Лайонел Роббинс - История экономической мысли. Лекции в Лондонской школе экономики

предлагает читателю новый взгляд на политическую экономию. Первую, вторую и третью книги

можно считать аналитическими, хотя в третьей книге есть один полемический отрывок. Однако

211

ИСТОРИЯ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ МЫСЛИ

четвертая книга, «О системах политической экономии», полемическая. Смит пишет:

Политическая экономия, рассматриваемая как отрасль знания, необходимая государственному деятелю или

законодателю, ставит перед собой две задачи: во-первых, обеспечить народу обильный доход или средства

существования, а точнее, обеспечить ему возможность добывать себе их; во-вторых, доставлять государству или

обществу доход, достаточный для общественных потребностей. Она ставит себе целью обогащение как народа,

так и государя (Smith, 1776,1:395; Смит, 2007, с. 419)-

Он добавляет:

Различный характер развития благосостояния в разные периоды у разных народов породил две неодинаковые

системы политической экономии по вопросу о способах обогащения народа. Одна может быть названа

коммерческой

(в дальнейшем он назовет эту систему меркантилистской или меркантильной),

а другая — системой земледелия. Я попытаюсь с доступной мне полнотой и отчетливостью изложить обе эти

системы, причем начну с коммерческой (ibid.; там же).

Коммерческой системе посвящается остаток первой и существенная часть второй главы. Не стану

подробно о ней рассказывать. Хотя эти главы имеют огромную ценность для историков, так как

показывают, как Адам Смит оценивал исторические случаи вмешательства в экономику и

введения государственного регулирования, к нашим лекциям они имеют мало отношения.

Глава первая, в которой говорится о «Принципах коммерческой, или меркантилистической,

системы», направлена против идеи о том, что богатство заключается в деньгах, золоте и

серебре,—распространенном мнении, которое естественным образом вытекает из двойной

функции денег как торгового инструмента. Смит не согласен с меркантилистской, или

коммерческой, системой, которая требует, чтобы целью торговой политики было обеспечение

постоянного притока драгоценных металлов в страну. Смит считает, что страны, в которых нет

собственных золотых и серебря-

212

ЛЕКЦИЯ 15

ных рудников, должны получать золото и серебро из других стран так же, как страны, в которых

нет своих виноградников, должны импортировать вино. Он полагается на гипотезу движения

металлических денег, так прекрасно развитую Юмом. Адам Смит, должно быть, был знаком с

опровержением Юма, хотя он не упоминает о нем в «Богатстве народов», что довольно странно и

непонятно. В любом случае в данном конкретном случае мысль Смита уступает мнению Юма. Во

второй главе обсуждаются ограничения на импорт определенных товаров. Смит считает, что они

должны зависеть от интересов разных производителей, и прибегает к довольно шатким

аргументам относительно сумм, затрачиваемых на внешнюю и внутреннюю торговлю. Эта мысль

приводит к его знаменитым замечаниям о «невидимой руке», которые я зачитаю вслух, потому что

каждый должен их знать:

...годовой доход любого общества всегда в точности равен меновой стоимости всего годового продукта его труда

или, вернее, именно и представляет собой эту меновую стоимость. И поскольку каждый отдельный человек

старается по возможности употреблять свой капитал на поддержку отечественной промышленности и так

направлять эту промышленность, чтобы продукт ее обладал наибольшей стоимостью, постольку он обязательно

содействует тому, чтобы годовой доход общества был максимально велик. Разумеется, обычно он не собирается

содействовать общественной пользе и не сознает, насколько он содействует ей. Предпочитая оказывать

поддержку отечественному производству, а не иностранному, он имеет в виду

(ранее в этой же главе Смит писал, что отечественная промышленность часто бывает более

производительна, чем зарубежная, утверждение весьма спорное, если применять его к конкретным

историческим обстоятельствам)

лишь собственный интерес, осуществляя это производство таким образом, чтобы его продукт обладал

максимальной стоимостью, он преследует лишь свою выгоду, причем в этом случае, как и во многих других, он

«невидимой рукой» направляется к цели, которая совсем и не входила в его намерения; при этом общество не

всегда страдает от того, что эта цель не входила в его намерения. Преследуя собственные интересы, он часто

более действительным образом служит инте-

213

ИСТОРИЯ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ МЫСЛИ

ресам общества, чем когда сознательно стремится делать это. Мне ни разу не приходилось слышать

(и это говорит апологет буржуазии!),

чтобы много хорошего было сделано теми, которые делали вид, что ведут торговлю ради блага общества.

Впрочем, подобные претензии не обычны среди купцов, и немного надо слов, чтобы уговорить их отказаться от

них (ibid., 1:421; там же, с. 442~443)'

Затем Смит пишет, что

Государственный деятель, который попытался бы давать частным лицам указания, как они должны употреблять

свои капиталы, обременил бы себя совершенно излишней заботой, а также присвоил бы себе власть, которую

нельзя без ущерба доверить не только какому-либо лицу, но и какому бы то ни было совету или учреждению и

которая ни в чьих руках не оказалась бы столь опасной, как в руках человека, настолько безумного и

самонадеянного, чтобы вообразить себя способным использовать эту власть (ibid.; там же).

Этот отрывок всегда цитируют описывающие Адама Смита как сторонника крайней политики laissez-

faire. Конечно, в отрыве от контекста он звучит именно так, но продолжив чтение, вы обнаружите, что

Смит приписывает государству множество функций, и это коренным образом отличает его от тех, кто

считает политику laissez-faire догмой. В следующей лекции мы подробнее обсудим это. О

процитированном отрывке скажу только то, что уже сказал: с аналитической точки зрения, идея о

«невидимой руке», направляющей людей инвестировать деньги в отечественную промышленность до

тех пор, пока им не станет выгодней делать инвестиции в зарубежную промышленность, не слишком

убедительна, хотя похоже, что сам Адам Смит в нее верил. Его похвалы «невидимой руке»,

управляющей эгоизмом без поддержки монополистических ограничений того или иного рода, звучали

бы лучше, выбери он другой пример. Но я углубился в эзотерику. Перейдем к тому, что Смит пишет о

физиократах. В «Богатстве народов» множество глав, посвященных меркантилистской системе, и всего

одна глава о физиократии. Однако реакция Смита на физиократию крайне интересна и заслуживает