Евгений Медреш - Между прочерками: фантазии в манере Гештальта

Мы с ним оба хотим в наших отношениях двигаться вперед. Но пока что не движемся никуда… Видимо, потому что у нас перед разный…

Как профессиональный врач, я не доверяю счастливым лю дям. Я их подозреваю в обесценивании меня и в попытке уклониться от лечения…

Когда я вижу страдающего человека – мне хочется его прибить… Просто я избыточно добрый и отзывчивый, и мне невыносимы эти страдания…

После того как я начала принимать снотворное, я стала просыпаться каждые десять минут – а ничего ли я не проспала…

Я два года мучил себя вопросом, люблю я свою работу или не люблю… И тут купил себе домой новый диван. Настолько удобный, что вопросов больше не осталось…

Когда я люблю человека – я не могу им пользоваться. Когда я не люблю человека – я не хочу им пользоваться… Выходит, все мои отношения – бесполезны…

Я стал учителем, чтобы отыграться за свой детский сад и свою школу. Там дети со мной не общались, не играли…

А здесь им придется…

С тех пор у меня навсегда осталось ощущение ребёнка в углу: что бы я ни делала, мне всегда кажется, что это делают со мной…

Я могу всё делать, пока никому не придет в голову обсуждать со мной, что я делаю…

Мне больше нравится неровная линия жизни. Примерно такая, как на кардиологическом мониторе…

Только собственное малодушие и малодушие окружающих заставляют называть этот важный этап моего развития болезнью…

Чем ярче над ним светится нимб, тем лучше я понимаю, что это не нимб, а мишень…

Каждый раз, когда я вижу своего мужа, мне хочется сказать ему: нельзя… Даже когда он ничего не просит. Даже когда он на фотографии…

Вот когда он скажет мне, что я лучше всех, и что он без меня не может – вот тогда он свободен, и пусть гуляет…

А у меня была к нему страсть… Пока он не обломал ее своими романтическими ожиданиями.

Ему нужен был сексуальный объект, а мне – сексуальный субъект…

С одним моим приятелем мне тесно, он давит, с другим я просто теряюсь в складках его дел, с третьим можно только грибы собирать, в лесу, молча… Полная жизнь отношений – а выйти не в чем…

И если даже есть мужчины, которым я нужна, то я их все равно не замечу, поскольку я зорко замечаю только мужчин, которым я не нужна…

Конечно, я ему делаю больно, и буду делать… Только пусть он никуда не уходит, я же без него не могу…

Он никак не может усвоить: когда я говорю, что не прощу никогда, – это значит, что я сейчас немного обижаюсь…

Пока он играл со мной в игру «Кто кого первый бросит», – я сыграла с ним в игру «Кто кого первым разлюбит»…

Кризис середины жизни – это когда мужчина оставляет жену и приходит умирать на груди женщины, перед которой не стыдно…

Я говорю шепотом в двух случаях – когда я злюсь и когда мне страшно… Или это один и тот же случай?..

Поскольку мне трудно испытывать сочувствие, то я всегда и во всём участвую…

Нам очень мешал разговаривать пьяный истопник. Но мы не сдавались. Каждый день мы настойчиво и упорно приходили разговаривать в его кочегарку…

Я так долго был благодарен ей за то, что она сказала мне при расставании… А сейчас понимаю, что по-другому она от меня просто не смогла бы избавиться…

С нею я каждый раз чувствую себя плохим, когда хорошо себя чувствую…

Меня очень привлекают соблазнительные женщины и очень отталкивают соблазняющие. Главное, чтобы они не узнали секрет этого различия, а то им легко будет меня обмануть…

Мой мозг рассчитывал на то, что это будет длиться вечно и смерть наступит раньше, чем закончится любовь… Но тело оказалось к этому категорически не готово…

У нее есть только одна любимая поза – поза жертвы… А я в такой позе не могу…

Технически я ее люблю. Но техника в последнее время подводит…

Я люблю обустраивать мамину судьбу… Потому что мою она обустроить не смогла…

Она так и не узнала, что я мог гораздо больше, чем был должен…

Зачем вообще этот мир, если мною здесь не интересуются…

Теперь я уже достаточно сильный, чтобы позволить себе быть ребенком. В детстве такой роскоши у меня не было…

Посмотри на меня, жизнь! И тебе не стыдно?..

Ф илософия – это встреча-разговор мыслящих лю дей, которые интересуются неизвестным, вместо того, чтобы бояться его. Объединяет этих людей исключительно любовь к таинству мышления и осознавания, в то время как другие люди избегают этих сомнительных удовольствий, или, при необходимости, используют их в бытовых целях.

Кроме этой любви, мыслящих людей не объединяет ничего.

Философия – это попытки отвечать на вопрос: откуда я живу, зачем и куда? Есть ли у меня миссия, и там ли она, где мое счастье… Причем это именно не ответы, а отвечание. Ответы – это средство против вопросов. А философия – это отвечание.

Философия асимметрична, как и жизнь. Симметричная завершенная форма бесчувственна и неподвижна. Чувстви – тельность и движение возникают, как реакция на неза вершенность процессов в некоторой форме.

Незавершенность – это и есть то, что осознается как жизнь.

Живая клетка тоже асимметрична. Поэтому ей так нравятся совершенные и симметричные кристаллы, поэтому она так любуется ими.

Кстати, про кристаллы ничего подобного не известно.

Мир – это поле существования материальных субъектов. Основополагающий конфликт состоит в том, что существование происходит помимо воли субъекта, но при этом осознание и проявление собственной субъектности – исключительно в его воле.

Субъект в принципе не имеет каких бы то ни было постоянных и неизменных характеристик. Личность – это процесс, идентичность – это процесс, субъект – это процесс. Субъект проявляется в своей готовности быть субъективным, в способности к самоопределению. Характеристики субъекта – это феноменальные способы и формы его проявлений в событиях и отношениях.