Ричард Уотсон - Технологии против Человека. Как мы будем жить, любить и думать в следующие 50 лет?

С одной стороны, можно отнестись к книге Шумахера критически, сочтя ее идеалистической проповедью хиппи. Если взглянуть на нее более благосклонно, можно сказать, что автор сумел описать наше неизменное желание поддерживать человеческие отношения, видеть технологии целесообразными, управляемыми и, что самое главное, понятными. Физические деньги способствуют возникновению взаимодействий между людьми в реальности, в то время как цифровые деньги не передаются из рук в руки, а значит, общения для этого не требуется. К тому же имеются и экологические соображения: цифровые операции потребляют энергию, и хотя желание разработать и внедрить «зеленые» вычислительные системы точно не остановит идею формирования безналичного общества, оно может сдерживать процесс.

Уже имеются некоторые слабые признаки понимания важности человека в экономике, которые Шумахер наверняка бы одобрил: наше стремление к стимпанковской моде и истории, увеличение числа ремесленных сайтов вроде Etsy, популярность живой музыки, виниловых пластинок и литературных фестивалей.

Наши попытки избавиться от засилья цифровых технологий указывают на желание обрести гармонию и мир, в котором людям можно сосредоточиться на том, что они делают лучше всего, мир, в котором машины объединяют нас, а не отталкивают друг от друга. Конечно, цифровые технологии и здесь будут играть свою роль: сдвиг в сторону временного цифрового доступа вместо физического обладания отчасти связан со сменой поколений, и это обнадеживающий вариант развития событий, противодействующий тому, что Джеймс Уоллман назвал «гипертрофированный вещизм».

Шумахер также предостерегал против чрезмерной концентрации экономической и политической власти, которая, по его мнению, приведет к дегуманизации. Решения должны приниматься на основе потребностей людей, а не с позиции максимальной выручки удаленных корпораций и правительств. При этом развитие интернета может пойти разными путями – он может объединять людей, способствуя созданию более устойчивой жизни местных сообществ, или способствовать росту автократических правительств и монопольных транснациональных корпораций. Но помните, что дематериализация мировой экономики – переход от аналоговых взаимодействий к цифровым – происходит незаметно, и поэтому в настоящий момент очень мало кто готов обсуждать эту проблему.

В какой-то степени цифровые платежи являются технологией, создающей проблемы. Наличные очень легко носить, их легко использовать, они не требуют источника питания за исключением момента получения их в банкомате. При этом кредитные и дебетовые карты используются по всему миру и в интернете, так зачем же нам нужны дополнительные каналы или форматы? Может быть, они и не нужны. Возможно, нам даже не нужно столько денег, сколько кажется необходимым.

Одна из проблем цифровой экономики заключается в том, что, как мы уже знаем, цифровые компании не создают много рабочих мест. Но, возможно, это не такая уж серьезная сложность. Как только мы достигнем определенного уровня безопасности и сумеем прокормиться, то, что сможет сделать нас счастливыми, скорее всего, окажется неожиданностью для экономистов. Это нематериальные понятия, то, что удовлетворяет самые глубокие потребности человека, такие расплывчатые явления, как любовь, единство, сострадание. Это напоминает иерархию потребностей Абрахама Маслоу, но, к сожалению, самоуважение, альтруизм, целеустремленность и духовность не могут быть учтены как часть ВВП или фонда занятости, хотя, возможно, и должны бы.

Мне больно говорить это, но, возможно, Марк Цукерберг и другие цифровые мечтатели о чем-то догадывались. Не исключено, что цифровая экономика изменит нашу систему ценностей и ориентиров, сосредоточит внимание на нематериальных ценностях и взаимоотношениях между людьми, даже если это порой кажется немного безумным.

Что сказал бы Шумахер относительно нашей нынешней экономической ситуации? Может, он увидел бы в сегодняшнем дне начало чего-то совершенно ужасного или, напротив, чего-то прекрасного. Будущее, как всегда, будет тем, что мы сами творим.

Санта-Фе, Нью-Мексико 24 Декабря 2018 года.

Дорогой А,

Я больше не могу с тобой спать, зная, что кто-то в любой момент может присоединиться к нам в ночи. Даже когда мы занимаемся любовью, кто-то неизбежно прерывает нас. Ты предпочитаешь пребывание в интернете чему и кому угодно. Почему? Что такого там срочного и важного? Даже дети уже сыты этим по горло.

Я оставляю тебя твоим обожаемым устройствам.

Удачи!

Д.

Шэйн Уорн, несмотря на контактные линзы и прооперированный локтевой сустав, считается человеком, и ему позволено играть в профессиональный крикет. Но как насчет Шэйна с бионическими глазами, протезом руки, видеотатуировками (одна такая показана в рекламе рома Bundaberg) и в солнечных очках дополненной реальности? Учитывая то, что случилось с внешним обликом Уорна за последнее время, уму непостижимо, что могло бы произойти, если бы он и Лиз Херли приняли решение завести генетически модифицированных детей.

В усовершенствовании человека нет ничего необычного. Мы занимались этим на протяжении многих веков. Наши методы улучшения себя становятся все более изощренными – и неважно, татуировки это, пирсинг, пластическая хирургия, ботокс или слуховые аппараты. И кстати, это спорный вопрос – является ли расширение функциональных возможностей усовершенствованием человеческого тела или нет. Слуховые импланты могут не только вернуть слух, но и усилить его.

Люди с ограниченными возможностями используют протезы для замены отсутствующих или неработающих частей тела, но сегодня разработчики создают протезы, которые действуют лучше, чем обыкновенные части человеческого тела. Например, считается, что нога «Гепард» Оскара Писториуса обеспечила ему несправедливое преимущество на Паралимпиаде. Подобный же конфликт возник, когда Иан Торп надел плавательный костюм «Акулья кожа». Такие улучшения, особенно когда они действительно становятся частью человеческого тела, будут иметь огромные последствия, и этические дебаты по этому поводу только начинаются.

Никто не может остаться равнодушным ни к дерзновенным попыткам улучшить жизнь людей, ни к возможности обеспечить здоровье будущих поколений. Вопрос заключается в том, насколько сильно подобные изменения вмешиваются в естественный ход событий, хотя оценка этого довольно субъективна. Кроме того, устройства, которые мы постоянно носим с собой, также могут рассматриваться как одна из форм усовершенствования человеческой природы.