Коллектив авторов - «Неправильный аист» и другие наши истории: Книга дневников приёмных семей

Школ для приёмных родителей ещё не было. И помощи просить мне было не у кого. Но мне хотелось понять особенности этих детей, хотелось разговаривать с кем-то, кто знаком с этими проблемами, и поэтому мы с дочкой были частыми гостями в детском доме. Дочка убегала к своим подругам в группу, а я беседовала с директором.

Из дневника Светланы Кривошеевой, мамы 3 детей (1 приёмный, 2 кровных),

Хабаровский край, г. Советская Гавань

Однажды, делая уроки, после того как пролил ведро слёз, изрекает: «Мама, сколько же во мне солёной воды и когда только она кончится!» Я говорю: «Сынок, выпей водички, а то в организме засуха начнётся». Он пьёт воду и успокаивается… ненадолго.

Представляете картинку – мама заставляет ребёнка, и он горестно плачет. Может, не надо заставлять? Но тогда прямая дорога в интернат. Я объясняю малышу, что знать – это здорово, ну просто круто! Кивает… и не делает. Получается, слова входят в него и растворяются. У Людмилы Петрановской я нашла объяснение: это как если у человека, который чудом остался жив после авиакатастрофы, спрашивать таблицу умножения.

И мы отправились к специалисту – тренеру по йоге. Валентина начала заниматься с ним индивидуально, мы обсудили самые болезненные моменты, в том числе и по здоровью. Назару было запрещены занятия даже физкультурой. Два года занятий йогой и лыжные прогулки по лесу помогли и здоровью, и психике. Слёзы, конечно, лились, но интервалы между ними стали больше. Назарка начал спокойнее общаться с детьми, всплески агрессии стали затухать. Научился правильно дышать. Через год врачи разрешили физкультуру и плаванье.

Из дневника Людмилы Ивановой, мамы 5 детей (4 под опекой, 1 кровный),

Томская область, п. Улу-Юл

Позже у нас в семье поселилась шутка: «Обманули! Показали спокойного ребёнка, а дали другого!» Его спокойствие закончилось, как только мы сели в поезд. Всю длинную дорогу до дома он радостно играл, хорошо ел, требовал внимания, не давая расслабиться нам ни на минуту. Так началась наша новая жизнь, в которой мы не могли расслабиться ещё лет эдак 15…

Адаптация проходила тяжело. Он боялся всего: горшка, прогулок во дворе, мыться и стричься, спать. Каждый день носился как заведённый до поздней ночи, а потом не мог уснуть. В кровати кричал, выгибался всем телом, взбрыкивал руками и ногами. Было впечатление, что ночь наводила на него ужас. Преследовали частые простуды с температурой 39,5. По малейшему поводу – истеричный плач.

Адаптация и по сей день для него большая проблема. Высокую тревожность, повзрослев, стал скрывать за показным равнодушием, бравадой и даже грубостью.

А ведь мы долгое время ошибались, думая, что он легко ко всему относится. Но это была кажущаяся лёгкость, за которую и он, и мы расплачивались его ночными кошмарами.

Из дневника Оксаны Алфёровой, мамы 3 приёмных детей,

Новосибирская область, с. Сорочиха

И тут я поняла, что ничего не знаю о том, как вести себя с детьми: они каждый день умудрялись ставить меня в тупиковую ситуацию. Если я не брала их с собой, грозились сломать компьютер, устроить беспорядок в доме. Когда я просила бабушку уложить их спать в обед, она засыпала раньше них. Саша ревновал ко мне Захара, не давал ему игрушки. Тот в ответ ничего не хотел делать, ходил за мной и плакал. Из головы вылетело всё, чему учили в школе приёмных родителей. …Мне на помощь пришла психолог детского дома Ирина. Она никогда не отказывала, если я к ней обращалась, подсказывала, как вести себя в той или иной ситуации, объяснила, что Захар плачет, потому что думает, что его не любят, раз не бьют. Других форм выражения привязанности он попросту не знает.

А ведь мы долгое время ошибались, думая, что он легко ко всему относится. Но это была кажущаяся лёгкость, за которую и он, и мы расплачивались его ночными кошмарами

Из дневника Натальи Бухаловой, мамы 2 приёмных детей,

г. Кемерово

Первое время адаптации проходило у девочек бурно, с психоэмоциональными взрывами. Первые две недели одна из дочек каждую ночь просила завернуть её, как маленького ребёнка, в пелёнку или одеяло, приложить к груди и убаюкивать, и только так засыпала. Было ощущение, что ребёнок хочет вернуться в младенчество и заново пережить какой-то отрезок своей непростой и нелёгкой жизни. Бесконечные болезни, носовые кровотечения, перепады настроения и желание, чтобы мама всегда (днём и ночью) была рядом. По ночам девочки частенько перебирались в нашу постель, а когда крепко засыпали, муж потихоньку переносил их спящих по своим местам. Утром они обнаруживали, что проснулись на своих местах, и вскоре сообразили, что о ночлеге нужно договариваться вечером перед сном. Так постепенно началось выживание мужа с его законного спального места. Понимая, что детям нужно освоиться в новой для них обстановке, мы шли на уступки. Девочки не знали многих вещей, отставали в развитии и очень плохо говорили для своего возраста. Чтобы наверстать упущенное время и решить эти проблемы, мы с мужем прочли горы литературы по развитию и воспитанию детей, консультировались со специалистами и, конечно же, опирались на свой жизненный опыт, где забота о младших была естественной в наших многодетных семьях.

Психолог объяснила, что Захар плачет, потому что думает, что его не любят, раз не бьют. Других форм выражения привязанности он попросту не знает

Из дневника Валентины Добровой, мамы 12 детей (1 усыновлённый, 10 приёмных, 1 кровный),

Республика Хакасия, с. Пуланколь

Когда Светлана прожила три года в семье, неожиданно нам пришло сообщение, что у неё умер отец. Хотя она видела его в жизни один только раз, девочка-подросток очень сильно стала переживать. Мы вместе поплакали, я объяснила ей, что такое бывает в жизни, страшно терять своих родителей, потом я её успокоила. Через некоторое время моя Света стала грубой, раздражительной, ссорилась со всеми и даже с сестрёнкой и друзьями. Светлана не хотела никого слушать, однажды заявила, что всех ненавидит. Я опешила. В чем причина такого поведения ребёнка?

Однажды вечером я просила объяснить причину, что происходит? Она ничего не хотела говорить. Мы с ней долго сидели и молчали, было слышно, как стучали наши сердца. Я не знаю, сколько прошло времени, как я с нежностью обняла её и стала рассказывать о своём трудном детстве, чего я никогда до этого не делала. Я объяснила доченьке, что росла в семье без отца, отчим часто пил, унижал и обижал меня и маму, всю работу по дому выполняла только я, потому что мама с утра до ночи работала. Счастливого детства у меня не было, потому что некогда было играть, ходить в кино или на танцы, или просто посидеть и поговорить с мамой, потому что она приходила домой поздно, когда мы все спали.