действительного учения, а против произвольно созданной карикатуры. Поэтому я решил воспользоваться третьим путем: из множества отдельных изложений я выбрал несколько таких, которые я считаю самыми лучшими и самыми совершенными, и подверг таковые индивидуальной критике.

Для этой цели я выбрал изложения Родбертуса и Маркса. Это единственные изложения, дающие более глубокое и связное обоснование; притом первое из них, на мой взгляд, является самой лучшей, второе самой распространенной, в известной степени официальной, доктриной современного социализма. Если я представляю подробную критику этих теорий, то я думаю, что мне придется иметь дело с наиболее вескими доказательствами теории эксплуатации, и я останусь, таким образом, верным прекрасным словам Книса: «Кто хочет остаться победителем в области научных исследований, тот должен дать возможность противнику выйти во всеоружии и со всеми своими силами» 655 .

Во избежание недоразумений, я должен сделать еще одно замечание. Целью следующих страниц является исключительно критика теории эксплуатации, как теории, т. е. исследование того, лежат ли причины экономического явления процента на капитал действительно в тех обстоятельствах, которые считает причинами происхождения процента теория эксплуатации. Притом я совсем не намерен в данном месте произносить свой приговор о практической, социально-политической стороне проблемы процента, о справедливости или несправедливости, о необходимости сохранения или уничтожения процента на капитал. Правда, я нисколько не думаю в своем сочинении о проценте обойти молчанием самый важный вопрос, связанный с этим явлением, но удачно высказать свой взгляд на практическую сторону вопроса я смогу только тогда, когда вполне будет выяснена теоретическая сторона, а поэтому я должен отнести соответствующие исследования ко второму тому моего сочинения. Здесь же — я повторяю — я намерен исследовать только вопрос, обосновывается ли процент, независимо от того, справедлив ли он или нет, теми причинами, которые приводит теория эксплуатации.

Отправной точкой теории процента Родбертуса является взгляд, «внесенный в науку Смитом и еще глубже обоснованный школою Рикардо», «что все хозяйственные блага должны быть рассматриваемы исключительно как продукты труда, что они ничего не стоят, кроме труда». Этот взгляд, который обыкновенно выражается еще и в той форме, что «один только труд производителен», Родбертус поясняет следующими положениями: во-первых, говорит он, к числу экономических благ причисляются только те, которые стоили труда, между тем как все остальные блага, как бы они ни были необходимы или полезны для человека, являются природными благами, не имеющими никакого отношения к хозяйству; во-вторых, все экономические блага являются только продуктами труда, и в хозяйственной сфере они выступают не как продукты природы или какой-нибудь другой силы, а исключительно как продукты труда: всякий другой взгляд будет взглядом естественно-научным, а не экономическим; наконец, в-третьих, блага с экономической точки зрения составляют продукт только того труда, который выполнял материальные действия, необходимые для создания блага. Сюда относится не только тот труд, который непосредственно создает благо, но также и тот труд, который создает орудия, служащие для производства блага. Хлеб, например, составляет продукт не только того, кто пахал плугом, но и того, кто создал плуг, и т. д. 657 .

Работники сферы материального производства, создавшие весь продукт, имеют, по крайней мере «с чисто правовой точки зрения», естественное и справедливое право собственности на весь ими созданный продукт 660 . Нужно, однако, сделать два немаловажных ограничения. Во-первых, система разделения труда, на основании которой в производстве одного продукта принимают участие одновременно многие, делает технически невозможным предоставление каждому рабочему его продукта in natura. Поэтому право на весь продукт должно быть заменено правом на всю ценность продукта 660 . Затем в национальном продукте должны принимать участие и все те, кто оказывает обществу полезные услуги, не содействуя непосредственно материальному производству благ, как, например, священник, врач, судья, естествоиспытатель, а по мнению Родбертуса, и предприниматели, которые «при посредстве капитала умеют производительно занять массу рабочих» 660 . Но такой опосредованный хозяйственный труд не может требовать себе вознаграждения уже «при первоначальном распределении благ», в котором принимают участие исключительно производители, а только при «вторичном распределении благ». Требования, которые работники материального производства могут предъявить с чисто правовой точки зрения, сводятся, следовательно, к получению полной ценности продукта труда при первоначальном распределении благ, не ущемляя при этом права на вознаграждение других полезных членов общества при вторичном распределении.