Николай Болотов - Парадоксы интеллектуального чтива. Книга третья «Экономика России по Аристофану»

Либеральная демократия считает, что человек, который не участвует в конкуренции, но получает доход, тем самым подрывает общественную мораль и трудовую мотивацию. Он перераспределяет прибавочный продукт не в ту сторону, в которую нужно обществу, поскольку милостыня забирает часть дохода у эффективного хозяина в пользу неэффективного. Поэтому нищих, как правило, преследовали.

В средневековой Англии королева Елизавета издала специальный закон о бедных, по которому бродяжничество считалось преступлением. Были организованы работные дома, фактически каторги, где бродяг и нищих заставляли работать. Нововведение прижилось по всей Европе. Во Франции подобные заведения мягко именовались воспитательными домами, в Германии они откровенно назывались смирительными домами, но по существу и те и другие представляли собой тюрьмы для бродяг и нищих.

По мере развития европейской цивилизации отношение к нищим ухудшалось прямо пропорционально степени развития рыночной экономики. Как писал Гастон Рупнель: «В XVI веке чужака-нищего лечат или кормят перед тем, как выгнать. В начале XVII века ему обривают голову. Позднее его бьют кнутом, а в конце века последним словом подавления стала ссылка его в каторжные работы».

В России не было ничего похожего. Ещё «Домострой» предписывал: «И нищих, и малоимущих, и бедных, и страдающих приглашай в дом свой и как можешь накорми, напои, согрей, милостыню дай, ибо они заступники перед Богом за наши грехи». В последующие эпохи законодательство продолжило эту традицию. Александр I в указе от 1809 года предусмотрел строгие кары не против бродяг, а против виновных в «несмотрении за ними». Самих же бродяг полагалось препровождать к месту жительства «без всякого стеснения и огорчения».

Каково это видеть современному капитализму!

С нищими странниками уважительно обращались, кормили-поили, слушали их байки. Вспомните «Грозу» Островского…..Это поразительное благолепие особенно выразительно в северных деревнях. Там в сёлах имелись специальные приспособления, облегчающие процесс нищенствования. В домах ставили специальный жёлоб, который выходил из дома с тыльной стороны, где не было окон, чтобы нищего не было видно.

Бродяга стучал клюкой в стену, подставлял мешок, и по жёлобу ему «вслепую» сбрасывали еду. Как тогда говорили, «чтобы бедный не стыдился, а богатый не гордился».

Удивительная психология, обеспечивающая бродягам максимум моральных и физических удобств.

«Русское богатство» в 1879 году писало, что в Новгородской губернии «даже погорельцы не ходят за подаянием, а ждут и уверены, что каждый сам придёт к ним с помощью по силе и возможности». Помещики тоже не оставались в стороне. Так граф П. А. Румянцев предписывает оказывать крестьянам-погорельцам коллективную помощь, поясняя, что её «всякому взаимно ожидать надлежит».

Неудивительно, что количество нищих и бродяг в стране было огромно, что отмечалось иностранными путешественниками ещё в средневековье. В последующие эпохи нищие продолжали составлять немалый процент населения. В конце XIX века 80% нищих составляли профессионалы, для которых попрошайничество было более лёгким, чем работа, способом заработать на пропитание. «В сельской местности существовали целые нищенские гнезда – деревни, все жители которых жили за счёт профессионального нищенства. Доходы опытного нищего определялись в 15—20 рублей в месяц (что равнялось заработку квалифицированного рабочего)».

В Москве с давних пор было ходовым слово «пожарники», хотя имело совсем другое значение, отличное от общепринятого. Погорельцы, настоящие и фальшивые, приходили и приезжали в Москву семьями. Бабы с ребятишками ездили в санях собирать подаяние деньгами и барахлом, предъявляя удостоверения с гербовой печатью о том, что предъявители сего едут по сбору пожертвований в пользу сгоревшей деревни или села. Некоторые из них покупали особые сани, с обожжёнными концами оглоблей, уверяя, что только сани и успели вырвать из огня. «Горелые оглобли», – острили москвичи, но всё-таки подавали».

Неудивительно, что государство, в критические моменты существования, озабоченное проблемой повышения трудовой мотивации, начинает бороться с нищенством.

В своё время Пётр I, « прорубив «окно в Европу», энергично взялся за нищих.

«Нищим по улицам и при церквах против прежних указов милостыни не просить, никому не давать, по улицам не шататься; понеже в таковых многие за леностями и молодые, которые не употребляются в работы и наймы милостыни просят и от которых ничего доброго, кроме воровства, показать не можно, а ежели кто даст милостыни нищему, будет с него взят штраф 5 рублей».

Помещика, допустившего нищенствовать своего крепостного, ждал штраф в пять рублей (по указам 1702 и 1722 года). По тем же причинам в сталинском СССР в республиканские Уголовные кодексы были введены статьи, карающие за бродяжничество и нищенство.

Но это как эпизод……..

В целом на протяжении большей части русской истории преобладает доброжелательное отношение к нищенству. Более гуманное, чем в Европе, отношение к нищим обусловлено обилием причин, по которым русский человек мог оказаться без средств к существованию. Этих причин было просто «тьма» – «от тюрьмы да от сумы не зарекайся!».

В этом отличие русского нищего от западного.

В западных странах нищий с большой вероятностью являлся просто асоциальным человеком, ленивым и бессовестным, и общественное мнение так его и воспринимало. В России же вполне нормальный человек мог оказаться бродягой и нищим. Поэтому окружающие относились к нищим как к безвинно пострадавшим, им помогали, а не преследовали. Не случайно, что из всех более или менее развитых христианских стран, только в России сохранился обычай материальной помощи родственникам.

Если в западной стране подросшие дети уходят из родительской семьи, они будут вынуждены экономить на всем, у них будет более скромный стол и обстановка, но голодать им не придётся. В России, периодически переживающей трудные годы нестабильного режима, помощь родственникам вплоть до самого последнего времени являлась абсолютной необходимостью. Если родня не помогала, то наименее устроенные в жизни люди могли просто умереть.

Поэтому традиции родственной взаимопомощи у нас по инерции сохраняются. До сих пор считается, что плохие родители – это те, кто не может дать своим внукам (о детях и говорить нечего) высшего образования. Иностранцев удивляет, когда они сталкиваются с патриархальностью материальных отношений в русских семьях, где взрослые дети, сами имеющие детей, не стесняются принимать материальную помощь от своих родителей.