Селин Альварес - Законы естественного развития ребенка, или Каких успехов можно добиться, если просто их знать

Для примера возьмем ситуацию: ребенок разозлился на товарища, который не дал ему покататься на велосипеде. Он в слезах или готов наброситься на обидчика с кулаками. Для начала дадим ему успокоиться от одного нашего присутствия: выслушаем его, утешим, возьмем на руки, если ему этого хочется. Затем задействуем префронтальные нейронные пути: попросим его назвать его эмоцию — «Тебе грустно? Ты злишься? Ты устал?». Поможем ему понять, почему он испытывает это чувство: «Тебе грустно, потому что Теофиль обещал дать тебе покататься на велосипеде и не сделал этого?» Далее попросим его выразить свою эмоцию товарищу: «Может быть, ты скажешь ему, что ты чувствуешь?» Если нужно, подсказать формулировку: «Ты мог бы ему сказать: „Мне грустно, потому что ты обещал дать мне велосипед и не сделал этого“». Предложим найти решение, если ребенку самому это трудно сделать: «Ты бы мог попросить его сделать еще круг, а потом дать прокатиться тебе».

Если товарищ снова отказывался — что бывает редко, когда ребенок замечает, что кто-то расстроен, — мне приходилось принимать решение за него: «Да, он даст тебе велосипед, сейчас проедет последний круг и даст. Спасибо, Теофиль». В следующий раз ребенок сам предложит другу покататься, поскольку нейронные пути его мозга станут более зрелыми, в нем разовьется эмпатия и контроль над собой.

Такие случаи для нас, взрослых, становятся индикатором уровня префронтальной зоны ребенка: чем лучше он способен самовыразиться, продемонстрировать контроль и креативность, тем более развиты его исполнительные компетенции. И наоборот, чем меньше ребенок себя контролирует и проявляет эмпатию, тем больше внимания надо обратить на развитие его исполнительных компетенций. Для воспитателя или учителя школьный двор служит настоящей лабораторией.

В первый год, а также в начале каждого учебного года, когда к нам приходили новые малыши, надо было проявлять огромное терпение. Дети не умели управлять своими эмоциями, гневом, разочарованием. Часто происходили драки, и учебное пособие превращалось в оружие. Помню, как в первый год я остановила ребенка, вне себя потрясавшего красным бруском и готового наброситься на товарища.

Такие ситуации дарят исключительные возможности, которыми нельзя пренебрегать: это идеальные моменты, чтобы помочь детям научиться смотреть на конфликт со стороны. В первые недели 2011 года нам особенно «повезло»: мы не могли больше двух-трех минут заниматься индивидуально с каждым ребенком. Другие дети громко перебивали нас, переругиваясь между собой: всем было очень трудно сосредточиться!

Помогая детям понять, что они чувствуют, мы не только успокаиваем их, но и способствуем развитию в них важнейшего качества сострадания, сопереживания, доброго отношения — эмпатии. Исследования указывают, что эмпатические склонности строятся прежде всего на знании самого себя и своих эмоций: если человек способен определить, что чувствует он сам, он легко поймет чувства других людей.

Таня Зингер, специалист по социальной нейрофизиологии, писала [136] Ricard, M. & Singer, T. (2015), Vers une société altruiste (К альтруистическому обществу), Éd. Allary. :

«Серия экспериментов на эмпатию научила нас важной вещи: люди, не понимающие своих эмоций и состояний духа, демонстрируют недостаток активации церебральных зон, связанных с эмпатией. Чтобы проявить эмпатию к другому человеку, нам прежде всего необходимо понять себя. […] Тренировка развития эмпатии должна начинаться с обучения распознаванию и пониманию своих эмоциональных состояний […]».

В начале третьей части мы видели, что исполнительные компетенции детей развиваются с огромной скоростью между 3 и 5 годами, хотя начинают развитие гораздо раньше [137] См. видео «Этапы самостоятельности» на сайте www.celinealvarez.org . Дети, которые в первые три года жизни действовали самостоятельно под уважительным и ненавязчивым руководством взрослого, уже развили хорошие исполнительные компетенции. Они уравновешенны, контролируют себя — например, не перебивают говорящего. Они более уверены в себе, умеют ставить перед собой цели, разумно рисковать в соответствии со своими возможностями, проявляют настойчивость и креативность. Они не боятся взрослых, легко приспосабливаются к новой ситуации и умеют сотрудничать. У них сильный характер, они знают чего хотят и способны добиться этого своими силами.

Дети, которым не хватало самостоятельности, в три года нередко демонстрируют слабые исполнительные компетенции. Они не могут контролировать свои движения, часто идут на поводу у товарищей, повторяя за ними шалости, легко впадают в уныние. Они рассеянны и беспокойны, постоянно перебивают говорящего, не могут себя сдержать, подвержены сильным переменам настроения и нуждаются в постоянном присутствии взрослого.

Но по мере того, как эти дети приучаются действовать самостоятельно и находить в этом удовольствие, их характер «нормализуется», как говорила Мария Монтессори. Она утверждала, что неуверенный, беспокойный, неорганизованный характер — не просто физиологическое состояние, а симптомом слабого развития исполнительных компетенций. Такие дети «функционально больны». Но если дать им возможность регулярно и эффективно задействовать интеллектуальные и моторные способности, например поручая ежедневные практические задания, имеющие для них смысл, то постепенно они приобретают направленное, уверенное поведение и учатся владеть собой. Они переходят от неорганизованности, зависимости и неконструктивной имитации к самодисциплине, порядку, спокойствию, независимости, уверенности в себе и креативности.

Поэтому так важно, чтобы дети, не имевшие возможности правильно развивать базовые компетенции своего интеллекта в первые три года жизни, могли в следующие три года находиться в среде, которая бы их побуждала — настойчиво, если это необходимо, — строить свой интеллект. Речь идет об огромной ответственности того учреждения, которое мы называем материнской школой. Ее главным приоритетом должны быть развитие интеллектуальных и физических возможностей ребенка путем направленной, мотивирующей деятельности.

Я хочу снова напомнить: ребенок в три года не ищет отношений, заменяющих материнские; от школы ему нужно разнообразие переживаний и впечатлений, но главное — он стремится к независимости. Для этого надо предоставить ему свободу, признать, что он сам формирует свой интеллект, и позволить следовать тем путем, на который его направляет его энтузиазм. Тогда ребенок научится жить в обществе, добиваться своих целей, реализовать себя — и наш мир изменится к лучшему.