Герда Грау - Анекдот

— Сэр, можно вопрос? — вдруг нарушил тишину Мартинес, задрав голову. — А почему мы до сих пор не получили ни одного сигнала из космоса от других разумных цивилизаций?

Вайз поперхнулся жвачкой, а Креббер обеспокоенно вытянул шею — не закончилась бы шутка Мартинеса многостраничным рефератом каждому.

— Некорректная постановка вопроса, — лениво ответил сверху Лаудер, и рефераты в голове Креббера тут же счастливо отменились. — Каждый день регистрируется огромное количество сигналов из космоса, и нет ни одного доказательства, что часть из них не принадлежит разумным существам.

— Почему же они не дифференцируются? — встрял Девилер.

Лаудер сделал несколько шагов вниз по лестнице и остановился, положив руку на перила.

— Существует такое понятие, как селективное внимание, — сказал он. — Мозг замечает и распознает только то, что ему уже знакомо, остальное игнорирует. Насколько вы уверены в своей способности дифференцировать послания других людей?

— Это вы про взаимопонимание в браке? — зачем-то ляпнул Грегори.

Курсанты засмеялись.

— Нет, я об обычной человеческой речи, — Лаудер посмотрел на него с жалостью. — Вы способны понять другого человека?

— Если знаю язык… — Грегори вдруг замолчал, почувствовав подвох, посмотрел на Такэду, лицо которого было непроницаемой маской. — Или хотя бы группу языков…

— Человека, который говорит с вами на одном языке, — охотно дополнил условие Лаудер.

Ответ выглядел до прозрачности очевидным.

— Чего тут трудного-то? — ляпнул от стены Гейл. — Конечно, поймем.

Тед чувствительно ткнул его в бок локтем, и Гейл замолчал, возмущенно сопя — что он опять сказал не так?

— Постараемся, — дипломатично ответил за него Тед. — Если он, конечно, не выражается устаревшими формами или не отличается от нас диалектом.

— И не пользуется шифром, — торопливо добавил Джонсон.

— Не шепелявит и не заикается, — выпалил Стюарт.

— Не тарахтит со скоростью пулемета или наоборот, растягивает буквы одну на час…

— И нарочно не несет абракадбру!

— Еще ограничения? — Лаудер обвел взглядом присутствующих.

Совокупность курсантских индивидов других условий не породила, и список постановили считать исчерпывающим. Все заерзали на ящиках, предчувствуя развлечение, которое поможет весело провести время до прихода катера. Лаудер поднялся, прошелся по перекрытию возле прожектора, пробуя его ногой и глядя почему-то в потолок, после чего повернулся и неожиданно выключил свет.

— Космос — это темнота и неопределенность, — голосом, не допускающим возражений, сказал он сверху. — Сосредоточьтесь на том, что услышите.

Курсанты немного повозились и затихли, когда стало ясно, что никто не собирается бросать им за шиворот цикад. Несколько секунд стояла полная тишина, а потом голос Лаудера, искаженный каким-то нечеловеческим напряжением, проорал сверху:

— Бегите!

Свет ударил в глаза, ослепший Вайз подскочил, споткнулся о Мартинеса и раздраженно рванул его за плечо:

— Уходим!

— Куда? — испугался тот.

— Ты что, глухой? — возмутился Вайз.

— А ты? — Мартинес вцепился в его майку. — Он сказал «Сидеть»!

Они несколько секунд посмотрели друг на друга, потом обернулись на странный звук — Креббер сполз у стены на четвереньки. Вайз с тревогой нагнулся к нему и тут же отскочил, потому что Креббера вырвало. Такэда, закрыв глаза ладонями, раскачивался из стороны в сторону. Тейлор, бледный как полотно, стоял спиной к стене, часто дыша, словно пробежал стометровку.

— Что происходит? — испуганно крикнул сбоку Стюарт. — Вы куда?

— Что сказал Лаудер? — вместо ответа рявкнул Вайз.

— Ничего, — растерялся тот. — Птицей вроде бы прокричал. Типа чайки…

Вайз осекся.

— Птицей? Эндрюс?

— Ничего я не слышал, — огрызнулся Гейл. — Чего все с ума посходили?

— Так, погодите, — сквозь дробь в висках до Вайза начало доходить. — Девилер?

— Была команда лежать, — сквозь зубы ответил тот, навалившись на свой ящик животом, словно на спасательный плот.

— Как лежать?

— Откуда я знаю? Просто — лежать. Как собакам командуют.

— Грег?

— Я не слышал, я только свет видел. Как вспышка, — торопливо сказал Грегори. — Думал, прожектор коротнуло.

— Минога, а ты?

Джонсон плотно сжал губы и замотал головой.

— Не скажу.

— Давай мне на ухо.

Тот поколебался, но прошептал несколько слов, прикрыв рот ладонями и побагровев ушами. Вайз с досадой плюнул себе под ноги и вернулся на свой ящик, подперев голову руками. Масштаб поражения был ясен и без этого. Такэда помог Кребберу перебраться на чистое место и протянул бутылку воды, оставшуюся после марш-броска. Руки у Креббера ходили ходуном, так что пластиковое горлышко не сразу попало в рот.

— С тобой-то что? — хмуро спросил Вайз.

— Не знаю, — простонал Креббер в бутылку. — Мне словно в живот кто-то рукой залез.

— Это уже ни в какие ворота, — возмутился Стюарт. — Галлюциноген?

— С хрена ли?

— А как еще мы могли слышать разное? И видеть? Или не видеть и не слышать?

— Групповой психоз? — неуверенно предположил Грегори.

— Я не успел испугаться, — возразил Девилер. — И при массовом психозе группа копирует поведение кого-то одного, а у нас кто куда попер.

— Янни и Лорел, — негромко сказал Тед.

— О, вот и бред подъехал, — насмешливо констатировал Мартинес, быстро пришедший в себя, когда выяснилось, что не он один в дураках.

— Это не бред, — заступился за Теда Такэда. — Это старая акустическая шутка. Звуковая дорожка, в которой люди, которые чувствительны к высоким частотам, слышат одно имя, а те, кто к низким, другое. А трек один, он нарочно так записан.

— Причем тут трек? — возмутился Стюарт. — Здесь из техники только долбаный фонарь, он звук не проигрывает. И то два имени, а нас тут десять. Это Лаудеру нужно было каждому отдельно кричать, и так, чтобы услышанное соседями не распознавалось или не могло интерпретироваться однозначно.

— Погоди,— остановил его Вайз. — Какой у Лаудера частотный диапазон в голосе? Кто-нибудь знает его октавность?

Никогда раньше они таким вопросом не задавались, и теперь все глаза обратились к Теду и Такэде.

— Восемь, — одними губами ответил Такэда.

— Десять, — одновременно с ним ответил Тейлор.

В ангаре наступила тишина. Стюарт протяжно присвистнул.

— Он потому и свет выключил, чтобы мы по губам не прочитали, — торопливо добавил Такэда. — Убрал эффект Макгурка.

— Ясно, — мрачно констатировал Вайз. — Такого диапазона на всех хватит, чтобы ни разу не повториться и не создать что-то знакомое уху. В следующий раз дополним условия стандартным звуковым диапазоном, воспринимаемым человеческим ухом, а не глазами или, мать их, кишками.